Лея, словно приняв его совет за чистую монету, надеясь убедить в его правдивости самое себя, огляделась по сторонам, но зеркал в библиотеке не обнаружилось, и ее взгляд снова остановился на Фергусе.

— Можно я заберу его себе? — спросила она неуверенно.

— Это всего лишь эскиз, — напомнил Фергус мягко, но, когда во взоре дочери заблестело разочарование, покачал головой, — Бери, конечно.

Лея аккуратно, как величайшую имперскую регалию, держала листок на раскрытых ладонях, будто боялась согнуть или помять его. Она снова шагнула к Фергусу, наклонилась и коснулась губами его щеки — чуть ниже все еще алеющего ожога. И зудящая боль, исходившая от следа проклятья, к которой Гусик успел почти привыкнуть, вдруг враз унялась и отступила. Это мог быть простой обман чувств, но Фергус замер, стараясь продлить прекрасную ложь.

Близость длилась всего пару мгновений, а ощущение освобождения — лишь на секунду дольше. Лея отстранилась от отца и растерянно огляделась по сторонам.

— Нужно велеть Робину раздобыть какую-нибудь рамку или хоть в книгу его вложить — помнется же, — тревожно заявила девушка. Фергус протянул ей дощечку.

— Прикрепи его пока сюда, — посоветовал он, — возьмешь его домой, и тамошние мастера сделают для него паспарту и багет. Но не бойся — если рисунок помнется, я еще нарисую. Как видишь, это недолго.

Лея благодарно кивнула и хотела что-то еще сказать, но в двери библиотеки вдруг деликатно постучали. На миг Гусик даже решил, что это Айра, с которым успел поговорить Иан, пришел извиняться перед правительницей. Но на пороге возник Робин. Он учтиво поклонился и спросил:

— Не желаете ли отобедать, Ваше Величество? — по направлению его взгляда было невозможно определить, к кому именно из присутствующих он обращался.

Лея с сомнением посмотрела на отца.

— Мне, наверно, нужно возвращаться, — сказала она, — я и так отлучилась слишком надолго, а дедушка волнуется, когда я ухожу без охраны.

— Вряд ли тебе здесь что-то угрожает, — заметил Фергус, — и я, честно говоря, страшно проголодался. Если разделишь со мной трапезу, я буду очень рад.

Именно таких слов юная Императрица, похоже, и дожидалась. Она царственно кивнула дворецкому, и тот, поклонившись в ответ, удалился раздавать распоряжения.

В столовой, кроме них двоих, никого больше не было. Эльфы, похоже, оказались слишком заняты своими делами или серьезной беседой, и Гусика не слишком встревожило их отсутствие. За обедом они с Леей еще поговорили. Девочке хотелось послушать больше историй из не слишком героического, но зато настоящего прошлого отца, и тот охотно рассказал ей, как покинул Нильфгаард, чтобы жениться на Анаис, и они с Ианом попали в настоящую переделку, решив сбежать из Новиграда за приключениями. Лея слушала его жадно и даже развеселилась — смеялась над забавными моментами, на описание которых Гусик не жалел ярких красок. Над эпизодом, в котором Ани вызвала будущего жениха на дуэль, а он повалил ее задницей в пыль ловким ребячьим приемом, Императрица хохотала так сильно, что едва не поперхнулась соком, брызнувшим у нее из носа.

Когда последняя перемена блюд была побеждена, а анекдоты о похождениях Фергуса иссякли, Лея наконец все же засобиралась домой.

— Можно я и завтра приду? — спросила она, когда Гусик провожал ее к порталу. Тот удивленно поднял брови — до сих пор его компанией в неограниченном количестве не мог постоянно наслаждаться даже Иан, и он с готовностью кивнул.

— Если твои дела позволят, — заметил он.

— Да какие там дела, — отмахнулась Лея, — при дворе не знают точно, к чему готовиться — к моему дню рождения или к похоронам. А переговоры с Виктором еще не скоро, и я знаю, что он мне скажет, — юная Императрица изобразила на лице чопорное выражение, впервые став по-настоящему похожей на родного отца, — Наша свадьба с вашей матушкой — это лишь итог многолетней любви, Ваше Величество. Политика тут ни при чем, Ваше Величество. Так я и поверила, — Лея гордо вскинула голову и надменно фыркнула, — этот совиный выкормыш давно зарится на Темерию. Так вот — красные ее не получат. Чтобы сказать это, мне не нужно долго готовиться и учить речь. Коли моей матери угодно предать меня, пусть выходит замуж, сколько ей вздумается. Я найду и назначу по-настоящему верного наместника для этой провинции. Хотя бы вот — тебя, — она улыбалась, но Гусик вдруг усомнился, что дочь и впрямь пошутила.

