А вот Он позволил Ей это сделать. Потому что любит Её, и знает, как любит Его Она. Да, уж Он-то это знает, как никто! Он же Её, единственную, выбрал из миллиарда женщин! И пускает Её в себя, чтобы показать свой мир. Не каждой влюблённой паре выпадает такое счастье: заглянуть в мысли и душу друг друга; мало кому суждено прочувствовать мир мыслями и сердцем любимого человека, да к тому же увидеть действительность глазами близкого человека.
Помимо этого, Он помог Ей забыть недавнюю неразделённую любовь. Он появился перед Ней на полпути к океану, куда Она направлялась, чтобы покончить с собой. Он возник ниоткуда и мгновенно влюбил в себя. Она влюбилась в Него, тут же позабыв про неприятности, и пошла вслед за Ним. Теперь Она была готова на всё, даже на саморазрушение! Он лишил Её страха, сделал смелой… И повёл за собой на утёс.
И вот Она здесь – неведомо где, – озирается по сторонам, спрашивая себя: «Где я?»
Из глубины разноцветной жизни начали появляться размытые овальные фигуры кроваво-красного цвета: некие живые субстанции, похожие на клетки организмов, которые можно наблюдать через микроскоп. Создавалось впечатление, будто находишься под водой и наблюдаешь, как из глубины к тебе приближается тёмное пятно, которое постепенно, по мере приближения, приобретает знакомые контуры, и ты понимаешь, что это плывёт на тебя рыба. Но это были не рыбы, а странные амёбовидные организмы медленно проявлялись издалека (или из глубины) пёстрого пространства. Их становилось всё больше и больше: сотни, тысячи, десятки тысяч. «Кто они? Зачем они?» – забеспокоилась Она.
/ты мне веришь? – верю. – Пойдём, я тебе покажу…/
В это время мириады жидких субстанций – кровяных телец – копошились, переливались, сливались между собой, размножались, делились, проживали мгновение, а потом поглощали друг друга. Сюрреалистичная картина микромира вызывала у Неё головокружение и тошноту. Ей не хотелось больше смотреть на это, не хотелось оставаться тут одной, и Она окликнула Его, хотя голоса своего не услышала. Зато Он услышал и отозвался. Он – Её любимый Бог, которому Она верила и полностью доверяла, – Он отозвался, но где-то в Её мыслях: «Я здесь! Ты со мной! Сейчас я тебе покажу… Сейчас. Подойди ближе, не бойся…». «Но куда?» – спросила (подумала) Она, пытаясь увернуться от столкновения с желеобразными субстанциями, проплывающими сквозь Её тело.
И тут, вдруг, всё вокруг разом погрузилось в темноту. Затем снова вспыхнул свет, и снова погас, словно кто-то включал и выключал свет. Вот мир опять исчез во мраке, и заново озарился, меняя резкость и картину окружающего (так бывает, когда спросонья дневной свет слепит глаза и трудно что-то разглядеть, пока не протрёшь глаза, чтобы вернуть чёткость). Она присмотрелась внимательнее: мир вокруг несколько изменился, стал более реалистичный, знакомый: желеобразное пространство исчезло вместе с субстанциями, и теперь Она находилась в зоне полутьмы; впереди зияла огромных размеров, изнутри наполненная слепящим – по всей видимости солнечным – светом дыра, точно портал – спасительный выход из микромира в макромир, туда, где есть человеческая жизнь.
Она, обрадованная исчезновением субстанций и Его голосу, направилась (точнее, переместилась) к дыре; осторожно приблизилась к границе портала и хотела было проплыть сквозь него, но невидимая преграда остановила Её; прильнув всем телом к мягкому на ощупь стеклу, Она заворожённо смотрела на мир снаружи; перед Ней открылся захватывающий вид, какой можно увидеть через иллюминатор самолёта, летящего на огромной высоте, или со спутника на орбите Земли.
Она смотрела на планету Земля с головокружительной высоты, словно находилась на вершине Эвереста, воздымающейся над облаками. Так альпинист видит мир, достигнув пика горы! При созерцании такого огромного пространства, простирающегося у Её ног, Ею овладели чувства значимости и превосходства над природой. Позже Она осознала, что не всё, на что Она смотрит, – смотрит одна. Было ощущение, что смотрит Она вместе с кем-то, или кто-то смотрит Её глазами. Или Она смотрит чьими-то, потому что, когда менялся ракурс или происходила аккомодация зрения, помимо Её воли кто-то показывал (смотрел) на то, куда Она ещё не глядела и даже не намеревалась. И этот кто-то как бы направлял её взор на то, куда (Он!) смотрел сам. Кто-то рассматривал облака – и Она тоже; потом кто-то (Он!) переводил взгляд на торчащие из облаков, как из ваты, верхушки гор и кратеров вулканов, – и Она вслед за его (Его) взглядом наблюдала эти же вершины.
