— Я тоже, — тихо, но чётко, переборов неуверенность, отрезала Юэла и тут же приготовилась к ледяному взгляду со стороны командира. Это был скорее эксперимент, игра с собственной судьбой, чем заявление. Однако Юэла говорила на полном серьёзе. Она на мгновение почувствовала себя ребёнком, который, набрав в руки воду, сначала подкидывает её над собой, а потом съеживается, ожидая, пока она обрушится на него.

— Картрайт…— к огромному удивлению девушки, в его голосе не было ни властности, ни приказа. Его тон приобрел скорее просьбу, смешанную с предупреждением и колебаниями, чем беспрекословный запрет. Как и его глаза, от печального выражения которых сердце снова предательски сжалось. Юэла ожидала чего угодно – прямого возражения, желчного высказывания, но только не этого обречённого тона. Он смотрел на неё с немой просьбой, которую не мог высказать вслух при других, но которую она должна была прекрасно понять.

Она поняла, но это ничего не изменило. Девушка не повелась на этот тон. Она чётко определила для себя: больше она не будет сидеть здесь бездействовать и, словно преданная супруга, провожать солдат на очередную битву.

— Вы же сами пойдёте сэр? — с нажимом произнесла она, сверля взглядом серые, холодные глаза. Этот вопрос явно перетянул на неё весь контроль над ситуацией. Она знала: все остальные будут на её стороне просто потому, что спорить с ней было бесполезно.

— Да, а ты останешься здесь следить за пастором Ником, — в тон ей ответил Леви, почти вплотную приблизившись к ней, не отрывая многозначительного взгляда от её лица. Девушка поджала губы. Эта просьба всё ещё горела в его глазах. Именно она не позволяла Юэле сказать что-нибудь резкое в его адрес.

— Но…сэр, мы сможем проследить за ним… — неуверенно вклинился один из разведчиков, находившийся за спиной Юэлы.

Одна фраза, одна миллисекунда, и взгляд Аккермана изменился так быстро, словно его незаметно подменили на совершенно другого человека. Он плотно сжал челюсти и кинул настолько убийственный взгляд на того солдата, что Картрайт невольно обернулась, чтобы убедиться, что с пареньком всё в порядке. Сердце замерло на секунду, но тот на удивление стойко перенёс это давление. Неконтролируемое облегчение, даже смешное в этом плане, окатило Юэлу с ног до головы. У Леви не было аргументов, которые он мог применить. Девушка обошла его и медленно направилась к Марону и Лиане, и тогда Аккерман внезапно ухватился за её рукав. Картрайт застыла на месте, с опаской покосившись на мужчину.

— Юэла, ты всё ещё хромаешь, — совсем неслышно сказал Леви, вовсе не смущаясь удивлённых взглядов, направленных на них.

— Я пойду, — чётко определила девушка, однако смягчила выражение лица.

— Картрайт не ваша собственность, командующий Аккерман! — послышался вдруг голос Марона. Леви скрипнул зубами, на несколько секунд закрыв глаза и удерживая поток желчи, которая в любой момент грозилась обрушиться на Марона, но даже не удостоил парня взглядом. Раньше Лоу боялся даже смотреть в лицо Леви. Теперь же он в буквальном смысле пошёл против него:

— Она солдат.

— Она мой солдат… — отчеканил Аккерман, с убийственной медлительностью переводя на Марона взгляд. —Как и все вы.

— Солдат, но не собственность. Она пришла сюда сражаться, а не потакать вашим капризам, — буквально прорычал Марон, со злостью глядя на Леви. Тот добрый, спокойный флегматичный парень, пришедший вместе с ней сюда, у которого привычка безоговорочно выполнять приказы и с трепетом относиться к командирам уже въелась под кожу, сейчас пошёл против своей природы и смотрел в глаза собственной смерти. Как же сильно его изменили эти дни. Он осознал своё место и свою цель, которые не мог найти.

Леви, медленно подошёл к нему:

— Капризам? — недоверчиво вскинул брови Леви.

— Вы знаете о чём я, — прошипел Марон, прищурив глаза.

“Знает?”

Юэла была уверена, что Леви это так просто не оставит. Что вот, ещё немного, и он обрушит на Лоу лавину оскорблений. Но этого не произошло. Аккерман обернулся на неё. Беспомощное смирение в его глазах заставило девушку опустить свои. Он сдался - она победила, но победа не принесла никакого облегчения.

