— Стрелок Востриков упражнение закончил. Цель поражена четырьмя пулями, оценка отлично!

Поразительно, но зверюга не умерла. Она противно завизжала, схватившись за голову, а получив последнюю пулю, развернулась и скрылась в тумане ближайшей стенки.

И только тут меня отпустило.

— Какой интересный самострел. — Призрачный граф с заинтересованной улыбкой так и стоял в середине пересечения дорог. — Что же, духом ты силён, только такие могут победить кошмар безвременья. Теперь мне будет незазорно сразиться с тобой, да и, победив, я смогу наконец-то покинуть это тоскливое место. — Он ткнул пальцем в пистолет, который я всё ещё держал в руке. — Но ты же понимаешь, что в дуэли благородных людей дальнобойное оружие использовать бесчестно.

Возможно, но ведь я не благородный. Посмотрел на пистолет в своей руке. Или, всё же да? Мне очень хотелось послать оставшиеся четыре выстрела в эту улыбающуюся рожу, но что-то меня сдержало.

— Согласен, это оружие в нашей дуэли я использовать не буду. — Ответил я, ставя пистолет на предохранитель и убирая в кобуру на поясе. — Но у меня до сих пор нет шпаги. Согласитесь, это тоже бесчестно.

— Согласен. — Тот кивнул, опять снимая с пояса шпагу, и делая финт перед собой — Если ты победишь меня, отдам свою. — Он меня вот прямо успокоил. Как же, сплю и вижу, когда у меня появится такая железка. Вернусь домой, на стенку повешу. А пока что у меня даже стенки нет. — Защищайся.

Боже, за что мне такое наказание! Опять драться! И чего я раньше находил в этих драках?

Призрак явно подвижнее меня, а при условии, что у него в руках очень острая железка, для меня это смертельный приговор. Думаю, он всех тут и упокаивает, кто имел несчастье выбраться на дорогу. Или, если не он, то та милая зверюшка, что убежала в туман. Если она не умерла от четырёх выстрелов в голову, то что ей могут сделать средневековые мечи и стрелы?

Снял с пояса дубинку, взяв её за боковою рукоять. Бить ею таким способом нельзя, зато можно защищаться от боковых ударов. Во вторую руку взял наручники, обхватив на манер кастета, было дело, использовал их для отсушивания рук некоторых буйных, ударяя в плечо. Удар у меня не слабый, тщедушному шпажисту хватит и одного, но надо хотя бы попасть.

Первый выпад меня немного испугал, и я судорожно отскочил, чем вызвал немного презрительную улыбку у графа. Несколько следующих пробных тычков я отвёл рукой, которая была защищена дубинкой.

Он явно со мной играет, видит, что я ему не соперник. Прикольно, но он-то полностью призрачный, а вот я в теле живого пацана, только моё земное тело выступает. Даст ли мне это какое-то преимущество?

Следующий выпад я пропустил, и шпага оцарапала мне бок, проткнув форменную куртку охранника. Что интересно, реальную рубаху она прошла насквозь, не повредив. Ясно, опасность от призрачной шпаги только для меня призрачного.

Ещё один быстрый тычок в мою сторону, который был уже с другой стороны, там мне защитить руку было нечем, но я постарался отвести удар рукой, с зажатыми в кулаке наручниками. Получилось не очень, с тыльной стороны запястья остался порез. Крови не было, но порез открылся, а я ощутил какую-то зудящую боль. Понятно, порезаться вполне можно.

Секунд тридцать в меня тыкали шпагой, а я убегал. Не очень благородно, но что поделать! Почти каждый выпад призрака заканчивался моей раной, я ни разу не угадал направления, куда он ударит.

Ещё пару минут такого боя и меня постепенно порежут на сотню маленьких Димочек. Надо рисковать. Перехватил дубинку за вторую рукоятку и нанёс пробный удар. Призрак плавно ушёл в сторону с линии удара, но сам не ответил, только улыбка у него стала совсем уж презрительная. Ха. Есть мысль наказать за недооценку меня, смертоносного.

Делаю обманное движение левой рукой, выпускаю дубинку и правой, и, видя, как его взгляд невольно сопровождает упавший предмет, со всей дури бью кулаком прямо в ухмыляющееся лицо. Этот удар ещё никто не смог отразить.

Но граф не стал его отражать, он совершенно неимоверным способом извернулся, как Нео в Матрице, а потом отскочил от меня.

