– Хорошо. Я попытаюсь это сделать. Но в случае, если ситуация выйдет из-под контроля, я не хочу иметь к этому никакого отношения. Пусть они сами “имеют” друг друга, как хотят, – пренебрежительно произнёс мужчина. – Как вообще можно иметь дело с таким идиотом, который умудрился “вляпаться” в самый неподходящий момент?! Его оппоненты, конечно же, не меньшие идиоты, но уже идейные, что, правда, не мешает им плести интриги с разными “крысами”! Я не удивлюсь, если и наш “перспективный жеребец” в каком-нибудь грязном углу не брезгует "крысиным кормом".

– К сожалению, мой дорогой кузен, большинство власть имущих людей являются таковыми… Сегодня, большая политика становится просто бизнесом. Человек, выбравший такой вид деятельности не по праву наследования, а как ремесло, прекрасно понимает, что ”продаёт душу золотому тельцу” с единственной целью попасть в высшее общество. И идеи здесь не причём, разве что, только способ достижения цели. Как гласит мировая история своему благодарному исследователю, если бы не было власти денег вместо Бога, люди бы убивали бы друг друга целыми народами из-за какой-то идеи. А так всё на своих местах. Для нас опасен же тот политик, в уме которого начинает прогрессировать болезнь честолюбия под названием – чувство справедливости. Так сказать, просыпается здравомыслие, которое начинает преобладать над здоровыми пороками человека. Тогда эти “лицедеи” перестают играть по сценарию, не желая примерять роль шахматной фигуры, а мнят из себя независимого игрока, пытаясь, вести диалог на равных правах, забывая о том, что их право окончится с приходом следующего “лицедея”. Нам остаётся всего лишь ждать, кто из них ловчее предложит свои услуги, а вот для этого им необходимо актёрское мастерство. И амплуа ”идиота”, как Вы изволили выразиться, молодой человек, иногда не самый худший вариант.

Время всё расставит на свои места. В данный момент скандал никому не нужен. Этой девице, взобравшейся на “верхушку немолодого персика”, уж точно следует дождаться, пока он окончательно созреет, если только…, – неизменная ухмылка медленно покинула лицо ”старого зайчика”. – Если только она не действует в чьих-либо интересах…

Пожилой мужчина сменил позу в кресле на более напряжённую.

– Всё равно, скандал никому не нужен…(пауза). Это, конечно, может повлиять на акцент взаимоотношений сторон…(пауза). Что со временем станет заметно…(пауза). Но мы уже будем втянуты в обязательства…(большая пауза). Нет, так не пойдёт…, – размышлял вслух привилегированный дядя.

– Может быть нам следует самим воспользоваться ситуацией, – попытался принять участие в рассуждениях мужчина с "острым лицом".

– Вы сума сошли. Пусть занимается этим кто-то другой. Нужно узнать всё об этой девице…(пауза). Не та ли эта особа, которая умудрилась “уложить на лопатки” и наше правительство, не так уж давно, заставив плясать "туманного колосса" средневековые танцы. Любит не любит, уходим не уходим! Помнится, помнится! Загородные поездки и личная жизнь наших политиков могут оказаться дорогим удовольствием для нас и наших налогоплательщиков.

Лицо пожилого мужчины на короткое время перестало выражать комического персонажа. Черты лица приняли естественные эстетичные формы и стали слегка приоткрывать завесу тайны внутреннего мира этого человека.

– Легенды об этом “полуночном вестнике” я слышал в кулуарах, но не придавал этому серьёзного значения. А это может оказаться правдой!(пауза) Но должны же остаться профессиональные мазки индивидуального почерка, по которым спецы определяют автора произведения. Тогда куда смотрят наши спецы?! – вставая с кресла, давая понять, что аудиенция окончена, хозяин этого музея кабинета подвёл итог диалогу и своим рассуждениям. – В любом случае, необходимо узнать что-нибудь об этой девице. Вы бы смогли для меня это устроить, дорогой кузен?

– Я очень постараюсь это сделать, – оставшийся без права голоса, ответил мужчина с "острым лицом".

