Димитрий проводил супругов в уютную небольшую гостиную, в которой Его Величество обычно принимал только самых желанных гостей. «Комната для часовых разговоров» — так называл ее Роше, памятуя о привычках прочих знакомых ему правителей встречаться с теми, на кого готовы были потратить лишь четверть часа, в самых неудобных помещениях дворца. Эта же гостиная была полной их противоположностью. В уютных глубоких креслах за бокалом предложенного слугой лимонада, слушая мирное потрескивание дров в большом камине, можно было прождать занятого хозяина хоть целый день, а потом — весь вечер наслаждаться его обществом, никуда не спеша, позволив разговору течь своим чередом, не оглядываясь на время.
— Его Величество присоединится к вам, как только освободится, — пообещал Димитрий, поклонился и скрылся за дверью.
Иорвет, пока его человек допрашивал сопровождающего, хранил молчание. В отличие от Роше, которого дела сына волновали ничуть не меньше его собственных, эльф ни на мгновение не забывал о цели их путешествия. Да, они договорились сперва разобраться с проблемами детей, поговорить с Литой и походя побеседовать еще и с Виктором — все же тот сделал предложение названной дочери Роше, не спросив его благословения. Впрочем, на то, чтобы завести с Ани несколько детей вне брака, он благословения тоже не спрашивал, однако Вернон надеялся расспросить сына о его планах, узнать, осознавал ли он все грозящие последствия. Но Иорвета все эти семейные сложности не слишком занимали. Он намеревался разделаться со своим долгом поскорей, а потом уже тратить время на прочие, менее личные дела. И это было справедливо.
— И долго нам тут ждать? — раздраженно спросил эльф, пройдясь по комнате и остановившись у столика с кувшином, фруктами и закусками. Он взял с блюда блестящее красное яблоко — других, похоже, в Третогорский дворец не поставляли — и подкинул его на ладони.
Роше уселся в кресло, закинул ногу на ногу и улыбнулся.
— Пара часов ничего не изменит, — заметил он, мысленно поразившись собственному спокойствию. С того момента, как цена Гюнтера была оглашена, а решение для его загадки — найдено, им овладело какое-то умиротворенное безразличие, какое настигало обычно тех, кто, выполнив свой долг, возвращался в родной дом. Пока они рассиживались здесь, поедая яблоки, все еще могло произойти что угодно — Эмгыр мог отдать концы в любую минуту, и им не к кому оказалось бы спешить, но с тем же успехом мог сломаться дворцовый портал, Нильфгаард мог закрыть границы и начаться новое Сопряжение Сфер — на все это Вернон в равной степени не мог повлиять. И беспокоиться по этим поводам человек счел излишним. Было ли это подарком Гюнтера тому, кто взялся исполнять его задание, или одной из его козней, Роше предпочел об этом не думать.
Иорвет хмыкнул, с хрустом откусил кусок яблока и, словно позволив себе заразиться верноновой невозмутимостью, выбрал для себя местечко поближе к окну и устроился там, отвернувшись от человека.
Они помолчали некоторое время — эльф задумчиво жевал, а Вернон ленивым взглядом обводил комнату, гадая, не следовало ли попросить у Димитрия какую-нибудь книгу или хоть парочку гвинтовых колод — скоротать время. Но ожидание их было прервано довольно быстро и самым неожиданным образом.
Дверь в гостиную распахнулась, и на пороге возник невысокий рыжеволосый парнишка в аккуратной алой курточке и с радостным блеском в карих глазах.
— Деда! — подпрыгнул мальчик и бросился через комнату прямо к Роше — тот едва успел подняться из мягких объятий кресла, чтобы подхватить Людвига на руки. Проделывать этот фокус с каждым годом становилось все труднее — внук рос не по дням, а по часам, и со временем, возможно, должен был обогнать ростом и мать, и отца, к тому же — никогда не отказывал себе в лишнем десерте, но Вернон, прижав его к себе, растрепал аккуратно уложенные рыжие вихры.
— Людо! — воскликнул он, — я и не знал, что ты здесь!
— Мама сказала, что мне можно погостить в Третогоре до самого Йуле, — гордо поведал мальчик. Роше опустил его на пол, и он тут же подскочил к столу с угощениями, выбрал самую красивую грушу и поспешил затолкать ее в карман куртки — эту некоролевскую привычку он перенял, конечно, у Айры, а тот — у Иорвета. — Папа сделал ей предложение на балу, — продолжал хвастаться Людвиг, точно сам лично подбил Виктора на этот шаг, — и скоро будет свадьба!
