Когда я хотел стать частью пустоты.

Я раньше просто существовал. Я был пустым.

А потом появилась ты.

Девушка-Гексли.

В аудитории царила полная тишина, наверное, где-то с минуту.

Слышались лишь редкие хлопки.

На секунду я как будто ощутил, что Кэт дрожит, но сдерживает себя, чтобы это не затмило её разум.

– Пора делать выбор, – напомнил ей Сартр.

Я и сам начал дёргаться от наползающих нервов.

Ты же понимаешь, как это важно для меня, да… не зря же мы столько готовились…

Да и вообще, можно ли зачитывать стихи собственного сочинения?

Димас-то не классик, да и слава Богу.

Кэт сильнее сжала красный круг в руке, и у меня застучало сердце.

***

А потом я стоял в почти пустом спортзале, вытянувшись вперёд и упёршись ладонями в колени.

– А БЛЯ! – Вырвалось у меня после очередного крепкого поджопника от Димаса.

Ну спасибо, Кэт, удружила…

Она тут, кстати, тоже стояла и видела всё это, из-за чего было ещё обиднее.

Да и не только она, ещё и хихикавшая староста, Маша, и другие члены моей команды.

Эх, а может, это карма? Ну, за то враньё во время спора с Кэт… поздновато пришедшая, но всё же карма.

Ну и ладно. Кэт делала выбор сердцем, я это запомню и постараюсь принять, и…

– А-А-А, ДА ЧТОБ ТЕБЯ! – Заорал я после нового поджопника.

– Чё, настолько больно? – Весело спросил Димас.

– Д… д… ДА, БЛЯ, ЭТО БОЛЬНО! ЭТО ПИЗДЕЦКИ БОЛЬНО!

– Это я ещё не старался.

Ухмыльнувшись, Димас зарядил мне новый поджопник, и я снова заорал.

Вот она, сука, ебучая карма.

ДА НИКОГДА В ЖИЗНИ КЭТ ЗА ЭТО НЕ ПРОЩУ!

====== Глава пятнадцатая – Смелая партия ======

Шла очередная неприятная пара главного университетского урода Владимира Владимировича.

Я как обычно прожигал ревнивым взглядом спину Кэт, которую не слишком-то заботило то, что мы перестали общаться.

Также себе спокойно сидела на втором ряду между Димасом и Машей, и залипала в свой телефон.

Владимирович же издевался над сегодняшними своими жертвами – Серёгой и Антоном.

Оба не смогли ответить на вопрос, оба уже получили двойки, и теперь отбитый препод посадил их на стулья перед всей аудиторией, и объявил:

– Сейчас даю вам шанс. Буду задавать наилегчайшие вопросы, и тот, кто не успеет ответить, получает и свою двойку, и двойку товарища.

(Отличная телевикторина, может ему на Первый Канал ведущим пойти?)

– Так-с, приступим, – Владимир Владимирович заворожено забарабанил пальцами по своему столу, – в каком году написали пьесу «Ревизор»?

Ответом ему послужило мёртвое молчание, и лишь осторожно вытянутая рука Маши.

– ДА ВЫ ЧТО, ИЗДЕВАЕТЕСЬ, ФИЛОЛОГИ?! – Прокричал препод, со злостью хлопнув ладонью по столу, – какого чёрта вы вообще пошли на эту специальность? Кем вы собираетесь после этого работать? Дворниками? А зачем дворникам диплом филолога?!

Они оба продолжали терпеливо молчать.

Спустя ещё пару-тройку унижений Антон, заикаясь при этом, подал голос:

– В тыс… в тысяча восемьсот тридцать пятом?

Чуть помолчав – как будто он придумывал, до чего можно доебаться, – Владимирович злобно фыркнул:

– В 1835 только написали, а опубликована пьеса была в 1836! Совершенно не владеешь материалом, как бы я не вытягивал, это даже на тройку с громадным минусом не годится!

Эх, вот бы инсценировать его несчастный случай…

Следующие пять минут Владимир Владимирович потратил на угрозы всей группе, что никто из нас не сможет получить зачёт, а когда пара закончилась, и он покинул аудиторию, у Серёги тут же прорезался голос, и он начал громко возмущаться:

– Да ты же нормально ответил на его вопрос, вот чего он? Я как-то у него смотрел в учебник, и он до меня доебался, что я, мол, смотрю на 147 страницу, когда надо на 146.

– Да он вообще урод, – поддакнул Антон.

– Вообще-то, сейчас просто конференция важная грядёт! – Огрызнулась проходившая мимо староста, – там какой-то очень важный аспирант из столицы приехал, и сегодня выступать будет, вот он и на нервах.

