— Ты предложил ему стать наместником? — предположил Гусик, но тут же перебил сам себя, — ты предложил ему стать королем!
Эмгыр лениво развел руками.
— Это — и еще выгодные условия соглашения по выходу из состава Империи, — ответил он, — но он даже не дослушал их. Ни военная поддержка Империи, ни торговые договоры, ни пакт о ненападении его не интересуют, если речь идет о его малышке Анаис. Вернон Роше спас ей жизнь и подставил спину, чтобы, встав на нее, она взобралась на трон. И никакие разумные аргументы его не волнуют — он дурной политик.
— Но что, если не ты, а Лея предложит ему это? — озаренный внезапной мыслью, Гусик даже подался вперед на своей скамеечке, — она доверяет ему куда больше, чем Ани, и должна понимать, что свобода Темерии — это не ультиматум Империи, а разумный шаг, который не подорвет ее авторитет, а утвердит его. Я взошел на трон, как славный победитель в Зимней войне. А Лея может стать не просто мудрой Императрицей для нильфгаардцев, но и освободительницей Темерии. Той, что исправит наши ошибки. Историю ведь пишут те, чей расчет оказался точней.
Эмгыр опустил на него глаза и несколько долгих минут задумчиво разглядывал лицо сына.
— Ты все же куда больше похож на меня, чем думаешь, — проговорил он наконец, — ну или мои уроки все же пошли впрок. То, что ты предлагаешь — правильно и разумно, я бы сам, возможно, не дошел до этой мысли. Но, несмотря на все мои старания, характером Лея пошла в мать. Сама она не примет подобного решения — к тому же, из ее уст это будет звучать, как уступка. Реданцы воспользуются этим, и все усилия могут пойти прахом.
— Значит, она сама должна до этого дойти, — не сдавался Гусик, чувствуя, что словил волну внезапного вдохновения, — а инициатива должна исходить не от нее, а, скажем, от меня.
— Что ты имеешь в виду? — с неподдельным любопытством переспросил Эмгыр — похоже, в своей стратегии он до сих вовсе не учитывал старшего сына. Фергус улыбнулся.
— Я ведь — герой, помнишь? — сообщил он, — безвременно павший, спасая жену и ребенка. Сколько моих решений остались неозвученными, потому что я просто не успел подписать соответствующие указы? Вполне может оказаться, что, узнав о беременности Анаис, я уже начал готовить акт об освобождении Темерии. Моя жена выполнила долг перед Империей — подарила ей наследника. И в знак благодарности я решил преподнести ей свободное королевство, как справедливый дар за многолетнюю верность. Ваттье мог знать об этом — так ведь и он больше ничего не расскажет.
— И коварный шпион решил не обнародовать твою волю после скоропостижной кончины Императора, — подхватил Эмгыр. Его глаза загорелись незнакомым Гусику азартом, — только теперь Анаис лишилась доверия Нильфгаарда, приняв предложение Виктора. И потому королем должен стать тот, кто был неизменно верен — и Лее, и Темерии.
— Вернон Роше, — произнесли они почти в один голос.
— Только вот, — волна энтузиазма вдруг схлынула, и Гусик опустил глаза, — мы ведь обманем Лею, заставим ее сделать то, чего она делать не хочет.
Эмгыр покачал головой.
— Детям на то и нужны родители, чтобы не навязывать им свою волю, а подталкивать их в верном направлении, — ответил он, — я в этом искусстве не слишком преуспел. Но ты, Фергус, с подобными размышлениями, точно сумеешь сделать все правильно.
Гусик снова посмотрел на него — отец улыбался, а у сына вдруг болезненно перехватило дыхание. Он протянул руку и сжал холодную ладонь родителя.
— Что мы будем делать без тебя, папа? — тихо спросил он, чувствуя, как от подступивших слез защипало глаза. Свободной рукой — той самой, что до этого не смог поднять ложку, но на этот раз даже не дрогнувшей — Эмгыр погладил его по голове, но ничего не ответил.
Они просидели так еще несколько минут, потом, освободив свои пальцы из осторожной хватки сына, регент откинулся на спинку кресла.
— Позови обратно Литу, — попросил он негромко, — если мы будем держать ее за дверью еще секундой дольше, она никогда меня не простит.
