– Энтузиазм, детка! – сострил молодой клерк.

После восточного танца йоги Наони приняла душ, переоделась в джинсы и курточку, и отправилась в кафе через несколько кварталов от дома. Позавтракав и выпив большую чашку кофе на открытой террасе кафе, шатенка продолжала размышлять, сидя в плетёном кресле и вдыхая свежий воздух. Это было заметно по её взгляду, который был направлен не по сторонам или в телефон, а как-то непринужденно внутрь. На сегодня у неё было запланирован визит к личному психологу, но это только к пяти часам вечера. Сейчас у неё было свободное время и она, по дороге зайдя в кондитерский магазин, направилась в пансионат для детей с синдромом Дауна. Для даунят.

Наони знали в этом заведении. Она оказывала посильную помощь, и ей неофициально разрешалось проводить время с детками на игровой площадке. Усевшись на скамейке площадки с большой коробкой разных свежих пирожных макарунов, Наони угощала по очереди подбегавших к ней детей. Каждый пытался поздороваться и что-то ей рассказать, но по мере заполнения сладостями маленьких ротиков, слово всё время переходило к уже опустевшему ротику, и рассказ получался бессвязным. Сладости закончились, и мало-помалу детки разошлись по своим игровым делам. Одна девочка ещё некоторое время продолжала разговор, но будучи окликнута своими “собратьями по разуму“ занялась их общими делами. Наони осталась одна среди “множества лишних хромосом”.

Сейчас она испытывала что-то подобное эффекту свободного падения, отсутствие гравитации. Ей всегда казалось, что в обществе этих маленьких людей она и сама на какое-то время оказывается свободной от целей, стремлений, желаний, свободной от своей реальности. Наони давно заметила, что эти дети обладали особым образом мышления, так сказать, имели иммунитет к обычным, пусть даже детским, страстям, амбициям, корысти. А главное, в их сознании просто не мог зародиться злой умысел. И это каким-то удивительным образом было написано на их лицах. Её высокий уровень знания психологии в этом случае был бессилен, и не мог помочь разгадать эту загадку, сознанию как будто не хватает какой-то точки опоры.

Среди этих выразительных лиц высокая шатенка находилась в нейтрально заряженном состоянии. Здесь она аккуратно прикасалась к иллюзии своей безопасности, созерцая движение живой энергии, как созерцают воду или огонь, или саму природу, будучи частью этого процесса. Размышляя отсюда о своей реальности, Наони открывались другие её ракурсы и проявления, наталкивая её сознание на мысль о существовании чего-то иного, более значимого.

Как бы мы не старались выдавать желаемое за действительное, но “дети солнца” были сродни высокой шатенке. Она, как и они, не вписывалась в формат нормального, они вместе были в формате естественного. Наони не знала своих родителей. Новорожденной ей поставили диагноз интерсексуальность. Родители были в замешательстве, и речь даже шла о принудительной операции, хотя клинической необходимости в этом не было. Ситуацией воспользовалась спецслужба, всегда серьёзно относящиеся к подобным нестандартным случаям, и после недлительных убеждений, пояснений юридических сложностей и своеобразного шантажа и запугивания, родители покинули роддом без ребёнка. В результате этого неприятного события они впоследствии развелись, аргументируя это генетическим несоответствием, и постаравшись напрочь исключить этот эпизод из своей памяти. Опеку над младенцем взяло на себя государство, а в частности, представители спецслужбы, они по-своему видели пользу в таком инвестировании бюджетных денег. Ребёнка передали на воспитание бездетной семье доктора исторических наук, политолога, религиоведа, который являлся внештатным сотрудником, консультируя спецслужбы в пикантных исторических и религиозных вопросах.

С малых лет Наони мягко навязали идентифицировать себя с женским полом, обучив её правилам скрытия личного пространства. Дав ей общее образование, её продолжили обучать в высшем учебном заведении по специальной экспресс методике. Юриспруденция, банковское дело, политология и отдельным курсом психология в нескольких её вариациях: дифференциальная психология, психология развития, психология личности, социальная психология. Она также прошла специальный курс в закрытом учебном заведении с закрытой информацией, что-то типа психология секса, психология управления и подавления агрессии, психология манипуляции, ну или что-то в этом роде. Нескольким языкам её начали обучать ещё с раннего детства.