— Надо же, а это будет даже интереснее, чем я думал. — Улыбка его потеряла былое презрение. — Поднимите своё оружие, баронет, и продолжим.

Теперь меня совершенно перестали щадить. Каждый выпад в мою сторону заканчивался или моим глубоким порезом, или уколом в конечности, от которых они на несколько секунд отнимались. Я уже не знал, где он ещё найдёт место на моём теле, которое не болело бы от ран.

— Что же ты, баронет! Мне скоро станет совсем не интересно, а за последние века ты первый, с кем мне удалось скрестить шпаги.

— Какие шпаги? — Выдавил я из себя. Я сейчас ОЧЕНЬ себя сдерживал, чтобы не выхватить пистолет и не закончить этот фарс. — У меня дубинка.

— Не важно, любой уважающий себя человек умеет драться на дуэли как минимум на трёх разных видах оружия, и посох тоже входит в перечень. — Он опять ткнул в мою сторону, и я получил очередную рану. — Кто тебя так плохо обучал? Такое ощущение, что твоё тело двигается отдельно от твоей головы.

Вот интересно, а что видит он? Моё нынешнее тело или то, что у меня в виде призрака? А тело пацана действительно как будто висело на мне мёртвым грузом, тормозя удары своим весом.

Опять укол, но в этот раз мне неимоверно повезло. Шпага призрака попала мне в левый кулак, пропоров пальцы, но сама попала в кольцо наручников, которые я держал. Я дёрнулся и, не ожидавший такого призрак, выпустил своё оружие, которое улетело в сторону.

Как же хочется врезать по этой улыбающейся роже! Стоит ведь и ждёт, явно напрашиваясь!

— Подними своё оружие, граф, и продолжим. — Со вздохом сожаления возвращаю ему долг. Чёрт, благородным быть очень невыгодно. От этого можно умереть. Второй раз.

Призрак ещё шире улыбнулся, сходил за своей ковырялкой, потом опять сделал приглашающий финт. Эх, а ведь можно было уже закончить.

Рисунок боя снова поменялся. Теперь меня начали щадить, делая незначительные царапины, а не глубокие разрезы, как раньше. Не могу сказать, что это мне помогло, потому что у меня и так болело всё. Я не устал, дыхание не сбилось, но начал хромать на обе ноги, а руки временами повисали, как плети. Я давно понял, что явно проигрываю, но надеялся на чудо. Я всегда был везучим.

Постарался увеличить темп. Если я всё равно проигрываю, но не устаю, чего тогда осторожничать?

Начал фехтовать резиновой палкой, как шпагой, стараясь тыкнуть побольнее. Не уколю, так хоть синяк оставлю.

Призрак сначала изящно уходил от моих атак, а потом, когда я довольно далеко провалился во время удара, неожиданно ударил эфесом мне в зубы. Потеря ориентации всего на миг дорого мне стоила. Я не успел даже сосредоточиться, как последовал второй удар, а потом и толчок, который сбил меня с ног. Я оказался на спине, а к моему горлу был приставлен призрачный клинок.

— Думаю, достаточно, баронет. Ты проиграл.

— Проиграл. — Кивнул я, раскидывая руки в стороны. Думаю, раз меня не убили сразу, значит и не убьют. Тогда я пока отдохну.

Опять я усталая звезда. На этот раз я почувствовал, что настоящее тело очень устало. Хотя раны наносили только призрачному, но скакало-то оно на общих основаниях.

— Слушай моё решение. — Шпагу призрак снова повесил на пояс. — Я очень хочу убраться отсюда, но перекрёсток всегда должен иметь хранителя, иначе твари безвременья вырвутся в реальный мир. Вот ты им и будешь.

— А давно тебя сделали хранителем? — Мне сложно представить того, кто победил этого монстра шпаги.

— Меня никто не делал хранителем. — Он кривился и встал, вскинув руки вверх и в стороны. Выглядело это очень пафосно. — Я победил прошлого хранителя, убив его. Только это была моя ошибка, оказалось, что этого делать никак нельзя. — Голос его приобрёл торжественные ноты, а к рукам потянулись белые нити из стен и потолка. — Здешние силы захватили меня и привязали в этому месту, оставив возможность покинуть его только одним из способов: погибнуть окончательно, или привязать кого-то вместо себя.