Отец… Он пытался научиться жить без магии, но у него это не слишком хорошо получалось. Через несколько лет после неудавшегося магического эксперимента он встретил маму, они влюбились друг в друга и поженились. Он действительно любил ее. Но так никогда и не смог рассказать о своей потере. О той боли, которая жила в нем. Только я, его сын, знал об этом. И только я знал, кем бы он мог стать, если бы не та чудовищная случайность. Но боль и сожаления… Их стало слишком много. И я захотел забыть обо всем. Мы много путешествовали с друзьями. И в одном из путешествий я встретил его − одного из Мастеров Ордена.

Это было на исходе зимы, в последний день нашей поездки в горы. В тот день мои друзья, как обычно, отправились кататься на лыжах. Я не поехал с ними, решив провести этот день в деревушке у подножья горы, где мы остановились.

Он подошел ко мне в сгущающихся сумерках, когда стирается граница между светом и тьмой. Сел в соседнее кресло возле горящего камина и начал разговор, как будто мы с ним были давно знакомы. Он говорил о жизни и смерти. О магии. О том, что она могла бы привнести в нашу жизнь, если бы мы научились использовать все возможности, которая она таит в себе. Об ограничениях, которые существуют в каждом из нас, которые препятствуют этому. И о том, что существует нечто, способное помочь эти ограничения преодолеть.

Лишь потом, в самом конце нашей беседы, он назвался Мастером. И предложил разделить с Орденом будущее, в котором у магии больше не будет границ. Я ответил согласием. Во мне все еще была жива боль моего отца, и я хотел заглушить ее. Точно также, как я хотел, чтобы никто больше не испытал подобного. А Орден обещал именно это.

Много магии, заключенной в одном источнике − вот что для этого было нужно. Но как создать такой источник? Где взять магию, которой можно было бы его наполнить?

Ответ был просто и сложен одновременно. Каждый из нас − источник магии. И если бы удалось взять совсем немного магии, но у каждого человека, и заключить ее в один накопитель, то можно было бы создать источник магии невероятной силы. Источник, с помощью которого можно стало возможным изменить существующие представления о магии. И даже открыть дверь в другие миры.

Я стал тем, кому Мастер доверил исполнение его плана. Выставка картин в одном небольшом городке была отличной возможностью для распространения среди жителей магических накопителей, созданных, чтобы не отдавать магию, а, наоборот, забирать ее извне. Каждый накопитель должен был забрать совсем немного магии, столько, чтобы человек даже не заметил потери.

Но все пошло не так. Накопитель, начав поглощать магию, уже не мог остановиться, пока не исчерпывал источник полностью. Пусть и невольно, я стал виновником возникновения магической чумы. Мастер помог мне остановить ее дальнейшее распространение, но погибших людей было не вернуть. И тогда я стал искать ошибку в сделанных расчетах и наложенных на накопители заклинаниях. Способ, который позволил бы контролировать количество поглощаемой магии.

Мастер не мог помочь мне в этом, и тогда я пришел к тому самому другу своего отца, из-за которого он когда-то лишился магии. Мне нужен был доступ в его лабораторию. И его знания. Сначала он не хотел мне помогать, говоря, что давно потерял навыки экспериментатора. Но работа в лаборатории так увлекла его, что он забыл обо всем. А потом он узнал, что за мной стоит Орден.

− И что ты сделал тогда, Арон? Как ты поступил с человеком, которого знал с самого детства?

− Это была случайность, − ответил мне мужчина, даже не обратив внимание на то, что я назвала его настоящим именем. Но имя было произнесено, и мастерски наложенная иллюзия начала медленно таять, преображая облик мужчины и превращая его в того, кем он являлся на самом деле. В Арона Манчини.

− Смерть Леонардо Руссо была случайной? − спросила я.

− Ничего бы не произошло, если бы не вмешался герцог, который приехал чтобы остановить меня. Если бы не он, мне удалось бы убедить эра Леонардо вступить в Орден.

− Неужели ты стал Мастером?