В домашней среде Наони приобщилась к познанию истории и религий. Долгие и интересные рассказы профессора завораживали её воображение. Он философствовал, сравнивая вероисповедания различных культур и народов. Имея благодарную аудиторию в лице своей воспитанницы, он читал ей целые лекции. О древней Греции и древнем Риме с их культурными и государственными изысками. О буддизме, главным смыслом которого, по его мнению, было достижение человеком нирваны. О конфуцианстве, как способе управления государством, и философии создания лучшего наследника своему роду. О разнице конфуцианства и неоконфуцианства, как о разнице между иудаизмом и христианством. О даосизме – философии прекращения пути реинкарнации души, о величественном Кришне чёрного цвета, которого Ахмадийское движение в исламе, наравне с Рамой, почитает как великого пророка Бога.

Профессор раскрывал глубокий смысл вероисповедания христиан, иудеев, и связь с мусульманской религией. Объяснял, как история и религия сегодня с одной стороны утратили влияние на международную политику, а с другой, используются в корыстных целях отдельными политическими партиями и государствами, для достижения каких-то своих целей. Восхищался огромным количеством памятников древней истории, которые не мешало бы увидеть своими глазами, и которые в своём облике хранят больше знания о прошлом наших предков, чем учебники истории.

Рассказывая о пантеонах Богов, лектор мягко упоминал о гермафродитизме среди его рядов, названном по имени древнегреческого Бога Гермафродита, ребёнка Гермеса и Афродиты. Пересказывал легенды о греческих Хаосе и Эребусе, которые считаются нейтральными в половом отношении, о Зевсе и Геракле, переодевающихся в женские одежды. Рассуждал о вопросах теософии, теоретически предполагающих, что Адам мог быть двуполым или, вообще, бесполым первым библейским человеком, до того как покинул райский сад. Как в средние века и в период раннего возрождения андрогинными или юноженственными изображались ангелы. Евхаристические вино и хлеб, как символы мужественности и женственности, образуют комбинацию текучего и твердого, олицетворяющую андрогина. Следы гермафродитических культов в древних праздниках по случаю урожая обнаруживаются во многих исторических источниках. Божества гермафродиты присутствуют практически во всех религиозных системах.

Наони очень нравились эти рассказы. Особенно миф об андрогинах, которые, подобно титанам, были страшны своей силой и посягали на власть Богов. За то, что андрогины возгордились своей силой и красотой, Бог Зевс решил разрезать их надвое и разбросать по миру. Им пришлось, как простым смертным, поклоняться Эросу и искать свои половинки. Для Наони это звучало как музыка. А ещё, её воображение завораживали образы Эхнатона и Нефертити. Она прекрасно понимала, что уже навряд ли когда-нибудь человечество узнает правду об этих людях богах. Но всё равно, что-то интуитивно притягивало её к этим героям. Например, имя Не-фе-р-ти-ти, его смысловое значения, “красавица пришла”, захватывали её сознание. Каким нужно обладать умом, представлением о мире, образом мышления, чтобы дать человеку такое красивое имя, наверняка, что-то очень значащее, раз этим именем называли царицу? Разве мы подобным образом сегодня называем своих детей!?

Прекрасно физически развитая, Наони легко овладевала разными видами спорта. Она неплохо играла в волейбол и большой теннис, в лёгкой атлетике показывала довольно серьёзные результаты, особенно в прыжках в длину, хорошо плавала на любые дистанции. Был даже случай, когда тренер по лёгкой атлетике предлагал Наони заняться лёгкой атлетикой профессионально, и был настолько настойчив, что с ним после звонка “откуда следует” пришлось проводить беседу на самом высоком педагогическом уровне, о невозможности такого давления на молодую растущую психику студентов. Преподаватель, правда, не понял, в чём его вина, но прекратил всяческие попытки помочь студентке реализовать свой спортивный потенциал.