Комментарий к Эффект неожиданности
Дорогие читатели, серии в эти выходные не будет, следующая выйдет где-то во вторник - автор отправляется на войну!)))
========== Замри и гори ==========
За окном шел снег — крупные хлопья мягко шуршали по стеклам, и в комнате царил жемчужный полусумрак.
Очень осторожно, точно боясь нарушить хрустальную трепетную тишину, Лита огладила ладонями пульсирующее золотое сердце и приложила его к груди. Ритмичная глубокая вибрация проникала в ее тело короткими толчками, дразня, пробуждая пока спящую магию, смешивая собственную теплую умиротворяющую энергию с энергией самой Литы, и юная чародейка прикрыла глаза и откинулась на подушки, позволяя пульсации заполнить себя.
В последние дни она брала в руки таинственный артефакт все чаще. Он помогал ей не просто расслабиться и отпустить тяжелые мысли в свободный полет — прикасаясь к заключенной в золотой оболочке магической нежности, Лита всякий раз ощущала себя все сильнее и уверенней. Сердце, созданное для кого-то другого, казалось, забыло о своих прежних хозяевах, перестроилось, изменилось и вошло в унисон с биением сердца юной чародейки.
Оно помогало ей думать — а подумать было, о чем. Шли дни, а от Риэра по-прежнему не приходило никаких вестей. Лита ругала себя за то, что не догадалась дать брату с собой в дорогу хотя бы ксеновокс, чтобы иметь возможность связаться с ним. Сейчас же Риэр словно шагнул в неизвестность, и девушка не могла до него дотянуться.
Конечно, она сама предполагала, что так и будет. Вырвавшись на свободу, глупый недоведьмак мог ринуться совершать подвиги — избавлять жителей каэдвенских деревень от напастей — стай волков или банд разбойников. Мог заблудиться и сойти с пути, и Лита точно знала — случись с братом что-нибудь по-настоящему плохое, он непременно бы вызвал Региса на помощь. Но Эмиель утверждал, что никаких призывов он не слышал, а вороны, отправленные по следу Риэра по просьбе Литы, вернулись ни с чем. Это тоже не было поводом для слишком серьезного беспокойства — в непролазных лесах того темного холодного края, где путешествовал сейчас Риэр, птицам оказалось сложно ориентироваться, они были все же не гончими псами. И искать юного ведьмака среди еловых чащоб и мелких полупустых деревушек было все равно, что пытаться вслепую нащупать иглу в стоге сена.
Кроме бесследного исчезновения брата, однако, перед Литой стояла еще одна проблема — после осторожного разговора с Фергусом о поисках Цири, немного подумав, юная чародейка решила пока придержать эту информацию при себе. Так уж вышло, что зона интереса Филиппы в точности совпадала с ее собственной, и вмешательство наставницы могло сбить Риэра с пути и выдать старшей магичке куда больше сведений, чем ей полагалось знать. Лита обещала себе, что пойдет к Филиппе, если вести от брата не придут еще через две недели. Пока же приходилось помалкивать и вести себя очень осторожно, чтобы наставница не заподозрила неладное.
Лита решила пока посвятить себя делам более приземленным — политике, если точнее. Это поле деятельности оказывалось на фоне всего остального самым безопасным и понятным. В Нильфгаарде готовились к празднованию вхождения маленькой Императрицы в возраст, и, хоть чародейка и опасалась, что неведомое проклятье могло вот-вот начать проявляться на всех жителях Империи, ничего подобного не происходило. Анаис и Виктор помалкивали о своих планах расторгнуть помолвку, и обсуждение их сговора занимало умы всех власть имущих в столице Нильфгаарда. Лея же, делавшая вид, что планы матери ее ничуть не тревожили, повадилась проводить каждую свободную минуту с Фергусом.
Лита, пусть и владела сокрушительно важной информацией о настоящем отце девчонки, пока не собиралась пускать этот козырь в ход. У нее не было ни доказательств, ни повода — юной чародейке даже начинало казаться, что присутствие дочери благотворно сказывалось на старшем брате — его собственное проклятье не прогрессировало, и приступы агрессии за прошедшие недели случались с ним всего пару раз. Иан успешно с ними справился, и в общих интересах Лита решила оставить все, как есть — только велела своему соглядатаю в замке Кимбольт держать ухо востро и сообщать ей, если что-то пойдет не так.