– Буду Вам очень благодарен! – сказал уже снова “старый ухмыляющийся зайчик”.

Спустя неделю Мари пребывала уже в окончательно разбитом состоянии. После встречи с “наглой острой мордой”, так ей хотелось его назвать после той встречи, она совсем потеряла надежду, и её сознание судорожно искало только пути отступления из уже неминуемой катастрофы. Ещё больше Мари раздражала холёная, гладко выбритая, дышащая здоровьем внешность Жана, который с азартом и блеском в глазах, отправлялся каждый день на работу, с полной уверенностью в своей победе. Он так и говорил, подбадривая жену:

– Милая, ты плохо себя чувствуешь!? Потерпи ещё немного, и я обещаю, ты станешь первой Леди нашего государства!

Мари объясняла своё состояние нервным переутомлением и физическим недомоганием, и уже несколько дней не выходила из дома. Её надломленная психика медленно стала разрушать физическое тело симптомами соматических заболеваний. Кроме общего невыносимого морального и физического состояния, граничащего с нервным срывом, появилась болезненное уплотнение похожее на опухоль и с ума сводила нескончаемая слабость пищеварительного тракта.

Именно в этот момент “доверенное лицо” принесло свой план спасения “утопающего”, который безвольно был принят женщиной, находящейся в пограничном состоянии. Валеро, общаясь со своим "респектабельного вида" знакомым на “известную тему”, заодно посоветовался с ним, что можно сделать в случае возникновения “острой необходимости в решении затруднительного вопроса”. Знакомый, стараясь продемонстрировать серьёзный статус своей персоны, порекомендовал “кардинальный способ”, и предложил уточнить финансовую сторону вопроса, если это будет интересно. Она оказалась вполне адекватной, и Валеро, наскоро сделав фотографии высокой шатенки в подвернувшийся момент, преподнёс план спасения своей хозяйке, втрое увеличив цену “контракта”. Фотографии оказались весьма неудачными, что не помешало Мари испытать психоэмоциональный апофеоз, происходивший исключительно в её сознании. С ненавистью рассматривая фотографии своей соперницы, и уже обессиленная от нервных, душевных и физических терзаний и истощённая страхом женщина, не задумываясь, согласилась принять предложенный вариант, выдав доверенному лицу востребованную сумму наличными из неофициальной предвыборной кассы кандидата. Правда, в плане спасения Валеро не упоминал “кардинальный способ”. Говорилось всего лишь о принудительном устранении особы на время выборов из поля зрения с гарантией полной конфиденциальности.

“Серый кардинал” в глубине души был уверен, что, отслужив верой и правдой половину своей жизни, он имеет право на большее признания своего статуса, а тем более, что он владеет маленькими разными секретами семьи своих хозяев. Не говоря уже о том, что без его психологической поддержки и мудрых советов Мари не смогла бы добиться своей значимости. Валеро в это искренне верил. И сейчас он даже и не заметил, как сам уверовал в существование угрозы, придуманной им самим детективной версии, и так увлёкся своей ролью, что оказался за границей дозволенного морально-этическими нормами.

Нет, он и не думал оправдывать себя, он просто аргументировал. Аргументировал это тем, что действует во спасение. Во спасение Мари, во спасение самого Жана, погрязшего в разврате, и оскорбившего чувства не только своей жены, но и чувство собственного достоинства. Аргументировал, понимая сколько труда, времени, надежд вложено в его карьеру, скольким очень значимым и влиятельным людям нужна его победа на этих выборах. И что, быть может, именно кандидатура Жана является лучшим выбором в это тяжёлое для страны время. Но было и ещё кое-что. Это «кое-что» натолкнуло сознание “серого кардинала” на мысль о своевременности и справедливости вознаграждения за его преданность и самопожертвование. Ему хотелось денег. Просто денег. Денег, рядом с которыми он проходил полжизни, но так к ним и не прикоснулся. Денег, которых он был достоин, наверное, больше чем кто-либо другой. Денег, чтобы просто почувствовать себя свободным.