На следующее утро, подогревая воду для бритья, я молча злился.

Вчера, после того, как я закрыл гараж, явился Билл и принес два фунта сосисок, рыбы, жареной картошки и две пинты пива. Он хотел отметить свое повышение. А я знал, что Анни злится на меня за то, что сравнение ее с Глорией оказалось не в ее пользу, и я этого не мог скрыть. Конечно, будь у нее красивые ноги, она выглядела бы достойнее, но смотреть на ее вымазанный содой подбородок после того, как я нагляделся на аккуратные нейлоновые чулочки, было выше моих сил.

Ради Билла мы притворялись веселыми, но я все время думал о долгах, Глории, Анни и нашей ссоре. Я не мог себя заставить развеселиться ни за какие деньги. Анни, которая также расстроилась, притворялась куда лучше меня. Наконец Билл ушел домой, довольный ужином и повышением. Он, очевидно, не заметил нашего унылого настроения.

Закрыв за ним двери, я поднялся в спальню и увидел, что жена повернулась к стене и притворилась спящей. Я молча улегся рядом и тоже старательно притворился спящим, и мы лежали, злясь друг на друга. Я думал, что мы, как старые супруги, покончим с этим, занявшись любовью, но жена не поворачивалась ко мне, как будто мы находились друг от друга за сотню миль. Утром я проснулся первым и стал греть воду для бритья.

Затем я спустился вниз и расчистил место для «ягуара» Глории. Я решил все же оставить его в гараже. Ведь я взял деньги и оставил ей квитанцию. И, потом, я был уверен, что эта девица поможет мне выбраться из долгов. Здравый смысл подсказывал мне обратное, но на одном здравом смысле далеко не уедешь. Она – моя главная надежда, говорил я себе, но понимал, что не договаривал главного: я хотел ее. Шел дождик, нудный и унылый. Когда Тим вошел в гараж, толкая свой велосипед, волосы у него стояли дыбом и были мокрыми. Он сразу заметил пустое место, которое я приготовил для «ягуара».

– Подмети здесь, Тим. Я подготовил место для машины мисс Селби.

Его совиные глаза вспыхнули.

– Той, что была здесь вчера?

– Да. И поторопись.

Запах кофе напомнил мне, что я еще не завтракал. Жена уже встала. Старые джинсы по-прежнему висели мешком, но волосы были перевязаны красной ленточкой. У нее была все-таки прелестная фигурка.

– Привет, малышка!

Она обжаривала рыбу и даже не обернулась.

– У нас в доме запахло вкусным.

– Да, дорогой. Ты хорошо выспался? Я обнял ее, усадив на колени.

– Не обижайся, киска, и забудем вчерашнее, хорошо? Нам просто не надо ссориться.

– Но я хочу быть уверена, что нужна тебе. Не сейчас, а вообще. А если мы перестанем доверять друг другу, то... А эта девица с ее нарядами только добавила масла в огонь. Ты уверен, что она не заставит тебя потерять голову? И потом, если мы разоримся, то что мы будем делать дальше? Что с нами будет? А если мы вместе будем работать, то все будет хорошо. Но только пока мы вместе. И, потом, я же могу пойти работать. Ешь завтрак, а не то все остынет.

Мои мысли вновь вернулись к Глории.

– Подожди, дорогая, может быть, я что-нибудь придумаю. «Славная девочка Анни, не знаю, что бы я без тебя делал». Я спустился вниз и увидел Билла.

– Гарри. Мне надо сказать тебе пару слов. Как Анни?

– Спасибо, нормально. Нам было здорово весело вчера, ты хорошо придумал отметить это повышение с нами.

– Вы – это моя семья.

Мы замолчали. Он посмотрел на свои ноги и как-то замялся. Лицо у него покраснело.

– Может быть, это и не мое дело, приятель, но у вас неприятности. Правда?

– Ну, тебе нечего об этом думать.

– Разве? Мы друзья или нет? Ведь, если бы у меня были неприятности, ты бы мне помог, так ведь? Вот и я. Пятьдесят фунтов тебя выручат, парень?

– В этом месяце да, а что потом?

– О, потом и будем думать потом.

– Но когда я смогу вернуть тебе деньги, если приходится экономить даже на воде?

– Бери деньги и никаких разговоров. Я ведь тоже экономил, и накопил сто пятьдесят фунтов. Мне не на что их тратить. Ну, хватит пыжиться, бери деньги и закончим на этом разговор.

– Ну, хорошо. Только тебе придется подождать, когда я их тебе отдам.

– Мне торопиться некуда, я могу подождать.

– Только не говори об этом Анни. Ей не нравится, когда я занимаю деньги. Он заволновался:

– Ну, почему же? Я думал, что у тебя нет от нее никаких секретов. – Да, но это ей все же не понравится... Это такие любительницы показать себя.

– Будь с ней поласковее, Гарри. Я к вам так привязан. Она – добрая женщина.

Я прошел с ним до дверей гаража, и в ту же минуту увидел черный «ягуар». За рулем в прежнем плаще и, как всегда, без шляпы – Глория. Билл кивнул мне и ушел, а Тим все пялил свои совиные глаза, но я позабыл обо всем на свете. Во всем мире существовали лишь голубые трусики, которые я заметил в разрезе юбки, и длинные ноги, которые она выбросила из машины резким движением. Все это так подействовало на меня, словно я был несмышленый юнец, пялившийся во все глаза на юбки красоток.

– Я оставлю сегодня машину, хорошо? Вы могли бы ее сегодня вымыть?

– Да, я все сделаю.

Она посмотрела на ноги Тима, которые высовывались из-под машины на целых два фута.

– Можно поговорить в конторе. Прошу вас. Какие у нее глаза! Глубокие омуты из темной прохладной воды, а в глубине ясный призыв к действию. Войдя в контору, она закрыла за собой дверь.

– Жена ушла за покупками.

– Это хорошо, а то жены видят грех в самых невинных пустяках, к тому же мне хотелось пригласить вас на вечеринку в следующую субботу. Там будет один человек. Он занимается радио, и вам с ним следует потолковать.

– Но я в этом ничего не понимаю.

– Он сказал, что ищет место для своей студии и ваш гараж... Я сразу понял, какая она умница.

– А вдруг он не согласится?

– Должен. Я пользуюсь у него доверием. Приходите в субботу. У вас есть фрак или приличный костюм?

У меня на языке так и вертелось сказать ей, что в прошлую пятницу я заложил свой смокинг, но я вовремя одумался. , – Можете привести с собой жену, но лучше все обставить по-деловому, а жены всегда мешают.., делу.

– Тогда я приду один.

– В таком случае после восьми я буду ждать. Я вдруг вспомнил, что в субботу иду в кино вместе с Анни и Биллом. Надо будет отправить с женой Билла, а самому...