Мира поправляет открытое плечо, но не встречается с ним взглядом.

– Мира… – звучит шёпот Авеля. – Мира, ты можешь…

Остаться?

– Это вышло так внезапно, – звучит её голос в холодной интонации. – Ты так внезапно снова вернулся в мою жизнь. Я не знаю, что ещё сказать. Не знаю, почему я так вела себя сегодня. Авель, я должна идти, – заканчивает она и убирает его руку.

Если бы Мира не ушла…

Если бы он мог пригласить её в свой номер…

В номере Авеля пусто. Тишина создает гнетущее давление на его сознание.

Парень лежит на кровати после душа. Только тёплое прикосновение капель к коже смогло прогнать то наваждение, которое оставила после себя Мира.

Авель закрывает глаза, когда вспоминает то утро около недели назад…

Карлайл в багровой майке сидит за барной стойкой на кухне в тайном убежище в виртуале.

– У меня тут есть вопрос, – произносит Авель, занимая стул рядом.

– Да, мятная конфетка? – звучит хриплый голос в ответ.

Загорелое лицо парня, обрамлённое багровыми дредами и бородкой, озаряет улыбка, от которой Авеля уже тошнит.

– Конфетка? Я тебе не девушка. Не зови меня так, идиот! Я уже сто раз просил…

– Всё равно буду звать тебя так, как захочу. Ты не можешь запретить мне что-то. Не виноват я в том, что твои волосы напоминают мне цвет конфет, которые я так ненавижу. Тем не менее, над тобой весело издеваться. Ты каждый раз одинаково реагируешь. Я наблюдаю за тобой, как психолог. У меня диплом, не забыл? Окей, так, в чём дело?

– Это… – начинает Авель и ощущает волну смущения. – Сколько… девушек у тебя было?

– Что это за вопрос? Сейчас я свободен.

– Я не спрашивал об этом, идиот!

– Так ты серьёзно? Дай подумать. Сколько было отношений? Три… дцать? Не удивляйся. Я просто плыву по течению, и я не лучший пример для подражания. Десять из тридцати были короткими, забавными и проходили в виртуале. Как подобное происходит? Смотрю я на кого-то, у нас симпатия. Просто и спонтанно.

– А старшая сестра Бао? Она ведь сержант Киберполиции? Кстати, это она всё время избивает тебя в реале?

– Это было в детстве! У моей тётушки дом в Нео-Шанхае рядом с их коттеджем. Я тебе не рассказывал? Лин-лин была такой в детстве…

Авель смотрит на его профиль. Карлайл выглядит счастливым, погрузившись в воспоминания.

– Окей, я смогу разобраться со всем сам, – говорит он, наконец, и переводит взгляд на свои искусственные руки. – Просто. Это. Просто…

– Так! Почему ты спрашиваешь?

Щёки начинают предательски пылать, когда парень думает об этом естественном процессе.

– Не то, чтобы я не знаю, что делать. Это просто естественное действие для всех существ нашего высшего уровня. Я много читал об этом на медицинских порталах. Там можно найти многое об анатомии. Кстати, я даже узнал о том, что каждый человеческий орган издаёт особый звук!

– И даже медицинские порталы? Неужели? Смотрел специальные видео, не так ли? Видео, где два человека вместе занимаются анатомией…

– Да, и такие видео тоже, – произносит Авель, когда его лицо начинает пылать сильнее. – Правда в том, что я никогда не был ни с кем.

– Я могу показать тебе больше разнообразных видео по анатомии. Авель, иногда это больше чем два человека, а иногда это два человека, которые…

– Карлайл, я тебя не об этом спрашиваю!

– Окей, бро. И кто тебя волнует? Марийская девушка?

– Откуда ты знаешь?!

– Заметил. Я наблюдателен. Слишком наблюдателен. Думаешь, я не изучаю твоё поведение всё время? Из-за твоей неопытности с той самой, что нравится, может быть непросто. Особенно, если ты продолжишь много думать об этом. Когда этот важный человек рядом, ты начинаешь испытывать беспокойство, все слова исчезают, боишься сделать неправильное движение в сторону этого человека…

– Что ты имеешь в виду?

– Она… – он делает вздох. – Ты можешь легко спугнуть её, если перестараешься. Ты понимаешь, о чём я? С некоторыми девушками нужно по-другому, особенно, если у них воспитание, как у народа Мара. Но, скажи, тебе приятно с ней общаться?

