Утомленная собственной обидой и переездом, девушка очень быстро проваливается в сон.

Солнечный свет заливает гладкую, простирающуюся до самого горизонта брусчатку. Я иду и слышу, как отчетливо стучат каблуки моих туфель. Я сама еще не очень поняла зачем, но что-то тянет меня туда – вперед, за горизонт. Мне нужно туда. И… Это совсем несложно. Нужно просто продолжать идти. Шаг. Шаг. Меня переполняет чувство легкости, я смеюсь, и смех мой оборачивается яркими голубыми бабочками, порхающими вокруг.

И в следующий миг чьи-то сильные, грубые руки сжимают меня за талию. Мне страшно, а его пальцы сильно впиваются в мою кожу, тонкая ткань блузки не спасает от боли – там наверняка останутся синяки.

Но он продолжает тащить меня куда-то в бесконечную тьму переулков. Я изворачиваюсь, чтобы видеть его лицо – беспристрастное, холодное будто мрамор. Тяну руку – хочу исцарапать этого гада, вцепиться в его ледяные глаза, хочу, чтобы меня отпустили, наконец, туда, обратно, на солнечную и прямую дорогу. Но он перехватывает моё запястье, механически, даже не глядя – и только теперь смотрит мне прямо в глаза. Смотрит, и хищно улыбается. Я визжу, извиваюсь, брыкаюсь…

– Пусти! Пусти! – кричу я, а по щекам текут слезы – слезы бессилия, беспомощности, беззащитности. – Пусти меня! Зверь, изверг, мерзавец! Пусти!

Просыпаюсь в холодном поту. Несколько секунд мне кажется, что кошмар продолжается, что незнакомец из сна все-таки утащил меня куда-то в совершенно незнакомое место. Затем, посмотрев на пакет с вещами и придя в себя, понимаю – это всего лишь наша новая квартира. Вздыхаю, и, мотнув головой, чтобы стряхнуть с себя остатки дурного сна, иду на кухню. Подхожу к окну задернуть шторы – яркое Солнце над крышей соседнего дома бьет своими лучами в мои глаза… И я вижу за окном выше Солнца нечто похожее на тарелку.

Съев несколько бутербродов и выпив чашку терпкого и приторно-сладкого чая, я решила пойти покататься на велосипеде – это занятие всегда поднимало мне настроение, помогая привести мысли в порядок и выплеснуть негатив в полезное русло. Именно регулярные велопрогулки служили причиной приятной спортивности моей фигуры и зависти многих подруг.

К счастью, велик уже перевезли со старой квартиры, и он стоял уже на балконе, демонстрируя зачехленные полиэтиленом колеса. Расправившись с упаковкой, я натянула кеды и покатила велосипед на лестничную площадку. Подняв велик на дыбы я кое-как втиснувшись в лифт, нажала было на кнопку, как вдруг меня остановил чей-то окрик.

– Погодите секундочку!

Парень практически влетел в лифт, прижав меня к велосипеду так, что тот оставил темный земляной след на моих светлых джинсах. Даже не заметив своего промаха, незнакомый парень нажал на кнопку «1», и только после этого абсолютно невозмутимо повернулся к струсевшей и одновременно кипящей от такой бесцеремонности девушке.

– Доброго вечера! Оу, кажется, я вас испачкал?

– Он оказывается внимательный! – промелькнула у меня мысль и я осмелела.

– Вот уж не думала, что придется жить в одном подъезде с таким грубияном! – Выпалила я. – Аккуратнее надо быть! И вообще, видно же что места мало, подождать нельзя что ль?!

– Прошу прощения. Я очень спешу – опаздываю на курсы, на которые меня великодушно записал мой отец. – Запустив руку в карман выглаженных брюк, парень извлек оттуда упаковку салфеток и протянул мне.

– Какой странный парень раз у него в кармане всегда салфетки? Или он их сегодня специально для чего-то взял? – Задумалась я.

Двери лифта, тем временем, открылись, и я раздраженно выхватив салфетки, опустила на пол своего металлического коня вслед за вышедшим из лифта в подъезд незнакомцем.

