Она ушла в детскую и села за уроки. Взяла учебник, полезла в ящик за тетрадкой по физике – рука скользнула по белой коробочке из-под чёрного браслета. Зачем-то – наверно, в глупой надежде, что чудеса случаются, – Мишка достала и открыла её, вынула визитку: сайт «Волшебные украшения». И больше ни слова. Но ведь чёрный браслет правда обладает каким-то волшебством уверенности, иначе разве вылезла бы она сама из всех своих двоек? Разве смогла бы день за днём строить невидимую стену, за которой так спокойно? Она посмотрела на браслетик на руке: в чёрной гладкой поверхности отражался перевёрнутый мир. Мишка включила ноутбук и набрала адрес сайта… И на неё дружелюбно взглянула та чёрная дама.

На следующий день с пятого урока пошёл крупный снег, и они под этим нежным редким снегом ждали чёрную даму на углу у школы. Катька, впрочем, не понимала, кого и зачем они ждут, но терпела: Мишке надо – значит, надо. Мишка устала: едва высидела шестой урок и теперь сознательно, через силу заставляла себя стоять прямо, развернув плечи, – не хотела показаться жалкой. А из Катьки била энергия – библиотекарша за подклейку малышовых книжек только что угостила её чаем с пряниками. Она крутилась вокруг Мишки, пританцовывала, ловила на розовый смешной язык снежинки, вертела перед Мишкой пряником:

– «Пряник мятный, ароматный, удивительно приятный!» Мишка, ну ты что, не помнишь, это же из этого… Из Чуковского, про крокодила! Мишка, ты почему пряник не хочешь? Я для тебя нарочно взяла! Ты ж в обед вообще не поела, я видела!

Из-под белой шапки у неё выбились казавшиеся шоколадными косматки, глазищи сияли и цветом тоже были ну точно как круглые шоколадные конфеты. Когда-то мама и самой Мишке говорила, что у неё глаза шоколадного цвета. А Катьке, кажется, забыла такое говорить. Хотя Катька куда красивее Мишки и милее. Мимо прошёл дядька с двумя красивыми золотистыми ретриверами на поводках, и Катька замерла от счастья. Потом пристала к Мишке:

– Видела? Ты видела, какие красавцы? – как же она надоела со своей любовью к каждой встреченной собаке. – Хочу такого пёсика! Мишка, а тебе какие ретриверы больше нравятся, лабрадоры или золотистые? Мне – все!

– Я не знаю. Ой. Отстань.

Подъехала и плавно прижалась к поребрику большая чёрная машина. В Мишке сладко замерло сердце. Вчера голос в телефоне сначала был холодноват, но потом дама сказала: «А, медвежонок!», и дальше весь разговор сделался ласковым и закончился фразой: «Я хочу на тебя посмотреть». Говорить о волшебстве браслета, хотя сайт «Волшебные украшения» был полон магических, гипнотизирующих фраз, у Мишки вчера язык не повернулся: стыдно будет, если дама увидит в ней сумасшедшую невротичку, легковерно принимающую рекламу за чистую монету. Но ведь волшебство есть? Она просунула замёрзшие пальцы под манжету и потрогала тёпленький браслет – сразу стало спокойнее. Ведь дама так ласково говорила!

Из машины вышел водитель, высокий мужчина в чёрном пальто поверх костюма, и эта его белая рубашка с серым галстуком тут, рядом с обшарпанной школой, а не где-нибудь на Невском били по глазам странным несоответствием. Он улыбнулся:

– Прошу в машину.

Мишка и Катька переглянулись и помотали головами. Катька даже попятилась.

– Да вы никуда не поедете, – усмехнулся водитель. – Ну вы ж не думаете, что Ангелина Поликарповна выйдет и будет тут на холоде с вами топтаться? – взглянул Мишке в глаза. – Забирайтесь, а я пока вон в магазин пройду, омыватель закончился, – он махнул рукой на другую сторону улицы, где был магазин автотоваров.

– В таких машинах омыватель никогда не заканчивается, – сказала Мишка, не двигаясь с места. – Наверно. И бензин тоже.

Водитель рассмеялся:

– Девчонки, не смешите. Ну вперёд, вы ж замёрзли.

Мишка и Катька снова переглянулись, и Мишка твёрдо сказала:

– Нет.

– Ок, – водитель поднял большой палец и кивнул Мишке: – Молодец. Первый экзамен сдали. Так, умницы, вон в ста метрах вперёд кондитерская, знаете? Мы подъедем, вы дойдёте, там беседа и состоится. Так согласны?

