В итоге, убрав в сторону все одеяла, простыни и мусор, Саша увидел привязанного к батарее ребенка.

«Бывшего» ребенка.

Абсолютно голый мальчик, с коричневой кожей, покрытой синими пятнами.

Видимо, перед смертью ребенок выгнулся – как будто старался встать на мостик. Макушкой он почти касался пола, но привязанные руки не позволяли ему завершить движение.

Из его рта лезли наружу кривые камнеобразные зубы. Челюсти разделял почти перегрызенный кожаный ремень, служивший кляпом. От удара он немного соскочил и обнажил нижнюю губу мальчика. Она практически исчезла, словно втянулась внутрь, оставив после себя лишь синюю полоску.

Руки были связаны вместе и привязаны к батарее. С ногами поступили по такой же схеме. Ребенок не мог разорвать эти путы, пока не перегрыз бы ремень-кляп. Ситуация у парня была безвыходная, но неестественные силы, приобретенные после «обращения», помогли ему протянуть так долго.

Пока Саша не прикончил его.

Странное совпадение. «Бывший» ведь мог освободиться. Ремень-то почти перегрыз, а это самое сложное. Дальше оставалось только отвязать руки и ноги. И можно выйти пошляться по подъезду.

Но тут появился Саша и проломил ему череп над левым глазом.

Все конечности ребенка покрывали следы от уколов. Предплечья исколоты зубами, уши рваные, левая нога от бедра была немного вывернута вправо. Словом, ничего хорошего с мальчиком не произошло.

Стало противно от того, что он убил это… существо. Такое похожее и одновременно непохожее на ребенка. День определенно должен будет закончиться выпивкой… и какой-то горячей едой. Ради нее-то все и затевалось. И если уж эта квартирка последняя, значит, скоро можно будет разжигать мангал и готовить еду.

«Что ж, – сказал про себя, – пора перевернуть здесь все».

Он накрыл мальчугана его же тряпьем и отошел в сторону.

На полу валялись диски, какие-то бумажки. Ничего, что бы пригодилось. Саша обратил внимание на полки, висевшие на стене. На фотографиях, что стояли в стеклянных рамках, видимо, и был изображен ныне «обретший» себя мальчик. Обычный ребенок, на по-привычному невзрачной семейной фотографии. Такие находки Сашу не интересовали. Он смахнул их в сторону и начал снимать с полки книги, чтобы вынести в подъезд.

Саша выносил книги и складывал на подоконники, чтобы через окна с улицы было не так заметно, что в подъезде кто-то есть. В то же время он оставлял небольшие щели между рядами, чтобы иметь возможность самому посмотреть наружу.

На полке в комнате мальчика нашел две пальчиковые батарейки в упаковке, которые отправились в его карман к динамо-фонарику. Больше там ничего полезного не оказалось, и он переместился в зал.

С книгами, стоявшими в стенке, он поступил так же, как и с теми, что нашел в другой комнате. За несколько минут работы у него получилось заложить ими два окна – на втором и третьем этажах. Так что теперь перемещения по подъезду были не так видны с улицы, если кто-то вдруг начнет наблюдать за его домом.

В шкафах висели старые, но добротные куртки, стояли коробки с обувью, сумки со сломанными молниями и мелким мусором внутри. В верхних ящиках лежали аккуратно сложенное постельное белье и клетчатые шерстяные пледы. На полках за стеклянными дверцами нашел семь тысяч рублей. Он не знал, что с ними делать, но решил все же сунуть в карман. Мало ли. Еще там же ему на глаза попались две полупустые зажигалки и тупой подарочный охотничий нож в красивых кожаных ножнах, который никогда не использовался.

За белыми с выцветшей синей каймой полотенцами, лежавшими стопкой, он увидел маленький термос с ручкой. Объемом всего пол-литра. Его крышка и донышко были отделаны черной пластмассой, а на металлическом корпусе имелся рисунок подсолнуха. Термос выглядел потрепанным, с множеством царапин, некоторые из них были довольно глубокие, так что даже почернели внутри от забившейся грязи. Саша с радостью отправил свою находку в сумку, взятую тут же. А затем вспомнил, что и у него дома где-то должен валяться примерно такой же. Теперь он сможет хранить пищу горячей несколько часов.