– Да. Мы можем долго переписываться на разные темы, мне легко с ней общаться, как и с тобой…

– Как и со мной, да?

На мгновение лицо Карлайла покрывает тень, но потом он улыбается, как ни в чём ни бывало, проведя пальцем по своей бородке.

– Встретишь её, когда будешь с тётушкой на каникулах в империи? Ты почувствуешь это в первое мгновение, когда твоя девушка окажется достаточно близко. Это будет непреодолимое притяжение, если только она тебе подходит. Ну, знаешь бро, она же из Мара, держу пари, ты останешься ни с чем в вашу первую встречу. Тебе повезёт, если успеешь сорвать поцелуй в щёку. А вообще, о такой мятной конфетке, как ты, могу позаботиться только я.

– Гори в аду, идиот! Я серьёзно!

Карлайл оказался не прав.

Искусственные руки Авеля. Зелёные трубки с платиновыми вставками. Карлайл привык к ним, смогла бы привыкнуть Мира?

Авель улыбается своим мыслям, потом поворачивается на спину и сжимает одеяло. Он снова думает о запахе её волос. Шаг за шагом его мысли уводят к недавним объятиям на диване, когда кто-то стучит в дверь.

– Да, входите, пожалуйста, – кричит парень и кутается в одеяло.

Тётя в дверях номера, её выражение лица не говорит ни о чём хорошем.

– Мерседес…– начинает Авель и садится.

– Ты ей всё рассказал? – произносит она строгим тоном. – Это милая, простая девочка. Я думаю, тебе стоит быть честным. Но ты здесь не спал, не так ли? Что ты делал?

– Вы не мой опекун. Могу делать то, что захочу!

– Ты ещё слишком молод, эта милая девочка тоже. Не делай глупостей.

Авель рассматривает картину на стене. Если бы Мерседес здесь не было, он мог бы провалиться в сон и ни о чём не думать.

– У вас разное мышление. Фавониус – это Фавониус. Мара – это Мара. В этой империи рассматривают близость между людьми, вернее между самцом и самкой, как приглашение к заключению официальных отношений. Женщине нужен мужчина. Муж. Дети. Это важно для их демографической ситуации. А я уверенна, у тебя в голове гуляют твои мелодии, но никак не серьезные мысли.

– Что плохого в том, чтобы быть свободным? Быть самим собой? – говорит Авель и бросает на неё взгляд с вызовом.

– Ты можешь сделать больно кому-то своим легкомыслием. Авель, ты понимаешь, что скоро сам перестанешь быть свободен?

Даже мысль об этом причиняет боль. Где-то в памяти его порткома спрятано письмо от официальной киберпрограммы Фавониус. Его судьба связана с Военным Институтом Рисолис Модерн Лаб, но никак не с музыкой. Стать частью нового поколения киберсолдат – для Авеля это единственный шанс выжить.

– Ты меня слушаешь?

– Мерседес, я ничего не знаю об этом! Я просто хочу, чтобы и Мира была самой собой. Это разве плохо?

– Что ты будешь делать, когда всё зайдёт слишком далеко? Ты ведь не рассказал ей всё?

Мерседес прекрасно понимает. Она знает, что он рассказал не всё. Не только о военной службе…

– Молчишь? Значит, это так. Я бы помогла тебе снова встретиться с ней. Второй шанс. Но на этот раз ты сделаешь это правильно.

– Когда? – произносит Авель и встаёт.

– Ты узнаешь. А пока, я обещала твоим родственникам, что ты будешь в порядке. Так что веди себя смиренно и не привлекай больше внимание имперской полиции. Спокойной ночи.

Впервые Авель прилетел в город Н, когда ему было одиннадцать.

– Когда больным криста-магией детям в империи Мара исполняется двенадцать лет, они начинают сдавать криста-эссенцию, – звучит Адам, домашний голос семьи Леруа. – Согласно официальному закону, принятому Высшим Императором Мара, две тысячи лет назад от сегодняшнего числа, «каждый носитель криста должен сдавать её каждый период в Центре Сдачи Магии для своего собственного благополучия и душевного здоровья». Он называется Всеобщий Закон о Криста. Имперцы получают именную повязку на предплечье, это как идентификационный код, и…