Фамильярность между старыми друзьями была обычным делом вне рабочего места. То, что Лиза выдала в присутствии младшего медперсонала в лице грустно глядящей на него санитарки оперблока Петровны, доказывало, что всё не так уж и здорово. Елизавета Николаевна была растеряна, почти в панике. Валера не имел права отключать камеру трансляции, для такого нужны убийственно веские причины. Что же там такое? Что они хотят скрыть? Или слишком страшно? Боятся за его реакцию? Но он же всё равно узнает!

Это было самое длинное утро в его жизни. Петровна выдворила из оперблока, устав отгонять от двери. Эрик на неё нисколько не злился. На её месте он выгнал бы уже давно, ещё и придав ускорения. За час с лишним в своём кабинете Эрнст выпил четыре чашки кофе, выкурил почти пачку сигарет и протоптал изрядную плешь на ковре. Голова отказывалась соображать. Наверное, от сигарет. Курил он редко, только под рюмку хорошего коньяка, а выпивал последнее время только по праздникам и в хорошей компании. Держался он уже три года, с отвращением вспоминая свои недельные запои, вспоминал, как просыпался и не мог вспомнить имя женщины, лежавшей рядом.

То, что ребята поставят Леночку, но привычнее Йоле, на ноги он не сомневался вообще. Не имел права сомневаться. Он никуда Мышку не отпустит, пока ей угрожает хоть малейшая опасность – это тоже не обсуждается. А опасность однозначно есть и будет, пока не станет ясно, во что она ввязалась. Но как быть, если Йоле не позволит ему быть рядом с ней потом? Хрупкая девочка со строгими изумрудными глазами – вот единственное создание, которое он боялся, безумно любил и боготворил. Ладно, придумаем по ходу что-нибудь.

В дверь без стука ввалился Кирилл Ланской всё ещё в спецодежде и с оружием. Вместе с ним появился давно забытый запах гари и порохового дыма.

– Ну как она?

– Не знаю. Ещё в операционной. Там Валера и Лиза колдуют, что-то пошло не так, я чувствую. А меня тупо выгнали, понимаешь, выставили за дверь!

– Правильно сделали. Есть выпить?

Эрик открыл дверцу бара. Кирилл поднялся, взял бутылку водки и налил два стакана. Протянул один Эрику.

– Я не буду.

– А я не спрашиваю. Пей! Нужно, чтобы тебя отпустило, у тебя же мозги набекрень свернулись. Предстоит весьма занимательный и непростой разговор.

Они выпили. Помолчали.

– Твоя Мышка-малышка сунула свою любопытную мордочку в очень тёмную паучью нору. Разворошила такую кучу дерьма, что даже не знаю, с чего бы аккуратненько начать, чтобы не слишком страшненько закончить. Но при любом раскладе – жуть конкретная!

– Говори, что считаешь нужным и что можешь. Я же понимаю.

– Ни хрена ты не понимаешь! Ладно, проехали. Ты же знал, кем был её отец? И предполагал, что её исчезновение связано с его смертью? И был однозначно прав. – Кирилл налил себе ещё стакан, опрокинул и закурил.

– Полковником какого-то секретного подразделения спецслужб в отставке. Но он погиб около года назад: наезд пьяного лихача недалеко от дома. Кира, ты уверен, что это всё связано?

– Однозначно. Ян Владиленович был боевым командиром весьма засекреченной группы ГРУ, предполагаю, что ликвидационной или что-то в этом роде. У моей группы и то секретность меньше. Даже мне толком ничего не удалось узнать. Это всё, что могу сказать на данный момент. Гриф строгой секретности на пятьдесят лет в головном управлении по деятельности группы и никакие мои старые знакомства не помогли. Такие люди, сам понимаешь, не уходят в отставку, даже по ранению и тем более не погибают под колёсами пьяного лихача. Он и его группа были легендой, нас готовили по их наработкам, опыту. Всё очень сложно. После его гибели из их квартиры изъяли все записи и электронные носители, но часть вернули вскоре. Непонятно, почему вернули ноутбук полковника, он нашпигован шифрами и папками с фото. Может быть, и не забирали, сейчас уже мало чему удивлюсь. Я сам немного покопался у неё в квартире. Хорошо, что Ян Владиленович не всему малышку научил, я нашёл записи, хотя спрятала умело, многое зашифровано и пока нечитаемо – спецшифр. Кстати, искали там не только мы, а девчонка-молодец. Я нашёл, потому что сам бы так же прятал – нас этому учили, а может, просто повезло. Ты же разрешишь записи и носители у тебя спрятать? Хочу сам разобраться или с Ленкиной помощью. Мы же не дадим её теперь на растерзание моим зубастым коллегам?