− Нет, − по лицу Арона скользнула тень неудовольствия, как будто я задела его за живое. − Но мой Мастер наделил меня правом приглашать в Орден. Он передал мне свое право, перед тем как скончался от магической чумы.

− Вот как. Но неужели у тебя не появилось нового наставника?

− Я не знаю больше никого из Ордена. Мастера не стало. Остался только я. И я завершу то, к чему мы шли так долго. Все закончится здесь. И этот конец станет новым началом. Благодаря Звезде Вечности.

Арон сделал несколько шагов ко мне, желая завладеть магическим накопителем, оправленным в кулон на моей шее. Но моя магия, невидимым, но плотным куполом окутывающая меня, не давала ему приблизиться ко мне.

− Тебе так нужна она? Тогда лови! − я одним быстрым движением сдернула с шеи цепочку и бросила ее вместе с кулоном в центр поляны.

Арон тут же бросился туда, и уже через несколько мгновений он держал в руках прозрачный камень, который столь долго стремился заполучить. И в этот момент из темноты осенней ночи на освещенную магическими фонариками поляну стали выступать мужчины. Такие разные, но чем-то похожие друг на друга.

Дэсмонд, Ренар, Александр, Ройс и Кайрос.

Единственные, кто сумел выжить в битве Павших.

Дэсмонд не назвал мне их титулов, только имена. Для него они были братьями. И эхо той битвы придавало им, молодым героям, неуловимое сходство.

Мужчины вышли с разных концов поляны, окружая Арона. Оставаясь достаточно далеко от него, они встали на равном расстоянии друг от друга, в вершины воображаемой пятиконечной звезды. Место Дэсмонда занял Теодор. Настоящий Теодор. Тот, который не меньше остальных был героем битвы Павших, сражавшийся со смертью в стенах полевого госпиталя. Дэсмонд же подошел ко мне и встал передо мной, заслоняя от возможной опасности.

− Еще не поздно все исправить, Арон, − мой муж, несмотря ни на что, давал старому другу шанс сделать окончательный выбор.

− Исправить? − удивленно, будто выходя из какого-то забытья, спросил Арон, смотря на нас с Дэсмондом. − Утраченные уже жизни не вернуть. − Безумие, владевшее им, ненадолго отступило, возвращая Арону ясность мыслей.

− Но можно не допустить новых смертей, − возразил Дэсмонд.

− Уже слишком поздно, − Арон покачал головой. − Механизм уже запущен, и совсем скоро магическая чума захлестнет Френцу.

− Мы не допустим этого.

− Вы не сможете. Никто не сможет. − На лицо Арона набежала тень, будто он сожалел о принятом когда-то решении. А потом эта тень сменилась гримасой безумия, подчинившего его разум после встречи с Мастером. − Все закончится здесь.

С этими словами Арон сжал в руках Звезду Вечности, приводя с ее помощью в действие заклинание «Черная пустошь». Заклинание, которое было призвано выжечь дотла все вокруг. Звезда Вечности загорелась ярким светом, усиливая действие произнесенного заклятия, и в тот же миг с разных концов поляны к ней устремились потоки магической силы. Лучами пятиконечной звезды они расчертили сгустившуюся над поляной тьму, с каждым мгновением сияя все ярче.

Я впервые воочию наблюдала действие обращенного заклинания «Зов пустоты». Это было одно из заклятий черного − запретного − списка. Формально, его обращенный вариант запретным не был, но только лишь потому, что никому прежде не удавалось обратить вспять «Зов пустоты». Для этого нужна была огромная сила. И, даже обладая ею, нужно было быть тем, кто однажды уже видел лик смерти. Тем, кто стоял у края вечности, но смог вернуться обратно.

Теодор, Ренар, Александр, Ройс и Кайрос ими были.

Нити потоков магической силы переплетались и уплотнялись, создавая, наконец, непроницаемый купол над тем местом, где стоял Арон, и откуда стремилась вырваться «Черная пустошь».

Все повторялось вновь. Холодная осенняя ночь, Звезда Вечности и бушующее море магического огня. Но в этот раз я находилась в надежных объятиях Дэсмонда, защищавших меня от любой опасности.