Когда-то в этом утопающем в пышной зелени сказочно красивом поселении каэйры обустроили огромные плантации и оранжереи. По весне белолепестковое море цветущих фруктовых деревьев наполняло своим ароматом всё вокруг и притягивало под свои кроны влюблённые пары не только поселян, но и приезжих из Вандехарга. Посёлок не зря был назван Каэмми – живые земли, – любая ветка, воткнутая в землю, моментально приживалась здесь благодаря активным биокластерам, привозимых из Каррео-Тойра. Но после того как альтэйский Совет ограничил каэйров в их правах, чётко разделив ареалы на гартианские и прочие, сады постепенно начали вырождаться, а в оранжереях перестали цвести экзотические, привезённые из других миров, растения. Глава поселения Ваэнди Арлэнио попытался решить эту проблему при помощи арды и улучшения климатических условий, но Ваэнди не слишком преуспели, – урожаи с каждым годом становились беднее, но никто не собирался переименовывать поселение.

Поселившаяся год назад, эмигрантка с Тэи, благодаря своим неординарным дипломатическим способностям, добилась участия некоторых каэйров в возрождении былой славы местных садов, но теперь она была постоянно занята, появившимся на свет сыном.

– Скажи а-вва, ав-ва. Не хочет. Весь в мать, иногда мне кажется, что он нарочно игнорирует меня. Типичный Хаэнси.

Скрытое под слоем пелёнок крохотное создание, словно почувствовав, что про него говорят и говорят не лестно, сморщилось и громко проявило свой высокий голос.

– Ошибаешься, Каррел. Наши младенцы не орут так часто и громко. Типичная аэртийская несдержанность, – возразила Эвиа, беря малыша на руки и начиная качать.

– Может, положишь его спать в тёмную комнату? А то мне скоро надо ехать назад в Альканс.

– Каррел, успокойся. Прошло всего три дня с тех пор, как мы встречались с тобой в саду.

– Аэви, а мне показалась, что прошла половина вечности, как ты любишь говорить.

– Кроме того, вчера из лечебницы вышел мой супруг. К счастью его смогли поставить на ноги. И теперь он поселился на другом конце посёлка. Каррел, пожалуйста, не делай такую кислую физиономию. Я очень виновата перед ним. Эта моя вина, что его айри никак не восстановит былую связь с телом. Не переживай, я всё уже решила для себя. Вчера я подала прошение альтэйскому Совету на разрыв брачных уз. Через полгода Совет удовлетворит мою просьбу, и мы сыном переедем на Тэю, а Энхайве будет долечиваться на Лорене. Потом я вызову тебя к себе в Ареал Хаэнси.

***

– Хэй, Энхайве. Давай пообедаем вместе. Я сейчас накрою стол.

– Хэй, Эвиа. Право же не стоит тратить время своё драгоценное время на меня. Я уже здоров и могу позаботиться о себе сам.

– Энхайве, ещё раз прости меня. Я не хотела причинить тебе боль. Я очень благодарна тебе, что ты спас меня. Если б не ты, мы бы погибли тогда в термосфере Элиоссы.

– Эвиа, я тебя ни в чём не виню. Я всё предвидел ещё тогда в первый день на Элиоссе, но я готов продолжить с тобой жить вместе на Тэе, если ты забудешь всё это, как кошмарный сон.

– Спасибо, Энхайве. Но вначале тебе нужно окончательно прийти в себя. Я буду ждать твоего полного выздоровления.

***

Через полгода долгожданное кристаллописьмо от Совета было доставлено в Каэмми. Совет ответил, что для процесса расторжения брачных уз Эвиа и Энхайве вызывают в Ареал Ксиорри. Что же касается сына Хаэнси, то для того, чтобы Ваарт смог прилететь с ними на Тэю потребуется разрешение Куратора ареала – Мастера Крифтаундиоархеонэ.

И сказал Мессия:

– Тот, кто найдёт себя в себе самом, тот и найдёт всё мирское недостойным его. Земля и Небо растворятся перед его взором, и он истинно живой не увидит смерти, но войдёт в царствие вечное света истинного изначального…

***

Фиолетовая луна ярко освещала стены Храма Ночи, выложенные из грубо отёсанного чёрного базальта. Её свет отражался в серебряно-зеркальных вставках на чёрных балахонах, образующих широкий замкнутый круг, фигур. Посреди круга находился саркофаг и в нём под лёгким саваном белого траурного цвета лежал гарт. Глаза его были закрыты чёрной повязкой, а голова его была плотно стянута металлическим обручем с многочисленными острыми шипами, торчащими, по счастью гарта, наружу. Поэтому он не чувствовал ни мыслей своих Братьев, ни видел того, что происходило вокруг него.

