– А как вам? – спросила Аня Бо.

– Великолепно! – выпалил я. – Невероятно прекрасное сочетание свинцового неба и золотых куполов!

– А, это да! – согласились Аня и Лиза.

– Ещё этот небесный пансионат с позолоченной колокольней! Как они сделали такой его цвет?!

– Да, очень красиво! – радостно согласилась Аня.

– А когда мы были на стрелке Васильевского острова, – улыбался я, – то мне казалось, что вот так себя чувствовали Дикаприо и Кейт Уинслет в «Титанике»!

Девочки радостно засмеялись, Лиза чуть ли не аплодировала.

– Аня! Лиза! – услышал я грозный окрик Т.А. за своей спиной. Девочки сразу же перестали смеяться и вскочили, как солдаты по команде «смирно».

– Чего разоделись? Почему в куртках?

– Так ведь завтрак…

– Я же русским языком сказала, что завтракаем здесь! Чем слушали?! Бегом наверх, раздеваться! На завтрак здесь нормальные люди в тапочках ходят!

– Да…

– Чего стоим?! – перебила ТА. – Бегом марш!

Лизу и Аню сдуло ветром. Я чувствовал ТА за своей спиной. Медленно, боясь сделать резкие движения, я поднялся с дивана и развернулся. У ТА округлились глаза, когда она увидела полностью собранным для уличных прогулок. Это дало мне некоторое преимущество при общении.

– Я всё понял, – сказал я. Она неуверенно кивнула, открыв рот и стараясь сказать мне что-нибудь не слишком обидное. Я воспользовался паузой и семимильными шагами двигался к лестнице.

– Завтракаем вон там, – услышал я вдогонку. – Там, за лифтом! Пройдите мимо бара!

– Спасибо! – обернулся я и глупо улыбнулся. ТА уже собралась и выглядела уверенно, как и всегда.

Я молнией влетел в номер, всё верхнее оставил на кровати и спустился вниз в красной кофте с капюшоном, чёрных штанах и белых тапочках. Тогда я не знал, что тапочки в отелях преимущественно белые, да и не думал об этом.

Несколько раз со мной поздоровались. За столами было много китайцев (на самом деле они могли быть японцами или корейцами, но между собой мы всегда называли их китайцами, так что в своих записях я буду называть их исключительно китайцами).

Завтрак был в формате шведского стола, так что я поел весьма плотно. После такого завтрака, конечно, хотелось полежать и отдохнуть, но нас ждала экскурсия по мостам Петербурга.

Погода совершенно изменилась, что сразу же отметила экскурсовод Екатерина.

– Мы сможем делать более длинные остановки, – радостно сказала она.

Мы расселись в автобусе согласно предыдущей рассадке, во многом определённой Т.А. и Е.В. вчера. Всё было чётко и организованно.

Эта экскурсия была посвящена мостам Санкт-Петербурга. Мы ездили вдоль Невы, выходили на небольших площадочках и смотрели разные конструкции и особенности. Возле одного из мостов высились сфинксы. Гранитные звери, по сообщению нашей Екатерины, прибыли непосредственно из Египта (откуда должны прибывать все настоящие сфинксы). В доказательство своих слов Екатерина подвела нас к старинным, выполненным злотыми завитушками буквам. Е.В., М.Н. и Т.А. захотели сфотографировать свои классы возле моста и сфинкса. Процесс это долгий. Дети сбились в кучки по классам и ждали своей очереди. Получив возможность обратиться только к классу Т.А., где я веду русский язык и литературу, я обратил внимание на надписи под сфинксами.

– Об одной странной особенности русского языка того времени я вам рассказывал, – сказал я и показал рукой на старинные буквы. – Сейчас нам это кажется несуразным и ненужным, но вот вам доказательство, что так было. Кто найдёт?

Должен сказать, что я не так много и часто рассказываю об истории русского языка. В школе в основном изучают правила, пишут диктанты, изложения и сочинения. Наверное, это правильно, но иногда на уроках я рассказываю и об истории нашего языка. Таких уроков (или некоторых моментов на моих уроках) мало. Именно по этой причине мне казалось, что класс Т.А. довольно легко найдёт загаданную особенность, но прошло и две минуты, а потом и пять, а ничего особенного никто из них не увидел.