– Согласны, – скорей сказала Катька, для которой слово «кондитерская» само по себе было волшебным, и потянула Мишку за руку. – Мы дойдём.

Эта сотня метров по мокрому, в раскисшем снежке, тротуару тянулись, как сто километров. Мишка шла, шла и шла, и ей казалось, что тротуар колдовским способом ползёт ей навстречу и она перебирает ногами на месте, то и дело поскальзываясь. Вчера она просто сказала хозяйке «Волшебных украшений» спасибо за браслет, который напоминал ей о том, как стыдно быть жалким подростком, и потому она смогла справиться со всеми школьными проблемами. А потом как-то так получилось, что она попросила совета: да как же разрешить проблемы, которые кажутся нерешаемыми? Ангелина Поликарповна терпеливо выслушала про разлад родителей, про Митьку и Катьку, про угрозы отца выгнать из дома их всех, про идти или нет в десятый класс или лучше в училище на стипендию, и сказала мягко и просто:

– А ты и не должна решать эти проблемы за твоих родителей. Ты – несовершеннолетний ребёнок, помнишь? Во всей этой ситуации ты должна думать о себе: как повысить собственную ликвидность. Сосредоточиться на том, чему ещё тебе нужно научиться, чтобы противостоять такому давлению.

И вот теперь Мишка скорей торопилась к этой волшебной даме, потому что она сказала, что хочет сама снова Мишку увидеть, оценить и тогда уже вместе подумать, что Мишке в такой ситуации сделать, чтоб защитить себя и младших. И на этом бесконечном скользком тротуаре было очень страшно, что вдруг уже Ангелина Поликарповна посмотрела на неё из окна машины, оценила и сделала вывод, что никакой помощи, даже советом, Мишка не заслуживает.

Катька поскользнулась, шлёпнулась:

– Ай!

– Больно? – Мишка подхватила её и поставила на ноги.

– Да, – Катька потёрла коленку. – Идём, да? Мишка, а если они нам правда пирожных купят, есть можно?

– С чего это они нам должны пирожные покупать. Иди давай. Там будет просто важный разговор и всё.

– А я хочу пирожное, – грустно сказала Катька и похромала дальше. – Давай хоть сэкономим скорей как-нибудь на пирожное.

– Я тебе печенья напеку, – у Мишки горестно перехватило дыхание, что нужно завести Катьку в кондитерскую, где сладко пахнет и в витрине, в золотом свете, лежат всевозможные пирожные, а покупать их не на что. – А может, домой пойдёшь или вон на площадке поиграешь?

– Ага, мёрзнуть-то. Да не бойся, я ныть не буду, отвернусь от всяких эклерчиков и всё. Буду думать про как печенье печь.

Как же тепло и нарядно в кафе, как пахнет кофе, выпечкой, ванилью и шоколадом! Мишка подумала, что пакетик ванильного сахара стоит совсем немножко, надо в печенье…

– Здравствуй, Медвежонок, – улыбнулась волшебная дама.

То есть Ангелина Поликарповна. Она, в норковой шубе, с яркими глазами, казалась ещё великолепнее, чем под Новый год в полутёмной кофейне, и странно было видеть её при ярком свете, за столиком, обшарпанном под «прованс», у окна, за которым серый день, а на подоконнике из как будто деревянных ящичков торчит пластиковая обломанная «лаванда». Мишке почему-то стало невыносимо стыдно за эту «лаванду».

– Здравствуйте, – надо поздороваться как можно увереннее и при этом отвернуть Катьку от прилавка. – Я очень рада, что вы приехали.

– А я рада тому, что приезжать стоило. Ты молодец, что позвонила. Садитесь же. А эта твоя сестрёнка? Боже, какой красивый котёнок, – её глаза вспыхнули. – Тебе сколько, дивное существо?

– Скоро одиннадцать, – солидно сказала Катька и добавила: – Здравствуйте.

Ранец потёртый какой на Катьке и не очень чистый; и куртка старая совсем, рукава коротковаты… Да и сама Мишка одета не лучше.

– Я рада, что ты здесь, – кивнула Ангелина Поликарповна, когда Мишка села. – И не стесняйся. Ты – ребёнок в сложной ситуации, и так сложилось, что не у кого попросить совета. Знаешь, говорят, лучшие советы дают попутчики в поезде, в самолёте. Вот и мы с тобой такие попутчики на жизненном пути. Иногда лучше всё рассказать постороннему человеку.