Двое Братьев взяли саркофаг на руки и бережно опустили на его дно неглубокой ямы, а затем начали быстро забрасывать яму комьями влажной земли. Прошло три с половиной часа, Луна уже успела скрыться за эльгеором, а круг Братьев вокруг ямы так и не размыкался. Неподвижно лежащий в саркофаге Ри’Арцэйнв чувствовал лишь холод мокрой глины, пробивающийся сквозь саван, видел лишь воспоминания, в виде фиолетовых контуров и всем своим айри ощущал тонкую связь с Ваграймом, окружавшим его повсюду. Он слышал внутри себя многоголосый шёпот тысяч голосов, идущих отовсюду, который медленно сводил с ума. Каждый из них пытался что-то сказать заживо похороненному гарту, но его слабый голос терялся в общем монотонном гуле голосов. Ри’Арцэйнв буквально задыхался без притока информации из Сети, и он судорожно цеплялся за магнетические звёзды своего айри, чтобы они случайно не изменили своего свечения. После некоторого времени, показавшемуся Ри’Арцэйнву вечностью, откуда-то с Небес раздался громоподобный призыв Магистра:

– Айви ваграйм, тэйфиаух раунси ви реэльзэ заурэ хэй! (Соединённый с Ваграймом, услышь меня и восстань из Тьмы!)

Магистр внимательно посмотрел на синий кристаллик своего кулона, и сказал:

– Брат Ри’Арцэйнв, ты успешно прошёл второй круг посвящения.

И бесшумно растворился в ночной тьме. Испытания продолжались.

1. Лестница Миров не имеет ни начала, ни конца.

2. Число её ступеней бесконечно, но светильник нашего внимания вырывает из тьмы лишь пять из них.

3. Миры Ведущих расположены на самой верхней ступени Лестницы Миров из тех, которых мы видим.

4. Но у наших Ведущих, есть также свои Ведущие.

5. Все арии являются Ведущими и Ведомыми одновременно.

6. Свет отделяет нас от Ведущих, и он же доносит Вести от них.

7. Мы Ведущие для самой нижней, видимой нами, Ступени.

8. И между нами и нашими Ведомыми лежат Отражения.

9. Растворяясь в Свете, мы приближаемся к Ведущим.

10. Входя в Отражения своего мира, Ведущие приближаются к Нам.

11. Ведущие через Свет создали наши миры.

12. Мы через Отражения создаём миры свои.

13. То, что нами воспринимается, как Свет, Ведущие называют Отражениями.

14. Ведущие не видят наших Отражений, ибо они для них скрыты во Тьме.

15. Каждый арий вносит свой вклад в Отражения.

6. Пренебрегая своим единством, арии в Отражения вносят Искажения.

17. Искажения в Свете привносят в него Тень.

– Мы не можем отпустить тебя с ребёнком обратно на Тэю. Тебя одну – пожалуйста, хоть сейчас. А ребёнок должен оставаться на Элиоссе, – жёстко сказал Мастер Крифтаундиоархеонэ, который по случаю этой встречи принял облик главы альтэйского Совета Ауми Бенхаима.

Этот облик лишний раз убедил Хаэнси Эвиа в извращённых представлениях каэйров относительно культуры общения.

– Это ещё почему?

– Во-первых, это огромный риск. Ты ведь прекрасно знаешь, что находиться сейчас на Тэе, особенно детям смертельно опасно. Во-вторых, мы будем курировать вашего сына, также, как и Каррела. Мы не хотим осложнений, вызванных непредсказуемыми действиями аэртийца, и вы это в полной мере на себе уже испытали. Не так ли?

– Вы действительно полагаете, что я, Хаэнси, смогу на это согласиться?

– В противном случае, уважаемая энгара, мы будем вынуждены исполнить пункты нашего Договора с Советом Тэи, и ваш мезальянс с аэртийцем перестанет быть тайной для всех. И тогда Сеть снова содрогнётся от этих новостей и многие серьёзно будут в очередной раз поговаривать о грядущей аэртийской экспансии в другие миры.