А потом я просто вырубаюсь от изнеможения часов в шесть утра и сплю до обеда…

Таня погладила его по коленке.

– Ничего, это пройдет… – сказала она задумчиво. – У каждого человека в этом мире есть свой дом. Ты просто не нашел ещё – свой. Пойдем дальше? Еще далеко идти – я на самом краю деревни живу, а это два с половиной километра до центра и два с половиной назад, а тебе ещё и дальше центра «пилить» до своего дома.

– Ну да, я нагуляюсь сегодня…

Данила встал, отвернулся от Татьяны, и обоссал забор.

– Блин, я тоже хочу, – сказала Татьяна, – но я потерплю до дома. Пошли быстрей.

Да, Данила и правда нагулялся в эту ночь – дома он был аж в три часа. Ему понравилось подобное времяпровождение: Татьяна внесла в его жизнь свежий воздух, какую-то новую, неизведанную, таинственную струю и всё это было гораздо лучше, чем сидеть дома раком–отшельником и выть на луну. Это было новое, ни разу не пробуемое ранее, и, конечно, – заманчивое. При прощании, они поцеловались, но этот поцелуй мало что значил – она не пустила его дальше, чем губы, и поцелуй получился сухим и безжизненным. Уходя, Даня решил, что завтра надо найти какую-нибудь другую и попробовать с ней – после пережитых эмоций останавливаться он не хотел. Нужна –Женщина…

***

Даня проснулся с больной головой на следующий день в 14:30 и долго не мог оторвать голову от подушки. Смертельно хотелось пить, но вставать и показываться матери в таком виде ему не хотелось. Он прислушался, дома ли мама? Однако не мог понять, – да или нет, – и, спустя 10 минут, жажда победила стыд «в чистую» – Даня пополз на кухню. Никого в доме не было.

Данила налил самый большой стакан воды до краев и выпил его залпом – еле хватило дыхания… Он повернулся от раковины, чтобы идти снова полежать, когда увидел записку на столе:

«Сынок, судя по твоему виду и грязным штанам, оторвался ты вчера по полной… Меня на сутки выдернули на работу. За наличные деньги. Я согласилась, родной… Еда в холодильнике и в духовке еще картошка с мясом немного. Покушай обязательно, как проснешься. Мама».

Данила ушёл к себе в комнату и провалялся на диване до 16:00. Затем встал, принял холодный «душ» в нетопленной бане, почистил зубы, привел себя в порядок и позвонил по старой памяти одному своему приятелю:

– Антоха, привет! – деланно весёлым голосом поприветствовал товарища Данил.

–Даня, ты что ли?! – отозвался искренним восторгом голос на другом конце провода.

– Я…

– Нифига себе!.. – Антоха замялся вроде бы, не зная, с чего начать.

Данила это почувствовал и не стал ходить вокруг да около:

– Пошли в ДК на дискотеку. Ты же дома?

– Я – да… Но… А во сколько?

Данила никак не мог понять, что происходит с его худосочным корифеем времен десятого класса.

– Ну не знаю…А во сколько там начинается? Слушай, ты если не хочешь, то не ходи, я не настаиваю. Просто в одну каску тащиться не хотелось, да и давно не виделись все-таки… Твоё единственное письмо мне ещё в «учебку» приходило так-то.

– Нет, я хочу! Просто… Ты – это Ты?

– Вот сейчас вообще не понял… Ты накурился что ли? – начал злиться Данил.

– Да нет, просто… Тут эти ребята из Чечни… Про них говорят, что у них крышу рвёт пиздец, а если по «синьке», то вообще труба.

Данила расхохотался:

– Не ссы, бля!.. Солдат ребёнка не обидит, – успокоил он своего друга сквозь смех. – Давай к восьми уже там быть.

Они договорились, и Данила пошёл топить баню, чтобы ночью прийти и нормально помыться. А потом подкинет просто дровишек ещё, и маме на утро хватит…

***

Дом Культуры открывался в восемь вечера, а дискотека начиналась в десять.

Данила и Антон сидели и пили пиво в танцевальном зале за одним из многих свободных столов, стоящих обособленными беседками вдоль стены, где окна выходили на Проспект Победы – основная масса людей к началу дискотеки подтягивалась. В конце зала стояла сцена для выступлений местных рок-групп и прочих самодеятелей, однако, никогда и никого Данил там не видел – там вечно стояли только колонки в полтора метра высотой.

– Ну и как там? – спросил Антон и Данила понял, что он имеет ввиду: всем им, кто даже в армии не служил, безумно было интересно знать «как ТАМ».

