Мать встретила их недружелюбно, исподлобья посмотрев на незнакомую смуглую девушку. Натла знала, что рано или поздно её сын найдёт себе пару, но не ожидала, что он приведёт в родную пещеру фричинку. Натла поняла, что это фричинка по рассказам охотников, хотя сама никогда женщин этого племени не видела.

Клян, увидев Михла рядом с фричинкой, удивился:

– Молодец, Михл! Пришло время нарушить традицию. Теперь мы будем умыкать фричинок.

Натла, нахмурившись, посмотрела на Кляна и сказала:

– Похоже, ты выздоровел. Чуть держишься на ногах, а уже рассуждаешь о ненавистных фричинках!

– Натла, это для тебя они плохие, а для Михла и, может быть, для Фёдра, это не так.

Натла, не сдержав слёз, выбежала из пещеры. Клян подошёл к ней и сказал:

– Прости. Я сказал глупость.

– Лучше бы ты посоветовал, что мне делать?

– Это хорошо, что Михл привёл её к нам. Ей нравится твой сын. Если бы она пожелала, то увела его в свои пещеры, не нарушая традиции своего племени. Фричинки достаточно ловкие и сильные. Пожалуй, не всякий мужчина – будь то Светлокожий или дорвиш, сладит с ними. К тому же они используют одурманивающие вещества, от которых мужчины сначала теряют сознание, а затем и голову.

– Почему ты так сказал о Фёдре?

– Я думаю, что Фёдр жив. Наверно он попал к фричинам.

– Надеюсь, я уговорю Ивна отправиться на поиски Фёдра в земли фричинов. Признайся, Клян, тебе тоже порой хочется улизнуть к этим мужеподобным фричинкам? – спросила Натла.

– Ну, какие же они мужеподобные? Например, эта девочка очень хорошенькая, только она мелковата, – серьёзно сказал Клян, так и не ответив на вопрос Натлы.

Реала Ли стала жить у Светлокожих. Юная фричинка пришлась ко двору. Они с Михлом жили в глубине пещеры в одной из ниш и, похоже, были довольны жизнью. Михл стал приносить много добычи, а Реала Ли ухаживала за больными и помогала женщинам по хозяйству. Пещеры Светлокожих напоминали ей её родные места. Только здесь сильно шумел водопад.

Натла расспросила невестку о жизни в родном племени. Реала Ли рассказала о своём детстве и юности. Её мать – фричинка, а отец – дорвиш. Родители её погибли, когда она была маленьким ребёнком. Её мать и отца на охоте загрызли отяры. Реалу Ли воспитали младшие жёны отца. Реала Ли была непохожа на отца. Она объяснила, что большинство девочек-фричинок похожи на матерей и только некоторые имеют чёрную и светлую кожу, а синеглазых с белой кожей девочек у фричинов вообще можно пересчитать по пальцам.

Потом Натла задала главный вопрос:

– Ты не встречала Светлокожего по имени Фёдр?

– Аэру Ла однажды привела к нам Светлокожего, которого так звали, – ответила Реала Ли.

– Она привела его, и он не сопротивлялся? – нахмурившись, спросила Натла.

– Аэру Ла спасла Фёдра, когда он чуть не утонул на болоте, и на него напал отяр. Думаю, он был ей благодарен.

Услышав рассказ юной фричинки, Натла расстроилась, но потом, рассудила, что всё хорошо – Фёдр жив, и у неё самой всё в порядке – сын вырос и, похоже, скоро появятся внуки.

Узнав, что Фёдр не особо бедствует у фричинов, Клян начал проявлять знаки внимания к Натле, и вскоре они стали уединяться в той дальней просторной нише пещеры, где раньше жили Натла с Фёдром.

Болевшие Светлокожие шли на поправку. Мужчины начали ходить на охоту. Женщины стали шить куртки из шкур косуль, а в углу большой пещеры вновь взялся за работу лысый Серг, делавший кремниевые наконечники для стрел и копий.

Прошло время. Реала Ли родила ребёнка, но не девочку, как остальные фричинки, а мальчика с немного раскосыми синими глазами и смуглой кожей. Назвали его Тимом. Михл решил, что мальчик у них с Реалой Ли родился потому, что Реала Ли теперь жила в пещере Светлокожих, а тут даже воздух был другим.

Однажды Михл вместе с Кляном и Ивном отправились на охоту в дальний лес. В тот день было холодно.