– Да ладно?! – удивился я. – Представьте, что вы бы писали эту надпись! Вы бы так точно не написали!

– Здесь какая-то речевая? – спросила Алёна.

– Нет, слова заменять или менять местами нельзя!

– Что-нибудь с запятой? – предположила Женя.

– Нет, смотрите на буквы!

– Они золотые! – сказал Алексей Ф.

– Это-то тут причём?! – негодовал я.

Сфинксы гордо возвышались на своих постаментах.

– Посмотрите на букву «ф»! – потребовал я.

Когда-то на уроке мы разбирали текст о различных реформах русского алфавита. Самое, конечно, запоминающееся – это устранение ъ и ь знаков (так называемые "ер" и "ерь"), но был там абзац и про буквы ф и "фита". Точно помню, что мы это абзац обсуждали. И на постаментах сфинксов запечатлелась путаница в этих буквах. Слово "Фивы" было написано через "фиту", а слово "флот" через ф. Обычно класс Т.А. запоминает интересную информацию, но в тот день не сложилось. Мне жаль.

Я почему-то был уверен, что уж они-то обязательно вспомнят.

– То есть людям не всегда нужны одинаковые буквы, чтобы они понимали друг друга? – спрашивает Женя.

– Видимо, – пожимаю я плечами.

Солнце повисло в небе белым шаром, а ветер улетел к самым облакам.

Мы оказались возле Михайловского замка. Этот замок – один из шести филиалов Русского музея. Здесь собраны полотна выдающихся русских художников. Экскурсия начинается с огромной мраморной лестницы, возносящей посетителей вверх, на колоннаду, к статуям. Путь далеко не самый большой и трудный, но на ногах наших подопечных повисли жуткой тяжести гири. Ничем иным их тихоходность, умирающий вид и пассивность я объяснить не могу.

Залы, по которым мы идём, светлы и огромны. Некоторые картины значительно больше футбольных ворот. Меня особенно впечатляют морские волны, которые катятся ко мне, смотрящему на эти полотна с пяти-шести метров. Я чувствую себя Юстасом из повести Клайва Льюиса «Путешествие Донтрейдера». Вода, правда, на меня не хлынула.

Экскурсовод так рассказывала о картинах, что у меня сложилось впечатление, что всё началось с портретов. Сначала художники рисовали портреты. Потом стали создавать картины, на которых людей стало несколько, т.е. на одной картине два-три портрета, а уже потом у картин появился сюжет, они стали наполняться особым смыслом. Возможно, это так и есть на самом деле. Может быть, экскурсовод специально так построила свой рассказ, а ещё возможно, что это я так понял.

Но мне очень понравилась картина, где Христос изображён как человек. Причём сидит он у дороги, к нему ведут грешницу. Сюжет, несомненно, библейский, но картина самая что ни на есть светская, простая. И мне очень понравился ослик со своим хозяином, который всегда следует за тем, кто смотрит на картину. Нам сказали, что это была шутка художника. Отличное у него чувство юмора, не находите?

Здорово, что Христос может быть человеком. Когда грешницу ведут к Богу, он точно знает, что с ней делать. Бог будет творить добро и справедливость. Человеку это не всегда дано. А на этой картине Христос – человек. Тут он в растерянности. Но знаете, оказывается, у человека есть возможность не творить зла и не судить. Поэтому Он обнимет её, скажет «не греши» и отпустит. Просто, правда?

И всё потому, что тогда и там (пусть даже на картине) он не Бог. Он человек.

Но это я разглядывал картины, плафоны, слушал экскурсовода, придумывал историю, рассуждал сам с собой. Для детей в залах самым ценным были банкетки, которые в великом множестве располагались в центре каждого зала. Белые с красными подушечками-сиденьями, без спинок. Ножки у них выполнены завитушками. Банкетки очень устойчивые. Сидеть на них не сильно удобно (всё-таки спинки отсутствуют). Но этот предмет мебели вызывал жуткий интерес. Не в каждом зале можно было найти такую свободную банкетку. Чаще всего детям приходилось меняться, уступать друг другу место, чтобы посидеть на этих самых уникальных банкетках.