Но Анаис, казалось, вовсе не оробела.

— Приветствую вас в Вызиме, — она едва заметно склонила голову и добилась короткого кивка от приблизившегося к трону Эмгыра.

Некоторое время было потрачено на озвучивание официальных приветствий, и Анаис держалась уверенно, даже немного высокомерно, и только молчаливой Рии она позволила себе улыбнуться. Принц Фергус во время этого разговора отцепился от руки матери и медленно, бочком, стараясь не привлекать к себе внимания, переместился к ногам отца. Не решился вцепиться в них или даже прильнуть, но явно ощутил себя гораздо лучше среди толпы незнакомцев. Роше отметил про себя, что этот малыш был, наверно, единственным человеком в мире, ощущавшим себя спокойней, стоя так близко от Императора Эмгыра.

— Благодарю за теплый прием, — наконец резюмировал бессмысленный обмен любезностями Император, — а теперь, с вашего позволения, королева, я хотел бы поговорить с вашим опекуном с глазу на глаз.

Анаис бросила первый за утро тревожный взгляд на Роше, и он, перехватив его, улыбнулся, хотя мысленно хотел бы тоже прижаться к чьим-нибудь ногам в поисках спокойствия и защиты. Эмгыр назвал его не по имени, и даже не официальным титулом. Он назвал его «опекуном», и это не предвещало ничего хорошего.

— Прошу, проследуйте в кабинет, Ваше величество, — Вернон сделал широкий жест рукой, — я покажу.

— Я знаю путь в кабинет, — снисходительно, без улыбки ответил Эмгыр, и невозможно было понять, как он понял, что речь шла о той самой комнате, где они увиделись с Роше лично впервые.

— Комната для четвертьчасовых разговоров, — произнес Император, идя рядом с Верноном, и тот с ужасом услышал в его тоне настоящую усмешку. Слова Иорвета вдруг вспыхнули в памяти очень четко, и Роше начал уже представлять, как будет уворачиваться от поцелуев в губы.

В кабинете, забравшись с ногами на стол и устроив перед собой большую книгу в темном переплете, сидел Иан. Он часто забредал сюда, особенно с тех пор, как Иорвет научил его читать. Сложные книги из коллекции Фольтеста мальчик пока осилить не мог, но приключенческие романы, которыми покойный король баловался на досуге, шли у него на ура. Сейчас же, когда дверь распахнулась, Иан едва поднял голову от своего чтива.

Роше и Эмгыр замерли на пороге, и Вернону пришлось решительно кашлянуть, чтобы мальчишка обратил на них внимание. Иан вздрогнул, спрыгнул со стола, закрыл книгу, прижал ее к груди и неторопливо, с достоинством подошел. Изобразил поклон — слишком ироничный, чтобы не быть одним из уроков Иорвета.

— Доброе утро, — сказал он.

— Кто это? — осведомился Эмгыр безо всякого выражения, пристально глядя на мальчика. Тот под его тяжелым взглядом и не думал тушеваться, и теперь с любопытством разглядывал высокого (высочайшего!) гостя.

— Это Иан. Мой сын, — ответил Роше, не успев подумать.

— Это эльф, — сообщил Эмгыр так, как растолковывают туповатому солдату, что небо голубое, потому что утро, а воевать надо вон в ту сторону. Роше проглотил замечание, что у Императора и у самого имелась дочь, общая с одним ведьмаком, и ему, наверно, никто не думал замечать, что «это ведьмачка».

— Мой воспитанник, — поправился Вернон, — Иан, это Его величество Император Эмгыр вар Эмрейс.

Иан склонил голову к плечу, оценивая новое знакомство, чтобы потом непременно рассказать о своих впечатлениях второму отцу.

— Рад приветствовать вас в Вызиме, — тоном не слишком приветливого хозяина, но на Старшей речи произнес мальчик.

— Счастлив познакомиться, — не остался в долгу Император.

— Иан, ступай, можешь почитать на террасе, — на обычном языке встрял Вернон, и мальчишка, снова отвесив саркастический поклон, обошел Императора по широкой дуге и вышел за дверь.

Пару секунд между мужчинами висела тревожная тишина.

— Вижу, вы воспользовались последним пунктом нашего договора по полной программе, — заметил Эмгыр наконец, и Роше, ругая себя последними словами, почувствовал, что краснеет.