– Раньше не было так холодно, – сказал Клян.

– Не к добру это, – проворчал Ивн.

Его слова сбылись. На исходе дня в овраге на них из зарослей высокой травы выпрыгнул огромный отяр. Он сшиб лапой Ивна и перегрыз ему горло, но увидев ещё двух кричавших и размахивавших копьями охотников, скрылся в кустарнике. Клян метнул в сторону отяра копьё, но промахнулся.

– Ивн умер? – спросил Михл, с ужасом смотревший на Ивна, который лежал в луже крови.

– Да. Мы с тобой виноваты. В лесу нельзя расслабляться, – сказал Клян.

Предав тело старого Ивна земле, Клян и Михл, вернулись в пещеру.

С каждым днём становилось всё холоднее. Однажды ночью с неба посыпались холодная белая крупа, которая растаяла днём.

Ещё до наступления сильных холодов Светлокожие запаслись вяленым мясом и рыбой. Кроме того, они выкопали ямы-ловушки в лесу, неподалёку от своих пещер. В эти ловушки угодили два отяра, которых охотники добили и сняли с них шкуры.

Мирная жизнь была недолгой. Михл и Клян в очередной раз направились на охоту. День был неудачный – охотники возвращались домой без добычи. Когда они вышли из леса на поле, Клян толкнул Михла в спину, и тот упал. Клян лёг на землю рядом с юношей в высокую траву.

– Ты что! – возмутился Михл.

– Не высовывайся и разговаривай шёпотом! – предупредил Клян. – Посмотри вперёд. Видишь?

– Вот это да! – тихо проговорил Михл, увидев строящихся в колонны темнокожих воинов, вооружённых копьями и луками. – Дорвиши идут на нас войной! Между прочим, их ведёт Светлокожий, за которым следует знатный воин в шкуре отяра. Среди темнокожих воинов, одетых в белую одежду, выделяется человек в чёрном балахоне.

– Наверно, это вождь и жрец дорвишей, – предположил Клян.

– А кто тот светлокожий, который идёт впереди войска дорвишей, понуро опустив голову? – спросил Михл. – Наверно это проводник.

– Это Алк. Ты был маленьким, когда он ушёл в лес и не вернулся. Надо скорее сообщить о дорвишах нашим соплеменникам, – сказал Клян.

Согнувшись в три погибели, охотники скрылись в лесу и побежали к родным пещерам.

– Дорвиши ступили на тропу войны! Они уже близко! – крикнул Клян, вбегая в пещеру.

Светлокожие стали готовиться к отражению нападения дорвишей. За оружие взялись не только взрослые мужчины, но и старики и подростки. Клян возглавил оборону родных пещер. К каждой пещере подкатили крупные камни, которыми заложили вход. Валуны расположили так, чтобы из-за них было удобно пускать стрелы во врагов. Клян злился на предателя Алка. Если бы он не провёл врагов, многие дорвиши угодили бы в ловушки, установленные на отяров.

Несмотря на то, что численность войска дорвишей во много раз превышала число защитников пещер, Светлокожие были готовы к отражению атаки.

Клян попросил Михла, чтобы тот направился к фричинам и попросил их о помощи. Реала Ли решила, что пойдёт с Михлом. Она приладила на животе кожаный мешок для своего малыша.

– Натла, может, ты тоже пойдёшь к фричинам? – предложил Клян.

– Я останусь здесь. Что мне делать в чужом племени? Я должна стать одной из жён Фёдра? – нахмурившись, спросила Натла.

Она поцеловала Тима и попросила Михла:

– Увидишь отца – передай ему привет. Скажи, что я на него не сержусь.

Когда стало смеркаться, Михл взял копьё, лук, колчан со стрелами и со своей семьёй направился в путь. До прихода дорвишей им удалось уйти далеко. Они углубились в лес, держась в стороне от тропы, по которой продвигалось войско противника.

На следующее утро в чаще, недалеко от пещер Светлокожих, раздались приглушённые голоса. Это были дорвиши.

Клян был доволен – для защиты родных пещер было сделано всё возможное. Правда, он переживал, что во время штурма у них не будет связи между защитниками соседних пещер. Всего в поселении Светлокожих насчитывалось десять пещер, в каждой из которых имелся запас провианта, стрел и хвороста для поддержания огня. Однако никто не знал, насколько долгой будет осада.