А потом начался затяжной головокружительный прыжок-полёт вниз, сквозь облака, как на симуляторе полётов на истребителе. У Неё аж дух перехватило! Но было совсем не страшно, так как Она понимала, что находится в абсолютной безопасности на краю панорамного окна-полусферы – Его зрачка, откуда Ей открывался мир Его глазами… Глазами Бога! Её Бога. Её любимого Бога…
«Господи, а не Бог ли Он?» – промелькнула мысль.
Она парила в Его взгляде, проплывая сквозь облака, кружась над горами, лесами, пустынями, любуясь неповторимой красотой планеты, на которой жила.
«Как красиво», – восхищалась (думала) Она. А голос отвечал: «Такой он только снаружи… твой мир». Он сделал паузу и с некоторым сожалением, как Ей показалось, добавил: «И мой тоже». «Он красивый», – повторила Она. «Он не весь такой красивый, как кажется». «Но мне нравится мир твоими глазами, нравится, даже если внизу есть плохое. Он всё равно прекрасен… И прекрасен ты». «Ты хочешь его увидеть по-настоящему?» – спросил любимый. «Да, да, я хочу его увидеть таким, каким видишь его ты – твоими глазами!» – «Твой мир моими глазами? Но он может испугать тебя», – предостерёг бархатный голос. «Нет, я хочу видеть твоими глазами всё! И если ты можешь на это смотреть, то и я смогу». – «Но тебе надо быть готовой увидеть не просто что-то одно, как, например, эти озёра внизу, а всё сразу, одновременно все жизни тысячью миллионов глаз и миллиардами душ человеческих испытать и гнев, и радость, и страх и надежду, и ужас и счастье, и отвращение и красоту. И всё это воспринять разом, испытать и прожить одним мигом миллионы миллиардов жизней и разных судеб, чтобы понять мир таким, какой он есть на самом деле», – предупредил Он. «Мир твоими глазами…» – вторила Она, не обращая внимания на Его предостережения. Они плыли над синевой бесконечного океана, словно на воздушном шаре. «Да, моими». – «Глазами Богов. Я согласна», – Она улыбнулась дельфину, вынырнувшему из океана, который весело протрещал что-то на своём таинственном языке. «Да», – ответил Он и направил её взгляд на материк, приближающийся из-за горизонта. – «Что ж, тогда смотри!»
И вот они мчатся над сушей, опускаясь ниже и ниже, ближе и ближе к земле: люди, лица, звери, деревья, города, сёла, поля, улицы, аулы, заводы, дома, ночь, день, огонь, вода… Всё закружилось перед Её глазами, и Она кружилась вместе с картинкой реальности в воздушном танце, не различая ничего вокруг, потому что мир слился во множество спиральных линий…
И вдруг всё внезапно остановилось… Мир замер. Перед Ней открылся экран в полнеба. Начался первый сюжет.
…Где-то за кадром мяукал котёнок. Перед собой, как на экране монитора, Она видела мраморный пол, на который женские руки положили двух котят, чёрненького и рыжеватого. Потом появились женские ноги, обутые в ярко-красные туфли на высоком каблуке с заострённой металлической шпилькой. Туфли, пританцовывая, как на подиуме, прошлись вокруг озирающихся и испуганных котят; потом носок одной туфли дотронулся до спинки одного из котят и перевернул его на бок – малыш задёргал лапками, пытаясь найти в воздухе опору, чтобы вернуть обратно привычное для себя положение тела. Затем женская рука поправила животное в удобное для съёмки положение. Кажется, начиналось какое-то представление. Женская нога приподнялась и зависла над телом котёнка. Остриё шпильки слегка кольнуло спинку, и котёнок, озираясь на обувь, жалобно мяукнул. И тут неожиданно для Неё, ничего плохого не подозревающей, шпилька наполовину погрузилась в туловище животного, и душераздирающий писк котёнка наполнил Её сознание и комнату, в которой происходило издевательство. В это время второй котёнок дрожал, съёжившись, и непонимающе наблюдал за собратом, от страха прижав к голове ушки.
