Эта ночь была совершенно обычной, как тысячи ночей до неё. Заливались ночные птицы, тяжело шелестела над головой листва. Старый лес никогда не погружается в сон полностью.

Молодая ведьма Лла медленно и почти бесшумно переходила от одного дерева к другому, время от времени нагибаясь, чтобы срезать нужные ей листья серповидным ножом. Как и все ведьмы, Лла не носила волос и обуви и прекрасно видела в темноте. Её ловкие худые руки бережно складывали растения в сумку на поясе. Она собирала медвяник, который называли "лёгкое дыхание" и давали его отвар роженицам.

Улыбаясь своим мыслям, Лла срезала последний лист и вытерла о траву нож и пальцы, тоже пахнущие теперь терпковатым соком. Неподалеку едва слышно зашуршала лесная подстилка. Даже не повернув головы, ведьма в тот же миг помчалась прочь, её шерстяной плащ с капюшоном бился за спиной. На бегу она сунула руку в карман и, вытащив пригоршню чёрного порошка, выдула его прямо перед собой. Как только её тело ворвалось в это черное облако, Лла исчезла. Через несколько секунд появилась ее преследовательница – тоже ведьма, но совсем другая – красноглазое когтистое существо в драной хламиде. Поняв, что догонять больше некого, она издала яростный крик. Раздался треск, в листве над ней сверкнуло, и на траву упал обугленный бельчонок.

– Эти дикари до сих пор живут в шатрах и прячутся от грозы! – воскликнул Содо Густ, и его худощавое лицо сморщилось от плохо скрытого презрения. Вторая королева нетерпеливо подняла ладонь, и младший советник замолчал.

– Эти дикари, как ты их назвал, прекрасно поняли, что именно перед ними, когда нашли эту жёлтую сферу, – сказала королева. – Лошади, шатры и глиняная посуда – это история их выживания, и не нам о ней судить.

Густ прижал руки к груди в знак извинения. В это время в зале появилась Первая королева, и младший советник поклонился ей. За королевой шёл старший советник Бара Амбада. Этот темнокожий мужчина просто излучал надёжность и спокойствие. Под его расшитыми шелком пурпурными одеждами угадывался объёмный живот, но широкие плечи, выверенные движения и цепкий взгляд выдавали в нем бывшего воина. Сейчас его карие глаза смотрели весело, крупные губы чуть-чуть улыбались. Остановившись рядом с Содо, он поклонился Второй королеве и замер в ожидании.

Обе королевы поставили свои подписи на бумагах, разложенных на маленьком мраморном столе. Содо собрал их и поспешил прочь, а Вторая королева обратилась к Баре:

– Сложно переоценить важность этой находки, Бара. Поэтому именно ты встретишься с ха'асами и их вождём и привезёшь жёлтую сферу. Мы подготовим ответные дары. Эта встреча – повод укрепить наши связи и поддержать лояльность этого вольного народа.

– Я все сделаю, мои королевы, – снова поклонился Бара, и Первая королева махнула рукой, отпуская его.

В сопровождении двух стражников Бара спустился в замковое подземное хранилище, и его пропустили в одну из отдельных комнат. Бара прошёл к столу у дальней стены, где в сундучках из закаленного стекла под защитой хитроумных механических замков лежали две сферы – красная и белая. Советник оперся обеими руками на стол и несколько минут вглядывался в гладкую поверхность сфер, светящихся изнутри слабым загадочным светом. Потом, словно очнувшись, выпрямился и приказал принести ещё один сундук.

Третий ребёнок Мары Йону родился очень быстро. Её муж Рамиру помог повитухе помыть и запеленать дитя, убрал окровавленные тряпицы и вылил воду. Положив Маре на лоб прохладный компресс, он с нежностью посмотрел на малыша, которого жена прижимала к груди. Мара устало улыбалась. Ее темные кудряшки сбились набок и прилипли к лицу, но она ни на миг не хотела выпускать сына из рук.

– Кажется, с меня пока хватит, – обратилась она к мужу. – Трое мальчишек – это не шутки.