— Я что-то слышал об этом, — с улыбкой подтвердил Роше.
— Мне выкуют настоящий меч и кирасу, — Людвиг приосанился, и, если бы не груша, оттопырившая карман, смотрелся бы сейчас очень значительно — должно быть, он уже представлял, как обзавидуется Айра, узнав о высоком статусе «братишки Людо» и его ответственной миссии, — я войду в состав почетного караула короля и буду подавать маме корону в конце церемонии. Как настоящий реданский рыцарь!
Вернон на миг задумался, как Анаис отнеслась к таким новостям, если вообще знала о них. Одним махом, похоже, Виктор собирался обзавестись не только долгожданной супругой, но и официальным наследником, включив Людо в церемониал. Но мальчишка от своей предстоящей роли — и от того, что родители наконец-то решили пожениться — пребывал в полном восторге.
— Когда подрастешь, тебе еще и коня дадут, — пообещал Роше, решив не портить ребенку радость, — жаль, у тебя нет маленькой сестренки, чтобы она могла нести за твоей мамой шлейф платья.
На лице Людвига вдруг появилось таинственное хитрое выражение, и Вернон понял, что мальчика, похоже, успели посвятить не только в ближайшие планы, но и в дела куда более секретные.
— Вы приедете на торжество? — Людвиг наконец обратил свой взор на притихшего в углу Иорвета, словно у того единственного могли найтись серьезные возражения на этот счет, и он собирался помешать любимому деду посмотреть, как отважный реданский рыцарь шествует в составе почетного караула. И Вернон оставил эльфу право отвечать на этот вопрос.
— Ни за что такое не пропустим, — фыркнул тот — и Людвиг, пока не научившийся распознавать сарказм, просиял.
— Только вот… кем же вы будете? — задумался он, прижав пальцы к подбородку — Виктор всегда так делал, погрузившись в размышления, и мальчишка явно копировал неосознанный жест отца специально.
— Я — барон, — напомнил Вернон немного снисходительно, — могу просто явиться на праздник и посидеть в ложе для почетных гостей. А Иорвет будет моей парой. Если примет мое приглашение, конечно.
Людвига этот ответ, похоже, не слишком удовлетворил — реданскому придворному этикету его учили с не меньшим тщанием, чем чтению, письму и танцам. Но напоминать деду, что баронская пара обязана была явиться на торжество в платье и танцевать Гранд-марш за даму, не решился.
— Думаю, я откажусь, — независимо покачал головой Иорвет, — и приглашу на этот славный праздник Филиппу. Мы будем чудесно смотреться вместе. А господин барон пусть ищет себе пару где-то еще.
— Значит, придется пойти в гордом одиночестве, — развел руками Вернон, и Людвиг, приняв их слова за чистую монету, нахмурился.
— Нет, так не пойдет, — тряхнул он головой, потом с надеждой посмотрел на деда, — но ведь ты — папин папа. Может быть, и для тебя найдется место в почетном карауле?
— Увы, — пряча улыбку, вздохнул Вернон, — я — не рыцарь и новой кирасы у меня нет. Но не волнуйся, уверен, твой папа найдет для меня местечко за праздничным столом — может быть, среди старых вояк, которых позовут исключительно из-за памяти об их прежних заслугах. Мне довольно будет чарки вина, краюшки хлеба и возможности повздыхать о прошлом.
Людвиг наконец понял, что взрослые над ним издевались, и гордо фыркнул, но потом рассмеялся и махнул рукой.
— Мы с папой что-нибудь придумаем, — пообещал он, и Вернон с благодарностью кивнул.
Прихватив еще одну грушу с блюда, мальчик уселся в одно из кресел поближе к деду и принялся расспрашивать его о новостях из замка Кимбольт. Больше всего его волновала, конечно, экспедиция, которую готовил Айра, и куда самому Людо отправиться было не суждено. Роше сомневался, что и для юного эльфа поход продвинется дальше туманных планов — отпускать отряд мальчишек на всю ночь в самую глушь никто не собирался. Но Людвигу человек рассказал обо всех приготовлениях, о которых знал сам.