— Назначь лучше Вернона Роше, — заметил он, стараясь копировать ее ехидный тон, — он тебя не предаст, Изюминка.

— Я подумаю, — подмигнула девушка и ступила в портал.

Когда Фергус в одиночестве брел по галерее замка, едва ли представляя, куда именно направлялся, его нагнал вездесущий Робин.

— Как ваше самочувствие? — участливо поинтересовался он — похоже, весть о ночном недомогании Фергуса уже разлетелась по баронским землям, а, может быть, верный дворецкий помогал эльфам его выхаживать. Гусик улыбнулся.

— Все в порядке, — заверил он юношу, — но скажи — ты не видел Иана и Айру? Они ушли в лес?

Робин секунду колебался.

— Нет, — покачал он наконец головой, — не думаю, что Его Милость баронет покидал замок — там так холодно. — Робин выразительно поежился, — хотите, я поищу их для вас?

Гусик подумал мгновение и покачал головой — он не очень четко представлял, сколько времени они с Леей провели в библиотеке, и эльфы вполне могли выскользнуть на волю, избежав чужих взглядов. Но отчего-то в нем вдруг поселилось сомнение. Он слишком хорошо знал Иана, а Айра казался более упрямой и безрассудной копией старшего брата. Так что место их нахождения можно было предугадать почти с точностью. Едва ли Айре понадобилось много времени, чтобы убедить Иана в абсурдности возражений глупых людей — взрослого и девчонки. Избавившись от этого балласта, эльфы могли отправиться на дело, не встретив больше серьезных препятствий — особенно моральных.

Путь до мастерской в огромном замке Гусик запомнил хорошо. Отпустив Робина, он сам поднялся по неприметной лестнице и, не доходя одного пролета до верхней площадки, остановился и прислушался. Как он и ожидал, сверху донеслись приглушенные голоса и возня — даже удивительно было, что эльфы добрались до сокрытой сокровищницы Иорвета только сейчас — видимо, Иану все же хватило совести немного поспорить с братом.

— А закрыть ты ее потом сможешь? — шепотом спрашивал Айра, и в тоне его звучало азартное нетерпение.

— Что-нибудь придумаем, — пообещал Иан — Гусик помнил, что раньше супруг умел запирать замки на дверях одним взмахом руки, без единого заклятья. Старые опасные приемы он больше не использовал, но и в том арсенале, каким все еще располагал, могло обнаружиться что-то полезное. Вторжения в свои владения Иорвет мог и не заметить по возвращении — эльфы не оставляли следов преступлений, ими двигало любопытство, а не корысть. И Фергус на миг задумался — не стоило ли оставить их в покое, не вмешиваться в приключение двух братьев, не нарушать момента их единения в преступлении. Какое ему, в конце концов, было дело до тайн Иорвета и его отношений с сыновьями?

— Давай, открывай! — поторопил Иана Айра, — ты же колдун, вот и колдуй.

— Отец страшно разозлится, — вздохнул Иан, и Гусик мысленно присудил ему очко — вернувшись к образу самого себя двадцатилетней давности, супруг все же сохранил крупицы взрослого ума, это делало ему честь. — Впрочем, — тут же возразил старший эльф сам себе, — на меня он и раньше злился — это не страшно. Посторонись-ка.

Гусик прильнул к стене, а на верхней площадке Иан прошептал какое-то неразличимое слухом заклятье — должно быть, то же, каким он легко открыл друидскую лабораторию, где защита была куда сложнее, чем простой замок. Что-то металлически щелкнуло, скрипнула дверь, и Айра издал восхищенный возглас, за котором послышалось шипение Иана.

— Тише ты, — осадил он младшего, — тут везде шпионы.

— Нету тут никаких шпионов, — уверенно возразил мальчишка, — давай, заходи первый.

— Боишься, что отец расставил на пороге ловушки? — ехидно переспросил Иан.