— Привет, Виолетта. За твоей дочерью сейчас заедем или позже?

— Я предупредила Рузанну, она уже готова. Лучше забрать ее сейчас, чтобы вы не мотались туда-сюда. Спасибо вам огромное.

Адам тепло улыбнулся ей, выезжая с парковки на оживленную трассу. Высадив Виолу возле ее дома и забрав ребенка, мы направились сразу к Адаму, где нас ждала Вика, сгорающая от нетерпения познакомиться с новой девочкой.

Весь вечер, пока детишки резвились в спальне Вики, не забывая при этом использовать и другие комнаты для своих игр, мы с Адамом нашли тихое пристанище в его спальне, проводя время за просмотром кинофильмов. Так как мужчина любил триллеры, а я мелодрамы и комедии, мы выбирали что-то среднее между жанрами. С энтузиазмом поедая банан, я старалась не замечать голодного взгляда мужчины, провожающего горячим взглядом каждый откушенный моими зубками кусочек.

— Хочешь? — Протянула ему половину.

— Нет, спасибо. Не очень люблю их. Покупаю, в основном, для вас с Викой.

— Ой, только не говори мне, что ты не сладкоежка, — скептически хмыкнула я, откидываясь на грудь мужчины.

Положив большую ладонь мне на живот, он подцепил пальцами тонкую ткань кружевной ночнушки и медленно потянул ее вверх, обнажая мои бедра и трусики.

— Что ты делаешь, проказник? — Шлепнула я его по руке. — Здесь же дети.

— Вообще-то мы здесь абсолютно одни, — обвел он взглядом спальню, продолжая свое занятие.

— Они в любой момент могут войти, — не слишком уверенно сказала я, желая прямо сейчас получить обещанное мне удовольствие.

— Дверь заперта. Расслабься, солнышко.

Словно по закону подлости в дверь раздался громкий стук, сопровождающийся активным подергиванием дверной ручки.

— Папа! Мили! Вы здесь? — Нетерпеливо выкрикнула Вика.

— О чем я и говорила.

Оправив подол ночнушки, я накинула халат и отомкнула замок, распахивая дверь. Передо мной стояли две раскрасневшиеся после активных игр девчушки, смотрящие на меня искрящимися от веселья глазами.

— Мы хотим кушать, ма… Мили, — исправилась Вика, неловко потупив взгляд в пол, а мое сердце пропустило несколько ударов сразу.

Даже Адам подобрался на кровати, нервно смотря в мою сторону и ожидая хоть какой-то реакции от меня. А я из последних сил сдерживалась, чтобы не растянуть губы в широкой улыбке и не рассмеяться от счастья прямо на этом месте. Иначе меня посчитают ненормальной. Она хотела назвать меня мамой, значит, она считает меня таковой. Вы и представить себе не можете, какие чувства одолевают меня в данный момент.

— Пойдемте, мои красотки, — обняла я девочек за плечи и вместе с ними спустилась на кухню. — Что хотите?

— Тортик, — робко сказала Рузанна, выглядя немного зажатой.

— Я тоже, я тоже, — захлопала ладошками Вика, откидывая взлохмаченные волосы за спину.

— А где твоя резинка? — Спросила я ее.

— Не знаю.

— Принеси мне другую. А то они будут у тебя в торте.

Засмеявшись, девочка подорвалась с места и, едва не опрокидывая стул, понеслась в свою комнату.

— Осторожнее, — крикнула я ее вслед, накрывая на стол и после садясь рядом с Рузанной. — Тебе некомфортно здесь?

Помявшись с ответом, она все же ответила:

— Мне кажется, что дяде Адаму не нравится, что я здесь.

Расслабившись от ее ответа, я искренне улыбнулась девочке.

— Не говори глупостей. Он лично решил, что ты должна остаться здесь.

— Правда?

— Конечно. Все, не забивай себе голову больше такими глупостями, договорились?

— Да.

— А теперь кушай, а я пока сделаю моей стрекозе хвостик.

Услышав за спиной громкий топот ног, я быстро обернулась и шикнула на мужчину.

— Тише! Ты идешь, как слон.

Адам переложил шесть разноцветных гелиевых шаров в другую руку, придерживаясь за лестницу и стараясь не споткнуться.

— Ничего не вижу. Мне лететь, по-твоему?

