— Что ты предлагаешь? Что я должен сделать? Бить, орать на них и угрожать? Как мой брат? Если бы даже я такое попробовал от меня бы это не было убедительно, — он повернулся и стал смотреть в сторону. — Я вижу одно: чтобы я не делал, отец остаётся мной недоволен. Ведь он придирается.

— Александр Павлович, позвольте не согласиться. Государь равно требователен ко всем, но рискну предположить, что вам, как сыну, конечно, хотелось бы слышать прежде всего от отца, не государя, больше добрых слов… — вкрадчиво заметил Аракчеев.

— Может быть, ты и прав. Я не понимаю его отношения ко мне, с учётом, того что я… — он осёкся. Ещё чуть-чуть и…что за признание сорвалось бы с его уст?

«С учётом того, что я принёс ему присягу верности?»

«С учётом того что я… уступил ему трон?»

Александр, кажется, сам испугался того, что хотел сказать. Он отвернулся и пошёл прочь. Алексей нагнал его и остановил, положив руку на плечо. Теперь они стояли на плацу вдвоём. Стемнело. Порывы ветра бросали в лицо мелкие пригоршни дождя. Без шляпы, с намокшими волосами, повисшими сосульками вдоль лица Александр напоминал мокрого щенка.

— Ваше Высочество, уверяю вас, что император действует лишь из благих побуждений.

— К тебе он относится с большей теплотой…но впрочем, ты заслуживаешь этого.

— Если позволите, я помогу. Доверьте мне свой батальон на муштру. Думаю, за несколько дней мы поправим дело.

На лице Александра отразилось волнение и удивление. Но всё же он сказал:

— Ну что ты! Как могу я от тебя принять ещё такую помощь? Ты и так загружен сверх меры. Тем более я виноват перед тобой, — тихо произнёс он, опустив глаза.

Последняя фраза была скорее намеренным кокетством. Алексей спокойно проглотил её и подыграл.

— Много разве будет толку, если вы сейчас потратите время на них? Уверен, у вас ещё есть много важных дел. Для меня это будет совсем не сложно и только в радость. Вы знаете, что я люблю муштровать.

— Меня смущает твоя помощь. Я не заслужил ее. — вздохнул Александр.

— Ваше Высочество! Я остаюсь вашим преданным и верным слугой и другом в независимости от ваших чувств ко мне… — и добавил так же со вздохом. — Хоть Ваше осуждение и причиняет мне душевное страдание.

— Поверь, мне очень стыдно за те мои слова!

— Забудьте, как я забыл. К тому же вы озвучили лишь то, что говорят другие. Ну, я мерзавец и тиран, пожалуй. — Алексей улыбнулся.

Александр этой его улыбкой был совершенно обескуражен. Аракчеев и правда улыбался очень редко, если не считать вежливых приветствий. А вот так не улыбался ему ещё ни разу.

— Алексей Андреевич, то, что вы круты нравом это… А в общем да, вы правы. Я просто согласился с Котлубицким. У меня ужасная особенность. Ради поддержания разговора, я могу ляпнуть глупость…мне за это часто доставалось от жены.

— Так значит, Вы доверяете мне свой батальон на обучение?

Александр так же улыбнулся и кивнул. Он сразу как-то воспрял духом.

— Только заклинаю тебя, поосторожней с ними! — Александр приобнял его за плечи. — Семёновцы они такие знаешь…с характером и избалованы хорошим обращением.

— Я каждый день буду вам писать с подробным докладом обо всём. А что касается поддержания разговора, я понимаю… — добавил Аракчеев, уже прощаясь. — И всё же если так подумать, эдак можно случайно согласиться с чем-нибудь таким, что попадёшь на неприятности.

Он даже не подозревал, насколько его последние слова стали пророческими.

========== Глава 4 ==========

СБЛИЖЕНИЕ

План удался. На вахтпараде Павел не просто не отругал Александра, а даже похвалил, отметив безупречное шествие семёновцев.

— Вот! Ведь можете же когда хотите! — заявил он сыну.

Александр посмотрел на Алексея и послал ему самый красноречивый и полный признательности взгляд. Тот в ответ пожал плечами и вновь улыбнулся, как бы говоря «ерунда».

Вечером в Зимнем дворце был бал, и на этот раз Алексей, категорично избегающий подобных мероприятий, удивил всех своих посещением.