– Да не спрашивай – сам попробуй, – отшутился Данил, но на его лице не было ни улыбки, ни тона шутки.

– У меня плоскостопие…

– Да–да, ну конечно… – это сейчас Данилу действительно рассмешило, и он улыбнулся. – Пей… Скоро начнётся.

Они выпили по глотку, посидели молча немного. «Зря я позвал этого придурка, – подумал Данила. – Нет у меня никого больше в этом мире. Если только с Серёгой ещё когда увидимся. Надо написать ему хоть что ли?..».

– Из наших девчонок ходит кто? – спросил Данил.

– Нет, – ответил Антон таким тоном, словно он гид по районному дому культуры. – Сейчас редко. В основном малолетки от 14 до 16. Я и сам с весны тут не был…

– Тем лучше…

– Надо быть осторожным с местными молодыми людьми.

– Почему?.. Бегают стаями, и бьют толпой? – сказал Даня.

– Ну в общем – да…

– Да это похуй, – заключил Даня и пошёл за водкой.

Антон неодобрительно покачал головой, когда Даня был далеко и не мог видеть.

Данил купил сразу три бутылки водки, трёшку пива, пару литров вина, закуски и несколько стаканов под пиво и столько же рюмок. Когда он подошёл к столу и разложил всё это, Антон непонимающе посмотрел на Даньку:

– Готовимся, Антоха! – подбодрил его Данил. – Скоро к нам подсядут девочки.

– Ясно… – усмехнулся Антон.

В 21:00, как по будильнику, загремела музыка и зал быстро наполнился молодыми людьми, как и говорил Антон, возрастом от 14 до 16 лет. Были и 12-13 летние, но их дальше порога не пускали – они как бы присутствовали на дискотеке, но по большому счёту их на ней не было. Четырнадцатилеток охранник тоже пытался не пускать, но их было тяжело отличать от пятнадцатилетних, в результате, через час в зал проникли все, кроме тех, кто откровенно выглядел, как ребёнок.

Данил Её приглядел практически сразу – с подругой они мялись возле входа в зал, не решаясь пройти, хотя ребята посмелее давно уже просочились сквозь одинокого охранника.

Данила и Антон никого не подпускали к своему столику, хотя несколько посягательств от слабого пола уже было, но Даня всех «отшил».

– Слушай, блин, – начал закипать Антон. – Если мы баб «динамить» будем, так и кончится все хуёво!

– Успокойся, – остудил его Даня. – Я ищу стопудовый вариант.

– Да ну нахуй?! – воскликнул Антон. Он хорошо уже принял «на грудь» и осмелел. – А чем, блять, вон та шмара была не «стопудовым вариантом» -то??! – и он махнул в сторону девчонки, которой давно в том месте уже не было.

– Хочешь всякую залупу на хуй наматывать – на здоровье, ради Бога! – на пару секунд вскипел Данил. – Я ищу нормальную девчонку.

Антон выпил залпом полстакана пива и притих. Данилу же в этот вечер алкоголь не мог победить – он пил только водку, закусывал и запивал.

– Ты не склей ласты, Тоша! – Данила под столом пнул ногой своего товарища.

– Я в норме… – ответил Антон, но было ясно, что через час продолжения «банкета без перспектив», Даниле придётся на себе волочить этого плоскостопного «ухотерепевта» домой.

Загремела группа «Кар-Мэн» – Лондон гуд-бай! – и она будто оживила Данила:

– Смотри туда! – показал он на вход. – Две кукушки стоят. Они. – Даня ткнул пальцем в пустоту.

– Пиздец… – разочарованно простонал Антон, повернув голову в сторону входа. – Какие-то отличницы.

– Нормально… Я пошёл «склею» вон ту, что повыше, с кудряшками. Твоя –вторая! – бросил он Антону, отходя от стола.

– Да мне похую уже… Тащи хоть кого–нибудь, брат!

Преодолев пятнадцать метров зала, наполненного танцующими телами, Данила остановился напротив подружек. Та, что ему понравилась, была белокурой красоткой, локоны волос которой немного не доходили до её плеч. С чертами девочки и телом молодой женщины, девушка в Даниле пробудила животную похоть, и он решил во что бы то ни стало, переспать с ней. Пусть даже и через год, два, три – всё равно… Невысокого роста – её большие карие глаза дотянулись бы до его глаз только лишь встань она на цыпочки – она не была красавицей в принятом смысле этого слова и образа – её портили чересчур увесистые скулы, но привлекательности ей было не занимать, а скулы, со временем, могли вообще стать её достоинством, а не недостатком.