— Да, знаю, — ответил мужчина. — Собирайтесь.

С этими словами он отвернулся от Лоу и пошёл обратно в штаб и, поравнявшись с Юэлой, остановился:

— Уверена?

— Да, — ответ уже не звучал так решительно, и голос дрогнул, что не скрылось от мужчины. Но он уже не предпринимал попыток остановить её.

— Хорошо.

Картрайт даже с жалостью посмотрела вслед уходящему Леви, когда остальные солдаты и разведчики начали медленно расходиться. Стало стыдно. За что именно, девушка понять не могла. Смотреть на эту немую просьбу в его глазах было слишком трудно. Но труднее было выполнить эту просьбу. Даже не трудно, а невозможно.

Сзади подошёл Марон, и с его губ сорвался прерывистый выдох.

— Что это с ним? — спросила Лиана, встав за спину Лоу и удивлённо провожая главнокомандующего взглядом.

— Кажется, я догадываюсь, — многозначительно протянул Марон, покосившись на Юэлу. Девушка предупреждающие встретила его взгляд.

— Что? — поинтересовалась Роуз.

— Ничего, — уклончиво ответил Марон, понимая, что, кажется, попал точно в яблочко.

— Ничего себе, как интересно, — буркнула Лиана, и, подозрительно обведя взглядом Юэлу и Марона, удалилась в штаб.

— А я ведь прав, да? — вкрадчиво произнес Марон, вглядываясь в лицо Юэлы.

— Насчёт чего? — вопрос был риторический. По одному хитрому огоньку в глазах парня было всё прекрасно понятно. Марон выразительно вскинул брови.

— Я не понимаю, о чём ты, — предприняла Юэла последнюю попытку защититься, однако не получилось.

— Аккерман начал заботиться о ком-то ещё, кроме самого себя, — выдержав небольшую паузу, предположил Марон, и в его голосе послышались нотки презрения. Почему-то его тон покоробил Юэлу.

— Он никогда не думал только о себе, — возразила Юэла.

— Он никогда этого не показывал, а сейчас…

— Сейчас что?

— Юэла, только не говори, что не видишь этого, пожалуйста, — скептически протянул парень.

— Вижу, — отрезала девушка.

Лоу улыбнулся:

— Ты ведь тоже чувствуешь то же самое, да? — его голос смягчился, презрение полностью испарилось из него. Юэла тяжело вздохнула.

— Кажется, да, — ответила она, понурив голову.

— Понтяно.

— Что? — спросила девушка, внимательно разглядывая лицо своего друга. Что-то в нём поменялось. Именно сейчас. В эту секунду. — Что-то не так?

— Да так, — отмахнулся парень. — Просто решил спросить. Это ведь…удивительно. Сам факт того что он может питать к кому-то хоть какие-то чувства, кроме ненависти или презрения.

— Я не об этом, — ответила Юэла, проигнорировав его замечание. — Что с тобой?

Марон помедлил, кинув мимолётный взгляд на Лиану, скрывавшуюся за дверью штаба.

— Предчувствие…странное. Как будто бы я должен сейчас разобраться во всём, иначе потом может быть поздно, — наконец произнёс он. — Понять окружающих. Сказать им что-то. Потому что…не знаю.

И у него оно…

Это угнетало. Казалось, что в их жизни действительно должен произойти какой-то переворот. Хороший или плохой, неизвестно.

— В любом случае, спасибо тебе, — быстро перевёл тему он, снова вернувшись в настоящее. — За то, что ты с нами.

Картрайт улыбнулась:

— Не думаю, что это то, за что надо благодарить кого-то, — сказала она. Лоу улыбнулся:

— С любым другим человеком – да. Но твоя сила нам нужна, только…— он осёкся, — только пожалуйста, Юэла…

Марон вдруг положил свою ладонь на её плечо, заглянув прямо в глаза. Картрайт нервно сглотнула.

— Только что?

— Не надо больше этого отчаянного геройства. Ты ещё нужна этому миру. Даже если он тебе больше не нужен, ты всё равно одна из наших надежд. Пожалуйста…перестань жертвовать собой ради других