Александр был в привычном своём кругу с женой, и друзьями — Чарторыйским, Кочубеем и так же графиней Варварой Головиной. Аракчеев, до этого дня почти не видевший вблизи великую княгиню с интересом теперь рассматривал её. Супруга Александра была красива, но показалась ему болезненной и бледной на вид. Своей нежной, мягкой внешностью она чем-то была схожа с мужем и напоминала скорее его сестру. Зато было уже хорошо заметно её «интересное положение» — значительно округлившийся живот под платьем.

Александр, увидев Аракчеева, кажется, растерялся. Он явно не был готов встретиться с ним вот так, на глазах у друзей, но и совсем проигнорировать его после сегодняшнего парада не мог себе позволить. Поэтому он сначала просто поздоровался, а потом, выбрав минуту подошёл к нему.

— Алексей Андреевич! Невероятно! Ты здесь? Я думал, ты не посещаешь балы…

— Да, и император ставит мне это в упрёк.

— Слушай, никогда не видел тебя…таким нарядным… — он оглядел его с ног до головы. — А тебе идёт… — он взял его под локоть, отвёл в сторону за колонну и зашептал: — Боже, я твой должник! Что ты с ними сделал? В жизни мои семёновцы так хорошо не маршировали… Надеюсь, ты никого из них не покалечил?»

— Я всего лишь нашёл подход к их слабым местам. Они есть у каждого. И право, вы строги к себе…ваш батальон порадовал меня, — соврал он. — Конечно, есть над чем работать, но…

— Как мне тебя отблагодарить?

— Никак. Или, если уж так хотите…можете прислать мне шоколаду… Буду признателен.

***

— Боже, что это? Барон Аракчеев улыбался? Что ты с ним сделал? — с иронией произнёс Чарторыйский, когда Александр вновь вернулся к ним.

— Просто и он не может устоять перед Вашим обаянием… Вы положительно на него влияете! — воскликнула Головина.

Александр довольно улыбнулся.

— Так что же, он не обозлился на то, что услышал от тебя тогда? У вас уже мир опять?

— Не знаю, но я извинился перед ним и, кажется, он остался доволен.

— Извинился? — фыркнул Чарторыйский. — Ну вот ещё не хватало… Тебе извиняться перед этой образиной! Слава Богу, тебе он не начальник! Нет необходимости ему угождать…

Александр перестал улыбаться и сказал очень холодно.

— Он человек моего отца. Если у него будет зуб на меня, то у меня будут неприятности.

— А я-то думал, у всех неприятности из-за барона Аракчеева бывают.

— А ты не предупредил меня тогда, что он вошёл, кстати. Интересно, почему?

Алексей всё это время стоял у колонны в одиночестве и наблюдал за Александром. Он видел, как тот говорил с Чарторыйским и не сомневался, что говорят они о нём.

Неожиданно рядом раздался женский голос:

— Да, что тут сказать… Цесаревич с господином Чарторыйским неразлучны. Хм… А Великая княгиня наконец-то на сносях. После пяти-то лет бездетного брака! Вот тут и подумаешь невольно, кого за это благодарить?..

Алексей повернул голову и увидел какую-то тщедушную дамочку в рюшах и газе. Не замечая его молчания, она продолжала.

— Князь Чарторыйский, конечно, красавец. Ничего не попишешь. И Великий князь так к нему привязан, что кажется ничего не замечает или упорно делает вид.

— Не замечает что? — сухо спросил Алексей.

— Как что? Какими взглядами обмениваются его друг и его супруга! Вот, истинно, некоторые странные мужья сами третьего в супружескую постель к себе уложат.

Аракчеев отошёл в сторону, переваривая услышанное. Так значит, есть слухи о симпатии между Великой княгиней и Адамом Чарторыйским? И Александра не волнует это? Почему? Уверен так в честности жены или в порядочности друга?

Он закрыл глаза. Потом открыл и снова посмотрел. Александр разговаривал с друзьями. Елизавета Алексеевна отошла с подругой куда-то в сторону. Алексей же наблюдал.

Чарторыйский красив? Пожалуй.

Меланхоличного вида брюнет с томным взглядом. Ростом чуть выше Александра. Оба как будто на контрасте. Но Чарторыйский старше. Незначительно, но в его манере, в том как он стоит, прислонившись небрежно к колонне, чувствуется уже что-то снисходительное и уставшее.