(Ага, судя по всему, Владимирович полжизни на нервах из-за этой конференции, лет десять к ней готовился)

Впрочем, и Серёга, и Антон даже не сомневались, что Владимирович трахает старосту, вот она и защищает его.

Но больше терпеть этого не хотелось.

Поэтому совсем скоро в пустой аудитории за партой сидел я, а меня окружили Серёга, Антон, и рядом со мной даже сидела та одногруппница, у которой я никак не мог запомнить имени, залипала в телефон.

Даже круто, что они решили обратиться ко мне.

– Мы подумали, что ты же был у нас капитаном команды, – выразил общее настроение Серёга, – может и придумаешь что-нибудь?

Я с восхищением в голосе ответил:

– И вы все посчитали меня достойным лидером? Даже ты?

– А? Да нет, я в ленту в вк залипла, вот и сижу здесь, – фыркнула одногруппница и начала собираться, – я поджопники как ты получать не хочу. Чао, неудачники.

Ну и пожалуйста.

Я решил быть выше этого, и просто проигнорировал её выпад, мы тут не на дебатах, где она, кстати, выступила ТАК СЕБЕ!

– Ну и чё с ним можно сделать? – С надеждой спросил Антон.

Нет, когда в тебе видят лидера – это, безусловно, круто, но вот когда дело доходит до принятия решений…

– Ну… э-э-э… в общем… пошлите бухнём!

А что, раньше я вот всегда решал проблемы подобным образом.

Вместе с Серёгой, Антоном и захваченным по пути Лео мы засели в ближайшем от универа дворе, где сейчас сидели и пили пиво.

Настроение и впрямь было какое-то тоскливое, хоть досталось сегодня и не мне.

(Видимо, болею всей душой за команду!)

– Блин, реально жизнь складывается как-то вообще не так, все вокруг будто пытаются подавить нас и унизить, – честно признался я в пьяном состоянии, – я раньше таким крутым был, тусил всё время, и мои тусы все обожали… а сейчас что? Какой-то урод-националист трахает девушку, которая меня зафрендзонила. При этом вообще из-за какой-то случайности!

– Да уж, у тебя вообще пиздец, – признал Серёга, и это его будто даже приободрило.

А следовательно, сильнее испортило мне настроение!

(Если мне плохо – значит, и остальным должно быть плохо, тогда легче становится)

– Ой, да как будто у вас неудач не бывает. Вот, за сегодня целых две увидел!

Серёга с Антоном как по команде опустили глаза и начали бормотать какие-то нелепые оправдания себе под нос.

– Да, вот мне тоже недавно не свезло, – заметил Лео, – недавно было так…

И Лео поведал нам ещё одну историю о своей интеллектуальной одарённости:

Его, видите ли, топовая одногруппница позвала к себе на небольшую тусу, и там была какая-то её симпатичная подруга, с которой Лео остался наедине.

Он очень сильно боялся зашквариться, собрал все свои силы, чтобы сказать для начала что-нибудь вразумительное.

И тут же спросил: «А ты с ней, да, учишься?».

Спросил у подруги… СВОЕЙ… одногруппницы…

Я просто не знаю, как реагировать на такие истории.

(Зато Антон знал)

Как обычно схватившись за голову, он начал заплетающимся от бухла языком:

– Ой, блять, Лео, нашёл из-за чего париться, я вот как-то смог, представляете, смог по-настоящему уломать симпатичную девушку, которая согласилась заняться со мной сексом. Мы пошли с ней к ней домой, она мне и говорит: ну давай, раздевайся.

Я уже снимаю штаны, почти голый стою перед ней, и она вдруг взяла и засмеялась!

– Чё, серьёзно? – Едва сдерживая смешки, спросил Серёга.

– Да, бля! Говорит, капец у тебя маленький, бывает же такое.

Ну естественно, нам потом стало очень неловко, и я говорю, что, мол, я лучше пойду. Она закивала, ну и я ушёл.

– Капец, я бы ебало разбил, – сухо бросил Серёга.

– Серёг, ты вообще бил кого-нибудь? – Фыркнул я.

– Да пофиг, всё равно бы разбил.

Лео же с озадаченным видом начал чесать затылок, задумавшись о том, какого же размера у Антона член, и вдруг он даже больше, чем у каждого из них, но ту девушку всё равно не устроил бы… в таком случае он хотел бы никогда не сталкиваться с той девушкой, иначе его шаткая самооценка этого не выдержит…