– А вообще, как вы верно заметили, я живу в этом же доме, квартира 28. Николай Коваленко. Так что если салфеток будет недостаточно, чтобы загладить мою вину – занесите джинсы после прогулки, я лично их постираю, и напою вас отменным чаем.

– Вот уж спасибо! – Фыркнула я. – Свою одежду как-нибудь сама постираю, а уж чай ваш мне и даром не нужен!

– Дело ваше – парень все также невозмутимо пожал плечами, вышел на улицу и стал держать дверь открытой.

Вслед за Николаем вышла из подъезда и я. Сев на велосипед, я со злобой вжала подошвы в педали. Что же так взбесило меня в этом непрошенном соседе?

Несколько минут я думала об этом, сосредоточенно вперив взгляд в горизонт, а потом неожиданное осознание настигло меня с головой. Это был тот самый незнакомец из моего недавнего кошмарного сна.

И я по-настоящему испугалась!

Первый день в школе прошел лучше, чем мог бы, однако я по-прежнему ощущала острую тоску по своим старым друзьям. Новые одноклассники не питали ко мне неприязни, но и особого интереса не питали – если не считать пары пристальных, оценивающих взглядов от парней и пары завистливых – от девушек.

Меланхолично неся свой поднос в поисках свободного столика во время обеда, я, задумавшись, чуть не врезалась в кого-то высокого, в безупречно отутюженной школьной форме и лаконичных черных ботинках. Подняв глаза, я признала в парне своего вчерашнего знакомого.

– Привет. – Все с той же невозмутимостью поздоровался Николай.

– Ну, здравствуй. – Эта его неизменная легкая полуулыбка и безупречно-непоколебимый вид теперь уже вызвали у меня интерес. Его вообще можно вывести из себя, этого героя благопристойных английских романов?! – Не знала, что мы еще и в одной школе учимся, мистер люблю-пачкать-девушкам-джинсы…

– В нашем районе не так много достойных школ – Николай пожимает плечами, будто и не заметив колкости. – Твой папа, я так понимаю, тоже программист в нашей компании, так что неудивительно, что тебя отдали именно сюда. Кстати, может уже представишься наконец?

– Мария Яковенко. – Девушка вздергивает носик, теряясь перед лицом непоколебимой невозмутимости Николая, и уходит вглубь столовой.

– Маша. – негромко говорит Николай.

– Мистер люблю-пачкать-девушкам-джинсы? – Другой парень, наблюдавший за разыгравшейся сценкой, друг Николая, не сдерживает смешка. – И как это понимать? Колись, Николай!

Я уже знаю – этого парня зовут Виктор.

– История куда скучнее, чем может показаться… – Улыбается тот. – Да чего ты ржешь? Честно. Я просто ненароком прижал ее… К велосипеду в лифте… И её джинсы испачкались.

– Звучит еще интереснее, чем показалось вначале – еле сдерживаясь, чтоб не расхохотаться в голос, Виктор плюхается на стул, ставя перед собой поднос. И я догадываюсь по усилиям Виктора сдержать громкий смех, что и его папа должен быть программистом в нашей компании.

Почему я делаю такой вывод? Я давно заметила, что дети родителей занимающихся умственным трудом всегда стараются сдерживать смех и контролировать другие свои эмоции. А наш городок маленький и большинство работников умственного труда нашего города програмисты. Отсюда и получается вывод, что парень учашийся в нашей школе старающийся сдерживать смех имеет отца работающего, скорей всего, програмистом в компании, в которой работает и мой отец.

– И что же, все прошло так плохо, что теперь ты ведешь себя с ней так невозмутимо? Девчонка вроде симпатичная, да и не дура небось, раз ее сюда приняли… – продолжал говорить Виктор.

– Ну да, симпатичная, – Николай неторопливо намазывает масло на тост. – Но слишком уж явно провоцирует, пытаясь вывести меня из себя. Что сейчас, что тогда – в лифте. Не то, чтобы она мне не интересна… Посмотрим, что выйдет. Но поддаваться и играть по ее правилам я не собираюсь.

И Николай демонстративно напыжился, смотря в мою сторону.