В ответ Рамиру только благодарно поцеловал её руку и продолжал улыбаться, глядя на попискивающего ребенка. В этот момент раздался стук в дверь, и в комнату заглянула помощница Мары.

– Господин, госпожа, простите, но там внизу… – она замялась, глядя на них большими глазами и видимо не решаясь продолжить. Рамиру встал.

– Что такое, Тика?

Девушка сжимала и разжимала конец передника и наконец смогла ответить:

– Пришла ведьма.

Рамиру и Мара переглянулись и одновременно посмотрели на новорождённого сына.

После почти двухнедельного путешествия в крытой повозке Баре доставляло истинное наслаждение шагать по упругой пыльной земле равнины, где жило племя ха'асов. Ветер развевал его свободные дорожные одежды из темно-фиолетового хлопка, делая его крупную фигуру еще более приметной в этом мире земли и травы. В похожем месте прошло и его детство, так что ни жаркое солнце, ни скрипящая порой на зубах пыль ничуть не портили его бодрого настроения.

В огромном белом шатре его ждал ха'асский вождь с семьёй и другими членами племени. Разглядывая аккуратные, одно к одному, плетеные сидения, резные деревянные столы и изукрашенные кожаные доспехи ха'асов, Бара в который раз восхитился мастерством этих свободных воинов-ремесленников. Когда-то сражавшиеся с другими племенами за суровые степные земли, ха’асы до сих пор не теряли выдающихся воинских навыков, но помимо этого могли гордиться своим необычайно творческим декоративно-прикладным искусством. Их нарукавники украшали изображения лошадиных профилей, на мебели и посуде красовались цветы и птицы. Даже на себя ха’асы наносили рисунки – символические изображения важных для них явлений – рассвета, дождя, звезд, которых они считали ушедшими на небо предками.

Вождь На'акри-Мах был уже не молод, в его чёрных волосах виднелись седые пряди, у губ залегли складки, но мускулистые руки и широкая татуированная грудь, не скрываемая свободным кожаным жилетом, говорили о недюжинной силе.

Подойдя к вождю, Бара по местному обычаю заложил правую руку за пазуху и вынул её пустой, показывая, что не таит оружия. Левой же рукой он вытащил небольшой замшевый мешочек.

– На'акри-Мах, – обратился Бара к вождю, – в знак уважения и как дань нашей с тобой давней дружбе я привёз тебе этот подарок.

Бара развязал мешочек, и в его темную ладонь лёг браслет с крупными ограненными прозрачными камнями. Бара подставил руку под луч солнца, и камни вспыхнули множеством разноцветных искр.

– Мой подарок принцессе На'акри-Лар. Солнечные камни с моей родины, – Бара поклонился сидевшей рядом с вождём жене На'акри-Маха с малюткой дочкой на руках. На'акри-Мах встал и крепко обнял Бару.

– Спасибо, мой друг, – жёстко выговаривая согласные, произнес вождь. – Это очень ценный подарок. Ха'асы не носят драгоценностей, но принцесса будет носить с собой солнце, куда бы она ни пошла.

Польщенный Бара сжал На'акри-Маха в ответных объятиях, потом махнул рукой, и слуги стали заносить корзины с остальными дарами.

Позже вечером, после ужина в честь гостей, Бара сидел в шатре с вождём, старейшинами и несколькими воинами. Вождь рассказал ему, как была обнаружена жёлтая сфера.

– Ха'асы знают, что это, – хитро прищурившись, сказал На'акри-Мах. – Поэтому у нас не было сомнений, что с ней делать.

– Спасибо тебе и твоему племени, – Бара поклонился насколько позволяла его комплекция. – Нам повезло, что её нашли именно вы. Если бы вождь ха'асов не был таким мудрым и заботящимся о просвещении своего народа человеком, сфера пролежала бы в земле ещё много лет.

На'акри-Мах улыбнулся, но потом стал серьёзен.

– Скажи, друг Бара, ещё не поздно?

Пристальный взгляд обведенных чёрной краской глаз заставил передумать немало лукавых языков. Честность – вот что превыше всего ценил На'акри-Мах. И Бара ответил, как думал:

– Нет, ещё не поздно. Ведьмам не получить эти сферы.