Иан коротко кивнул.
— Я убежал от мальчишек. — сказал он после паузы, — это было совсем не сложно, они и гнаться за мной не стали. Но потом…- он осекся, и у Вернона упало сердце. Он во всех леденящих подробностях представил вдруг, что могло случиться «потом» в одном из тех кварталов, и про себя уже решил, что, если кто-то осмелился там надругаться над его сыном, он сожжет трущобы дотла, не слушая общественное мнение.
— Потом какой-то человек схватил меня за руку, — продолжал Иан бесцветно, — он просил дать ему монетку, тянул меня к себе, и я его ударил. Прямо в нос, как папа учил.
Мысленно Роше пообещал вознаградить Иорвета за эту нехитрую мудрость любым возможным способом. Эльф не терял зря времени, хотя, по идее, учить сына уличным дракам должен был он сам, как серьезный профессионал в этом деле.
— А он… — продолжал Иан со вздохом, — он в меня плюнул и что-то сказал — я не понял.
Фраза прозвучала так трагично, с таким театральным надрывом, словно Иан и впрямь рассказывал, как неизвестный нищий трогал его в позорных местах. Роше с трудом сдержал усмешку.
— Думаю, мне придется научить тебя плеваться в ответ, а еще парочке ругательств-заметил он с улыбкой, — твоему папе такие приемы, уверен, не ведомы.
— Ладно, — покладисто согласился Иан, отложил наконец стрелы и встал. Взобрался на кровать и устроился под одеялом.
— Почитай мне? — попросил он тихо, и Роше удивился такой просьбе — освоив искусство чтения, Иан счел себя достаточно компетентным, чтобы отказаться от услуг чтецов. Но сейчас лицо мальчика было таким усталым и несчастным, что Вернон не смог отказать.
Он сам не заметил, как заснул над книгой, прямо как был — сидя в кресле. Из неверных смутных объятий сна Вернона выдернули тихие стоны. Он встрепенулся, выпрямился — книга соскользнула с коленей на пол.
Иан, распластавшись на постели, откинув в сторону одеяло, метался и стонал, не просыпаясь. Роше часто наблюдал такую картину, когда кошмары снились Иорвету, и сейчас точно знал, что надо делать. Он подошел ближе, погладил мальчика по взъерошенной голове, потом легонько похлопал по щеке.
— Просыпайся, — позвал он, — это всего лишь сон.
Но Иан не откликался, и под своей ладонью Вернон обнаружил влажную пылающую кожу — мальчик метался вовсе не от кошмара, а от жара.
Немедленно вызванный к его постели придворный лекарь, взялся за дело без промедлений — приготовил компресс и какие-то снадобья. Иан успокоился довольно быстро, и Вернон решил, что ради этого не стоит больше никого будить — до рассвета было еще далеко.
— К утру лихорадка должна пройти, — пообещал лекарь на прощание, — давайте ему побольше воды и следите, чтобы не спал на спине, если начнется рвота.
Успокоенный, Вернон вернулся в свое кресло — ухаживать за больными эльфами он умел.
Иану, однако, ни к рассвету, ни позже лучше не стало. Через пару часов он вновь начал метаться и стонать, и сколько бы воды ни вливал в него Вернон, она в нем просто не задерживалась. Роше вновь послал за лекарем и велел никого больше не впускать в комнату мальчика, будь то даже Иорвет или сама юная королева — неизвестной заразе следовало остаться в закрытой комнате. За себя он не слишком волновался, куда больше его пугало все ухудшавшееся состояние мальчика.
Иан приходил в себя короткими урывками, и, хоть и узнавал Вернона, сидевшего над ним, совершенно не понимал, где и когда находится, задавал вопросы невпопад, чтобы через несколько минут снова погрузиться в горячее забытье. Роше, забыв обо всем, не обращая внимания на доводы рассудка, что нужно хотя бы сообщить Иорвету или Анаис, что происходит, откинув собственные потребности, исправно менял холодные компрессы каждый час, насильно поил Иана микстурами и водой, держал его голову, когда парнишка возвращал только что выпитое, укутывал в одеяло, если у него начинался озноб, и следил, чтобы Иан не поворачивался на спину. Но все было без толку. И вновь явившийся к вечеру лекарь — уже в кожаной маске, закрывавшей все лицо — отвел Вернона в сторону, посоветовал сжечь все простыни и одеяла на кровати мальчика и найти чародея.