— Не остри. Молю, только шары в целости донеси, чтобы ни один не лопнул, иначе детей напугаем.

Остановившись около спальни Вики, я осторожно приоткрыла дверь, заглядывая в узкий просвет. Девочка как раз только проснулась и, сидя на кровати, сонно потирала глазки.

— Не спит уже, — шепнула я и полностью распахнула дверь.

— С днем рождения! — Крикнули мы с Адамом в унисон, сияя радостными улыбками.

Подскочив с кровати, Вика стремглав понеслась в нашу сторону. Адам поднял дочь на руки и слегка подкинул вверх. Рассмеявшись, Вика сжала его шею ладошками и поцеловала в гладкую щеку.

— Я люблю тебя, солнышко, — тихо прошептал отец на ухо дочери.

— И я тебя люблю, папочка.

Не успел Адам поставить ее на ноги, как она уже оказалась в моих объятиях. Затискав девочку, я прижала ее к своей груди и вдохнула такой родной аромат.

— С днем рождения, мой зайчик.

— Спасибо, Мили. Я тебя тоже люблю, — робко сказала она, с испугом в зеленых глазках наблюдая за моей реакцией. Возможно, Вика боялась вновь быть отвергнутой.

— И я люблю тебя, золотце.

Наверное, никогда еще чьи-то слова не имели для меня такого значения как те, что произнесла Вика. Они наполнили мое сердце теплом, а душу смыслом. Смыслом жить ради того, кто небезразличен тебе и кому небезразличен ты.

— Почему ты плачешь? — Взволнованно спросила Вика, нахмурив тонкие светлые брови и стирая слезу с моей щеки.

Я даже не заметила, как мои эмоции потеряли некий контроль. Сжав в своей руке ладошку девочки, я нежно поцеловала маленькие пальчики, не отрывая блестящие от слез глаза от лица Вики. Адам все это время стоял рядом с нами, но будто в некотором отдалении. Он не вмешивался в такой важный момент моей жизни, за что я искренне была ему благодарна.

— Настало время подарка, — улыбнулась я, поднимаясь на ноги.

Вручив ленты с привязанными к ним шарами дочери, Адам вышел из спальни и спустя несколько секунд вновь вернулся в комнату, держа в руках большую коробку, с маленькими отверстиями вверху и сбоку. Поставив коробку перед девочкой, он сделал шаг назад и приглашающе кивнул с головой.

— Не хочешь посмотреть, что там?

Вика села на теплый пол и растерянно посмотрела на коробку, пытаясь мысленно угадать ее содержимое. Я была уверена, что ей понравится этот подарок, поэтому с нетерпением ждала ее реакции. Неуверенно протянув ручки, она раздвинула картонную крышку и изумленно ахнула.

— Собачка! — Воскликнула ошеломленно, переводя не верящий взгляд с отца на меня и обратно.

Вы не представляете, столько сил и терпения ушло у меня на то, чтобы уговорить Адама подарить Вике щенка породы золотистый ретривер. Он долго сопротивлялся, но, зная, что это мечта его дочери, все же согласился. Правда перед покупкой навел столько справок по поводу данной породы. Будто я этого не делала. Мы оба переживали за безопасность девочки, поэтому подошли к выбору подарка основательно.

Вика бережно досталась щенка из коробки трясущимися руками к своей груди. Погладив мягкую гладкую шерсть, она с благодарностью посмотрела на нас и перевела взгляд на своего нового друга.

— Как его зовут?

— Ты сама можешь выбрать ему кличку.

— А вы мне поможете?

— Конечно, дочь. А теперь иди умываться. Скоро бабушка приедет поздравить тебя.

С замиранием сердца я ждала этой встречи, Вернее, вообще не ждала. Мне хватило двух предыдущих встреч с ней, когда она открыто сказала мне, что я лишь «очередная подстилка, которую он бросит, когда наиграется». Я не стала говорить об этом разговоре Адаму, не желая портить его отношения с тещей. Зачем? Я-то могу проглотить обиду, как делала это много раз, а вот Вика будет чувствовать напряженные отношения между отцом и бабушкой. Только этого не хватало.

Войдя в комнату, где спала Рузанна, я застала девочку полностью одетой и скромно сидящей на кровати с зеленой коробкой в руках.

— Доброе утро.

— Привет.

— А что это у тебя в руках? — Как бы ненавязчиво спросила я, уже зная ответ.