— Кстати… — вдруг произносит Аккерман. — Что ты видела во сне?

— Я видела… его труп в этой комнате, — по спине вновь пробегает холодок.

Леви приподнимается на локтях, внимательно заглядывая ей в глаза:

— Сильно испугалась?

— Мне кажется мой мозг сам испугался. Ну или… не знаю, — Микаса задумчиво хмурится. — Даже несмотря на то, что я прекрасно понимала, что со мной происходит, я не могла успокоиться.

— Он что-нибудь сказал?

Девушка смеётся:

— С каких пор ты веришь в вещие сны?

— Я в них не верю…

Микаса вздыхает:

— Он… он сказал что я глупая…

— Ммм, вот это новость… — с наигранным безразличием протягивает Леви.

Микаса цокает:

— Ну и пожалуйста…

— Ты же знаешь, что я шучу, — говорит Аккерман.

— Правда шутишь? — хитро спрашивает Микаса.

Леви ухмыляется:

— Я не люблю глупых людей… Особенно тех глупых, которые считают, что они умные. Самое отвратительное, что есть на свете.

— Значит я не глупая?

В глазах Леви проскакивает что-то азартное но, к счастью, девушка вовремя её замечает.

Только не сейчас…

Все шутки вырываются из неё с трудом…

А воспринимаются с ещё большим…

— Только честно…

Леви застывает в таком положении и озадаченно смотрит на Микасу. Азарт пропадает.

— А сама как думаешь?

— Я не знаю, — признаётся Микаса. — Каждый человек хочет думать, что он не глупый… Но не у каждого хватает смелости самому оценивать свои умст…

Она не успевает договорить: Леви склоняется над ней и целует её в губы. Микаса дёргается от неожиданности.

— Заткнись и спи, — грубо осекает её Аккерман. — Уже час ночи, а завтра нам, скорее всего, придется ехать к Гергеру.

— Но ты так и не ответил…

Леви обнимает её:

— Ты не глупая.

— А почему ты тогда постоянно так меня называешь?

— Потому что иногда ты совершаешь глупые поступки.

— Например… причиняю боль живым из-за умерших? — отрешённо спрашивает Микаса.

— Что? — не понимает Аккерман.

Микаса подавляет смешок:

— Неважно… спокойной ночи.

— А… — протягивает Леви. — Это был не глупый поступок. Это было отчаяние.

Микаса грустно улыбается:

— Ты простишь меня за это?

— Мне не за что тебя прощать, — быстро отвечает Леви с раздражением.

— А себя? — спрашивает девушка.

Леви молчит.

— Дело ведь не только в моих словах, правда? — не унимается она.

Аккерман вздыхает:

— Спи…

— Ответь мне, — настаивает Микаса.

— Никто не виноват,— отвечает Леви.

— Ты веришь в то, что сейчас сказал?

— Да…

— Почему так неуверенно?

— Так… — его тон тут же меняется. — Если ты сейчас не заснёшь, я пойду спать на кухню, а ты оставайся тут со своими галлюцинациями говорящими…

Микаса улыбается:

— Тогда утром ответишь. Спокойной ночи.

Леви зарывается носом в её волосы.

Хотел бы он простить себя… Но, наверное, это невозможно…

«Зато она жива…»

Он надеялся, что быстро забудет тот сон. Надеялся, что уже через неделю не сможет вспомнить её лицо, искривленное ужасом и болью. Но в этот день, совсем ненадолго, буквально на миллисекунду, Леви его увидел.

В то мгновение, когда она сбегала вниз по эскалатору…

Он сам понимал, что в смерти Джиро есть его вина. Микаса лишь подтвердила это своими словами. А теперь старалась заставить его об этом забыть …

И сколько стыда и страха было в её словах. Будто бы она думает, что его доверие можно сломить простыми словами…

— Спокойной.

***

Микаса вбегает в палату первая и тут же видит Гергера, сидящего с забинтованной рукой и со швом на щеке.

Странно, она вчера и не заметила того, что она у него распорота…

Очевидно девушка была так занята незнакомым парнем, что не обратила внимания на брата близкой подруги.

Гергер невообразимо грустный. Она никогда не видела его в настолько подавленном состоянии. Такое ощущение, будто бы он знал этого мальчишку всю жизнь. Только что его расспрашивала полиция вместе со сводной сестрой самоубийцы. Майк с Нанабой пришли совсем недавно и, также как и она с Леви, не слышали эту историю.

Микаса присаживается рядом с ним. Леви пододвигает ближе к койке табуретку и садится на неё.