— Вы хотели поговорить со мной, — сказал он твердо, раздумывая, предложить ли Императору сесть, — и явно не о моей личной жизни?

— В некотором роде, как раз о ней, — обронил Эмгыр, широким шагом зашел дальше в кабинет и сел в кресло, где обычно раньше, еще при жизни Фольтеста, сидел сам Роше. Вернону ничего не оставалось, как занять королевское место за столом. Ситуация становилась все более непонятной, и его от всего этого напряжения уже начинало подташнивать. А, может быть, от того, что с утра он не успел позавтракать.

— Вам, должно быть, известно, что политическая ситуация на Севере остается сложной, — с места в карьер начал Эмгыр. — вассальные королевства все чаще бунтуют, темерская знать требует у вас новых привилегий. Нильфгаардские представители просят того же у меня. Война со Скеллиге истощает ресурсы, и, если дело дойдет до столкновений на континенте, перевес сил может оказаться не на нашей стороне. Кроме того, до меня дошли слухи о ваших переговорах в Новиграде.

У Вернона похолодела спина. Последнее было тщательно хранимой тайной, делами, которые касались только Темерии, и до ушей Императора никак не должны были докатиться. Видимо, он только что докопался до причины их сегодняшнего разговора.

Предвосхищая его ответ, Эмгыр поднял руку.

— Предусмотрительность и умение просчитывать все варианты всегда была чертой, которую я в вас весьма ценил, — сказал он, — на вашем месте я поступил бы точно также. Кто владеет торговыми гильдиями, тот владеет всем, и пусть лучше ими владеет Темерия, чем сумасшедшая Реданская стрыга.

Роше моргнул.

— Мои агенты в Новиграде уполномочены внести предложение, которое склонит чашу весов в вашу пользу, — резюмировал Эмгыр, — никому, кого нет в этой комнате, не стоит об этом знать. Ваш авторитет в глазах сторонников останется незыблем, а я получу союзника, заключившего договор с гильдиями. Все в выигрыше.

— Вы в выигрыше, — пересохшими губами заметил Роше.

— А вы — нет? — осведомился Эмгыр, пальцы его постучали по подлокотнику кресла, — без протекции Нильфгаарда Темерия останется беззащитной, но зато теперь ни одна другая страна Севера не сможет соперничать с ней на политической арене.

Роше, подумав еще минуту, согласно кивнул.

— Думаю, я должен поблагодарить вас, — сказал он.

— Рано, — качнул головой Император, — я пришел говорить с вами вовсе не как политик с политиком, а как отец с отцом. Вернее — опекуном, но мы оба понимаем, что это слово — пустая формальность.

Роше молчал. Он понял вдруг, что с куда большим удовольствием поговорил бы еще о войне с островитянами или торговых обязательствах, о чем угодно, лишь бы не касаться той темы, которую Эмгыр собирался поднять.

— Сегодня на полуденном приеме мой сын сделает официальное предложение королеве Анаис, — как всегда, без вступлений начал Император, — их брак будет заключен, когда Фергусу исполнится четырнадцать, и он войдет в брачный возраст. Престол Нильфгаарда наследует моя старшая дочь, Фергус же станет крон-принцем Темерии. Этот союз поможет укрепить связь наших государств, подтвердит прежние договоры и укрепит позицию Темерии.

— И позицию Нильфгаарда на Севере, — наконец смог изобразить Роше.

— Совершенно верно, — кивнул Эмгыр.

— А что, если Анаис откажется? — поинтересовался Вернон, чувствуя, как внутри у него поднимается буря. То, что говорил Эмгыр, был правильно и логично, Темерия нуждалась в этом браке также, как Нильфгаард нуждался в законных связях с династиями Севера. Но представлять свою подопечную вынужденной женой этого бесцветного робкого мальчика, стоявшего в грозной тени своего венценосного отца, было сложно. И вынуждать Анаис к этому Вернон хотел в последнюю очередь.

— Позаботьтесь, чтобы этого не произошло, — Эмгыр неожиданно улыбнулся, — я и сам знаю, какими своевольными могут быть юные северянки, но вы имеете влияние на Анаис. Воспользуйтесь им. На приеме Фергус преподнесет ей подарок, когда королева примет его, это будет означать, что помолвка состоялась. Чтобы договориться обо всех формальностях и деталях после этого у нас будет еще семь лет.