«Можно будет приготовить еду утром и съесть ее еще теплой вечером».

Термос действительно был хорошей добычей, возможно, даже лучшей, чем мангал. Уложив его в сумку, пошел обыскивать ванную.

Так как лампочки не горели, то светил он своим новым фонариком. Поскрипывая, тот давал слабый лучик электрического света. В шкафчике над раковиной разглядел полиэтиленовый пакет с тремя большими кусками хозяйственного мыла.

«Пригодится. Оно отмывает так, что любая грязь отвалится, – и с этими мыслями, он отправил его в сумку. – А на нас грязи сейчас столько, что хоть вагонами вывози».

В след за мылом Саша прибрал к рукам крема, бритвенные принадлежности, ватные палочки и другую мелочь, которая выглядела поновее.

«Все теперь в дефиците, – подумал он. – Странно, что на многое из этого я не обратил внимания в других квартирах. Но туда я могу вернуться в любое время».

Затем он пошел на кухню, где его ждал довольно приятный сюрприз.

В стенном холодильнике – специальной выемке под кухонным окном пряталось 12 полулитровых банок с соленьями. Огурцы, помидоры, салаты, борщи, рассольники. А на нижней полке одного из кухонных шкафчиков лежали три пакета для приготовления клубничного киселя, большая пачка макарон, две коробки с рисом быстрого приготовления, несколько жестянок со шпротами и пять трехлитровых банок компота. Другой шкафчик предлагал угоститься семью пачками крекеров и парой шоколадок.

Саша понял, что сегодня ему однозначно везет. Еще бы, в этих консервах, наверное, много витаминов, и самое главное – их не нужно готовить. Можно есть холодными. Хотя, конечно, хотелось горячей пищи.

На газовой плите стояло ведро, накрытое зеленой металлической крышкой.

«Неизвестно, что они тут кипятили без газа, но это тоже пригодится, – решил, когда снял крышку и обнаружил, что там почти полведра с виду чистой воды. – Вечером можно будет вскипятить и каждому помыть хотя бы интимные места».

Эта перспектива выглядела весьма заманчивой – горячая вода, мыло… У Саши моментально начало зудеть все тело. Ему даже пришлось отвлечься на минуту для почесываний, потому что в его состоянии это терпеть уже было нельзя.

Еще больше, чем все остальное, обрадовал холодильник, наполненный новой порцией солений и консервов. Цветными банками были заставлены все три нижние полки, застеленные газетами. На дверце – уксус и две бутылки подсолнечного масла. А вот верхняя полка заставила Сашу немного растеряться: на ней стояли странные маленькие пронумерованные пузырьки с разноцветными жидкостями. Там же лежали ватки, испачканные в чем-то красном, и использованные тонкие шприцы. С этой полки он ничего брать не стал.

На балконе нашел удочку, маленькую лопатку, складной стульчик и топорик, который выглядел поухоженней его собственного. Ручка у него была длиннее. А это давало, в случае чего, Саше небольшое преимущество, увеличивая дистанцию между ним и противником. Хотя, конечно, такое преимущество – ерунда. Все это он отнес в коридор, а затем занялся едой. Выносил банки к двери своей квартиры, чтобы потом можно было ее открыть и всем вместе быстро занести продукты внутрь.

Когда большая часть полезных вещей переместилась в коридор, решил, что остальное сделает после того, как поест. По его подсчетам был уже полдень, и пустой желудок постоянно напоминал о себе нездоровым урчанием. Да и что немаловажно, силы уже заканчивались. С таким питанием он мог непрерывно делать что-то на протяжении максимум пары часов. Потом требовался отдых.

Саша постучал к себе. Марина тут же открыла, будто все это время караулила его под дверью. Рядом с женой стоял сын, который немного испуганно улыбался. Он ему подмигнул и сказал:

– Смотри, сколько я всего нашел.

Мальчик сделал искусственную улыбку чуть шире, но ничего не ответил отцу. Ребенок из-за всего «этого» становился диковатым или даже чудаковатым. Будущее покажет, какой психологический отпечаток у него останется. Если это будущее вообще наступит.