— Спасибо вам, — улыбается Гергер кинув благодарный взгляд на Микасу и Леви. Аккерман кивает.

До девушки доходит, что это первый раз, когда Леви видит Гергера трезвым. Она косится на Нанабу. Женщина очень уставшая. Очевидно, не спала всю ночь. Майк заботливо обнимает её.

Аккерман кивает.

— Как ты? — спрашивает Микаса.

— Перелом правой руки… а остальное – просто пара синяков и ссадин, — отвечает мужчина.

— Ты… расскажешь нам, что произошло? — спрашивает Нанаба.

Улыбка сползает с лица Гергера. Как сильно может сломать один вечер… Один человек. Микаса видит, как мужчина сжимает в руке простыню. Девушка накрывает его ладонь своей. Гергер удивлённо оборачивается на неё, но потом улыбка снова расползается на его лице.

— Я вчера… не пил. Я шёл в магазин, но по пути встретил трёх… скажем, «старых знакомых». В первый день нашего знакомства они устроили потасовку в баре, ну и мы пытались… в общем, неважно. Я надеялся, что они меня не узнают, но, к сожалению, мои надежды не оправдались. Ну и район, как вы видели, нелюдимый. Когда они затащили меня в подворотню и начали избивать, прибежал тот паренёк. У него был нож, он помог мне убежать. Но, когда мы бежали в метро, приехала полиция. Я только позже узнал, что они там делали. Я побежал впереди мальчишки, оставив его. Я слышал лишь женский сдавленный голос, который кричал: «это он!». Как парень мне потом объяснил…этот женский голос принадлежал его сестре. Очевидно, меня полиция не увидела, мы с мальчишкой разделились по пути. Мы спустились в метро. Не знаю, как нас не остановили. Нас с трудом можно было отличить от бомжей или какую-то гопоту… Без понятия… В общем, когда мы спустились туда и пошли в туалет, чтобы умыться и хоть как-то привести себя в порядок, нас догнал один из этих петухов. Он был крупнее нас обоих. До того, как парень смог отпугнуть его ножом, тот успел нанести мне несколько ударов.

Гергер поджимает губы, задумавшись. А затем, повернув голову к Микасе, пронзительно глядя ей в глаза.

— Он ведь сказал вам, как его зовут?

— Джиро, — отвечает Микаса. Гергер горько усмехается.

— Возьми её за руку, — внезапно обращается он к Леви. Аккерман непонимающе хмурится, но, не задавая лишних вопросов, исполняет просьбу Гергера.

Гергер кивает и продолжает:

— На самом деле Джиро был его отец…

Микаса удивлённо переглядывается с Леви.

— Джиро Накамура…

И тут девушка осознаёт, почему Гергер попросил Леви взять её за руку.

Сердце останавливается.

Кажется…

А рука Аккермана в ту же секунду сжимает её ладонь.

Она закрывает рот рукой, краем глаза замечая, как Нанаба сделала то же самое.

— Думаю, несложно догадаться, как звали того парня на самом деле? — продолжает Гергер. Микаса смотрит на Леви. Глаза Аккермана распахнуты, он смотрит куда-то в пустоту перед собой.

Человеком, которого она пыталась спасти… Был тот самый Тэмотсу Накамура… убийца из Санья.

— Твою ж мать… — тихо выругивается Майк. Кажется, из них четверых, он остался самым невозмутимым.

Гергер усмехается:

— Он… герой.

Микаса кидает на него испуганный взгляд.

— Да, он и его шайка зарезала десятки человек… За это ему нет прощения. Но просто… послушайте.

Микаса подозрительно переглядывается с Нанабой.

— Когда он вызвал вас и скорую, он рассказал мне свою историю. Его отец был преступником, поэтому, выйдя из тюрьмы, ушёл в этот ужасный район вместе со своей женой, матерью Тэмотсу. Через год он у них родился. Еще через четыре года родились два брата, а затем отец удочерил девочку Масаёши, ровесницу Тэмотсу. Ну как… «удочерил», образно, конечно. Там конечно нет такого. Через три года отец умер, и их мать вынуждена была сама хоть как-то зарабатывать деньги. Тэмотсу вместе с Масаёши тоже пошёл работать. И вроде всё было… хорошо. Относительно. Если не считать того, как сильно каждый из них хотел уехать из этого района. Но денег было невообразимо мало. Да и мать их была категорически против. Она с детства вбивала им в голову, как же плохо там, за этим районом. Как их всех там ненавидят…