– А это вообще возможно?

– Попробуем. Но не обещаю. Вкратце, Ленка узнала каким-то образом одного человечка, разработкой которого, скорее всего, неофициально и по заданию занимался перед смертью Ян Владиленович. Выследила этого типа, скорее всего, убийцу отца. На ментов и фээсбэшников, вероятно, не стала полагаться и решила мстить самостоятельно. Узнала, что группа этого нехорошего товарища готовит крупный теракт, стырила у них микроавтобус с начинкой из СИ-4 и нервнопаралитического газа. Могу сказать, что, если бы этот запас взорвали, то от нашего милого городка при правильной закладке целым остался только бы пригород в лучшем случае, но вообще нежилой через некоторой время. Не представляю, как ей это удалось, те ребята ни разу не лохи. Прикинь, угнала из-под носа! Спрятала, отключив всю электронику. Пока автобус никто, даже мы, не можем найти. Завтра-послезавтра спутники подключим, хотелось бы первыми взять этот интересный груз. Хотя от спутников вряд ли толк будет. Мы не знаем даже примерный район поиска. Ребятки-бандюги обиделись, поднатужились и вышли на неё, засветилась малышка буквально на секунду на камере ГИБДД, на выезде из города. Сечёшь насколько глубоко враги забрались? А это, поверь, только краешек самой макушки айсберга.

Один из задержанных сразу пошёл на контакт после общения со мной. В общем, девочка перенесла страшные вещи, чудо, что жива, но не факт, что будет прежней, и не факт, что вообще будет. Не каждый подготовленный мужик выдержал бы, даже я. А она, эта малявка, эта кроха не раскололась. Двадцать три дня боли и издевательств! Ты такое можешь себе представить? Я, например, с трудом. – Ланской встал, прошёлся по кабинету, потом присел на край стола. – На пытках Ленка не молчала. Представь себе, она ругалась и читала стихи на немецком, японском и арабском языках! Сначала мальчиков это забавляло и смешило, потом очень разозлило, потом надоело. Дважды ей вводили сыворотку правды, получили ноль целых хрен десятых информации по интересующему вопросу и массу информации по прикладной и судебной психиатрии. Решили на наркоту подсадить, но не успели, сделали только один укол. Появились мы и её приказали убрать, но случился боец из моей группы. У Алихана унесло мозги на стенку, однако девочка успела поймать пулю. Как в средненьком американском боевичке, прикинь, в последний решающий момент успели! Но самое паршивое, что двое ушли ещё до начала нашей операции, им тупо повезло и круто не повезло нам. Вряд ли их предупредили. Иначе ушли бы все. Один из них тебе хорошо знаком. Помнишь пленного важного боевика из-под Алеппо, которому ты ногу пришил? Через полгода паскудник сбежал из ихнего зиндана и пропал. Засветился в Америке и опять исчез.

– Валид?

– В точку. Он у них главный, поэтому я уже фанатею от твоей девчушки. Это за ним полковник Суходольский охотился. И Валид наверняка уже знает или скоро узнает, что Ленка жива и у тебя. Он сам умрёт, но её убьёт – Восток дело тонкое и жестокое. Вот такие, брат, дела. Понимаешь, даже если бы мы приняли твою версию в разработку сразу, то, сомневаюсь, что смогли бы быстро выйти на след. Без звонка этого законспирированного таинственного Пьеро ни хрена бы не получилось. Не буду даже думать о том, как он узнал, и о нём никто не узнает. Поэтому мне нужно с ней побеседовать. Естественно, как можно скорее.

Выпили ещё, закурили.

– Прятать её бесполезно, найдут даже у чёрта в заднице. Пока Валид на свободе, ей опасно даже дышать, даже в Новой Зеландии. Я договорюсь об особой охране.

– Я понял. Но ведь это не всё?

– Начальство решило брать Валида на живца.

– Что?! Они вообще рехнулись? Девчонка еле живая! Неужели не могут после всего оставить её в покое?! И так на лезвии бритвы находится! Кто конкретно руководит операцией? Давай я позвоню? Нельзя её подставлять!