Страшное слово, которое он не произнес, отчетливо зависло в воздухе, и Роше, ничего уже не соображавший от усталости, словно враз протрезвел.
За последние годы вспышки Катрионы случались в дальних областях страны, время от времени выкашивая небольшие поселения полностью, но всякий раз распространение чумы удавалось остановить. До Вызимы она не докатилась ни разу, и жители столицы, казалось, успели совершенно позабыть, что это такое. Позабыл и Вернон, куда больше волнующийся из-за оппозиции в Редании и волнений среди темерской аристократии. Забыл, пока Катриона не постучалась в его дверь.
Нужно было распространить эту весть, отправить отряды в трущобы, закрыть их и найти источник заразы, чтобы не дать чуме захватить город. Нужно было взять ситуацию в свои руки, успокоить жителей столицы и проследить, чтобы королева была в безопасности. Но глядя на красное от жара лицо Иана, на его потрескавшиеся сухие губы и враз исхудавшее, будто поломанное тело среди влажных подушек, Роше не мог думать ни о чем таком.
За семь лет своего правления королева Анаис не успела обзавестись придворным чародеем. Вернон предлагал отправить приглашение войти в Совет кому-нибудь из старых знакомых — Трисс Меригольд, к примеру. Но по-настоящему выполнить это намерение у него просто не доходили руки, к тому же, после великого побега чародеев из Новиграда, представители этой почетной профессии обходили северные королевства стороной. Память о прошлых гонениях была слишком свежа.
И сейчас все, что Роше мог сделать, это отправить гонцов во все концы страны, чтобы отыскать хоть кого-то, владеющего магией, пусть даже знахаря-недоучку или алхимика-шарлатана. Сам же он, отдав распоряжение действительно сжечь все в комнате Иана, поднял сына на руки, и закрытыми коридорами, стараясь ни с кем не сталкиваться, понес его в собственную спальню.
Ночь не принесла облегчения. Иан перестал метаться, но, когда лекарь приближался к постели, чтобы дать ему очередное лекарство, парнишка сквозь горячечный бред, начинал рваться вперед — не напуганный, но принимавший незнакомца в маске за странное чудище, которое непременно нужно было победить. Сперва Роше вынужден был удерживать мальчика на постели, рискуя вывихнуть ему руки или переломать ребра — так сильны были геройские порывы Иана. А потом, ближе к рассвету, человек принял решение отослать врачевателя вовсе. Давать Иану бесполезные снадобья и пытаться сбить жар он мог и самостоятельно.
Иорвет пришел на исходе третьего дня. Роше знал, что так будет, боялся этого момента, но никак не смог бы ему помешать. Эльф просочился в тайную дверь, соединявшую их спальни, приблизился к кровати, где Иан только что тревожно заснул после очередного приступа судорог. Вернон сидел в постели, позволив мальчику устроить голову у себя на коленях, и аккуратно протирал его лицо тряпкой, смоченной в воде с каплей лавандового масла. Терпкий весенний аромат слегка перебивал тяжелый, пугающий запах болезни, но с ужасом Роше замечал, как испарина, выступавшая на лбу Иана, становится светло-розовой от примеси крови.
Иорвет присел на край постели — бледный, как призрак, но с совершенно ровной спиной и непроницаемым выражением лица — и Роше знал, что все эти признаки означали, что эльф был в ужасе.
— Зачем ты пришел? — спросил он шепотом, — если ты заразишься, никому лучше от этого не станет.
— А ты надеялся все сделать сам и забрать себе всю славу? — с ядовитой иронией поинтересовался Иорвет. Без лишних слов он поднялся, взял миску с водой и маслом, в которой теперь клубились розовые ленты крови, и отправился готовить новую порцию.
— Катриона убивает за десять дней, — наконец высказал вслух Роше то, что до сих пор перекатывал лишь в своей голове — то, что помогало ему пока сохранять рассудок, — а эльфов, может быть, даже медленнее. Лекарь сказал, у Иана сильное сердце, и он был совершенно здоров, а, значит, шансы у нас есть.
