– Минимум вмешательства, наша главная цель – естественность, – верещал доктор Пирс. Я искала ему замену, не могла простить того, как они с Самантой со мной обошлись. Но никто не хотел браться, в эксперименте участвовало несколько врачей, и пока ни на одного я не могла выйти. Усилий я не бросала, отмахивалась от постной мины Калеба в Мираже, искала дальше. Мне же ещё рожать… Страшное слово! Значит, нужен лучший.

– А теперь овсяный отвар, – Саманта появлялась в туалете со стаканом мутной водицы, – отлично восполняет силы.

– Маме бы такую Саманту, – сказала я Карен и повернулась на бок, стукнувшись лбом об стенку. Зачитавшись, совсем забыла, что лежу в тесном карцере, устроиться поудобнее не получилось. – За четыре беременности мама потеряла десять зубов и большую часть волос. С отваром, может, была бы добрее.

Я говорила с Карен. Почти видела её. Худую, нет, подтянутую, с длинными ногами, гладкой кожей золотого цвета. Вот бы и в самом деле такую увидеть! С волосами блестящими, уложенными прядь к пряди, никогда не путающимися. Уверенную в себе. Не страдающую болями в пояснице, надсадным кашлем ближе к ночи. Живущую в доме, который убирает сам себя. И вдобавок обитающую в каком-то Мираже, выдуманной реальности, вырывающейся прямо из глаз, и показывает картинки, книги, людей. А я бы пригласила её к нам вниз показать трещины в земле, куда провалились здания, выжженные земли за густой колючей проволокой, что совсем не защищает от радиации, исходящей от земли, познакомить с женщинами, рожающими самостоятельно по три, четыре, пять детей и надеющимися избавиться от нескольких, чтобы прокормить оставшихся. Порой они рожали уродов, радиация играет генами куда круче природы! Я бы сказала: «Не ной! Поменяемся хоть сейчас. Ты нырнёшь в выгребную яму, я выберусь в твой чистенький мираж!»

На миг почудилось, что я в самом деле вижу Карен. Женщина с копной каштановых волос обернулась, выглянула из планшета, раскрыла красиво очерченные красные губы и сказала:

Я решилась на убийство. Ковырялась в Мираже в своей комнате, сидя на выдвижном подоконнике, заменяющем балкон, над своими обожаемыми гортензиями. Лепестки переливались на солнце, постепенно меняя оттенки от голубого к глубоко-розовому и так по кругу. Я потягивала смузи из шпината, время замедлилось, в животе что-то шевельнулось, словно рыбка изогнула хвост и ушла под воду. Мираж дёрнулся, новостные кадры сбились. Я барахталась в нагромождении информации, глаза горели. Дом отследил учащение пульса, сбой в Мираже, отправил сообщение об ошибке. Мираж отключился. Смузи стекал с маленького балкона на гортензии. Я оперлась о стену. И поняла, что жизнь сломалась вместе с Миражом. Оно шевельнулось! Кассандра уже три недели разминалась в искусственной матке. Оно же еле заметно булькнуло в животе. Напомнило о себе, воззвало к вниманию. Разрушило идиллию спокойного дня навсегда! До меня дошло: во мне живёт человек, которому никогда не стать частью общества. Я не смогу выводить её на лужайку у дома напротив Люсинды и её сыночка. Не смогу отдать в школу, её просто-напросто не возьмут, она будет отставать от детей, слабая и наверняка не отличающаяся интеллектом. Повзрослев, не сможет устроиться на работу по той же причине. Я останусь привязана к ней на всю её жизнь. Стандартные дети долго не живут. В худшем раскладе на всю мою жизнь…

Я не говорила с Калебом о брате, упомянула раз, и мы закрыли тему, потому что брат выбрал жить в Пятом районе. Дэвисы не могут быть связаны с кем-то из Пятого района. Но этого ребёнка… с ней жить только там. Отказаться от неё я не имею права, участие в эксперименте запрещает, значит, меня отправят вместе с ней… И Калеба, и мою драгоценную Кассандру.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.