Картрайт растроганно улыбнулась.
Однако Юэле нужно было задать тот самый вопрос, который вертелся у неё на языке:
— Сколько часов я тут? — снова этот убогий сип вместо нормального голоса. Именно этот звук всегда ассоциировался у Юэлы с ненавистной беспомощностью. Снова напоминание о том, что она всего лишь человек. Ситуацию усугубляла ещё и режущая боль в горле.
— Три дня, — коротко ответил Марон. Девушка чуть не поперхнулась и начала откашливаться.
—Сколько? — захрипела она.
— Думаешь, кто-то станет тебя винить? — успокоил её Лоу, похлопав по плечу. В общем, он был прав: она спасла своих солдат ценой своей жизни, вряд ли найдутся недовольные таким поступком.
В голове девушки крутился ещё целый водоворот разных вопросов:
— Где все остальные?
— Они поехали в столицу. Их вызвали. Сама понимаешь, что это значит, — голос Лианы сразу же лишился прежней радости.
Юэла тяжело вздохнула. Конечно, она понимала. Это значит, что они сейчас сидят там, понурив головы, и выслушивают очередной поток обвинений и унижений. Ведь правительству же плевать на то, что разведчики, мягко говоря, тоже не в восторге от стольких жертв. Или властям кажется, что солдатам приятно приносить в жертву невинных жителей?
Эрвин, само собой, сидит, ничего не выражая на лице, и покорно выслушивает этот шквал недовольства.
Но внутри него, настолько глубоко, что почти недосягаемо до его сознания, бушует страшная, разрушительная буря. И если бы эта буря вырвалась наружу, её бы хватило, чтобы стереть с лица земли всё застенье. А если бы она объединилась ещё и с болью других солдат, то, наверное, вместе они могли бы уничтожить всю вселенную.
Его жена, Эмма, несомненно, стоит за его спиной, смотря на мужа проницательным, сочувствующим взглядом. Наверное, невозможно было передать словами всё, что она чувствует. Но именно эта супружеская поддержка заставляет Эрвина железно противостоять всему, что обрушивается на него.
А Аккерман сидит, напустив на себя пуленепробиваемое безразличие. Не важно, что он сейчас перед представителями высшего сословия. Он признаёт лишь тех, кого хочет признавать. Типичное для него поведение.
Обычно так и проходили заседания.
— Юэла, ты чего? — недоуменно нахмурился Марон, заметив её задумчивое выражение.
— Я просто…рада, что вы живы. Как ты, Марон? — сменила тему Картрайт.
Она не могла не беспокоиться за Лоу в последнее время. После нападения на Трост Марон стал слишком холодным. Добрый парень, в глазах которого так рьяно горела надежда, в один момент переменился.
Они все поменялись, конечно, но Лоу с каждым днём мрачнел, уходил в себя, и это замечали абсолютно все. Даже Лиана не могла достучаться до него. Внутри него просто что-то сломалось в определённый момент. Фактически, он и был причиной, по которой Роуз перешла в третий отряд. И он мог бы оправдать это рискованное действие, но каждая попытка Лианы наладить контакт между ними ничем хорошим не заканчивалась.
— Я в порядке, — холодно отрезал Лоу. Роуз бросила на него обеспокоенный взгляд, но тот поспешно отвернулся. Юэле было тяжело смотреть на то, как отношения её друзей трещат по швам. Как их дружба дрожала и с каждым днём становилась более хрупкой, грозясь и вовсе развалиться.
Иногда это вызывало у Картрайт невольную неприязнь к парню.
Лиана не заслуживала такого отношения. Хотя … и Марон не заслуживал такого.
Юэла вздохнула.
Вдруг дверь с грохотом распахнулась. В больничное крыло влетела Ханджи. Увидев, что Картрайт уже пришла в себя, Зое улыбнулась. Однако вид у женщины был суровый, и отсутствие бушующей энергии, всегда исходящей от неё, было заметно издалека.
— Ханджи, что такое? — спросила Юэла у майора. Голос потихоньку возвращался. Зое несколько секунд смотрела на неё, не отвечая на вопрос. Потом обратилась к Лиане:
— Роуз, где доктор?
— Вышел, а что такое? — ответила русоволосая, подозрительно переводя взгляд с Ханджи на Юэлу.
— Позови его, пожалуйста, —попросила майор. Лиана кивнула и медленно покинула больницу, недоверчиво оглядываясь.
— Мы выяснили, кто был женской особью. У нас была стычка с ней в Стохесе, — доложила Ханджи тихим, севшим голосом. Юэла затаила дыхание:
— И кто она?
В памяти всплыли холодные, серые глаза, наполненные странной печалью, недосягаемой и непонятной даже для Юэлы.
— Энни Леонхарт, — ответила Зое. Картрайт на мгновение закрыла глаза и выдохнула. Да… конечно.
Именно эта догадка стучала в её голове с того самого момента, как она увидела глаза того гиганта. Именно это имя она не хотела называть вслух. Теперь всё понятно.
— Все живы? — глупый вопрос, конечно. Само собой нет. Особенно, когда речь идёт о вторжении титанов за стены. На это было глупо надеяться, тем более после битвы за Трост.
— Из старших войск все, из разведки нет, остальных я не знаю. Но невинные жители пострадали больше всего, — глухо отозвалась Ханджи. Юэла опустила глаза.
В такой ответственный момент её не было рядом. Конечно, она не виновата. Никто не виноват…
— И где сейчас Энни? — спросил Марон.
— Она заперла саму себя в … я даже толком не могу сказать, куда, — грустно заявила Ханджи. — Что-то типа брони.
— Так…до Митры вы так и не добрались? — спросила Юэла, не желая сейчас думать или спрашивать об Энни больше, чем уже узнала.
— Нет, но мы и не собирались, — ответила Зое, оживлённо улыбаясь Юэле.
— Что? — переспросила Картрайт, непонимающе взглянув на женщину. Рядом подозрительно прокашлялся Марон. Юэла бросила на него подозрительный взгляд.
— Нас никто не вызывал, Юэла. Мы сделали это для поимки женской особи, — пояснила Ханджи это таким тоном, будто это было само собой разумеющееся.
— И это не их с Лианой решение, — добавила Ханджи, заметив, как Юэла медленно поворачивается к Марону.
— А чьё тогда? — поинтересовалась Картрайт, не отводя убийственного взгляда от Лоу.
— Угадай с двух раз, — нотки задора снова зазвучали в голосе майора Ханджи. Картрайт закатила глаза и промолчала
—Ну угада-а-ай! — по — детски протянула женщина, тряся Юэлу за руку.
— Майор Ханджи, вы меня звали? — послышался за спиной спасительный голос доктора. Зое резко вскочила.
— Это был командующий Аккерман, — тихо сказал Марон, слегка наклонившись к Юэле. Девушка, уже потерявшая нить разговора, растерянно уставилась на него, вскинув брови.
— Это он приказал не говорить тебе цель той экспедиции, —пояснил парень.
Со стороны Картрайт последовало лишь выразительное молчание, явно заставляющее Марона продолжать.
Но тот лишь пожал плечами.
Ну конечно… Понятно зачем Леви сделал это. Чтобы она не потащилась с больной ногой навстречу верной смерти. Опять…
— Боюсь у вас ещё пациенты появятся, — Ханджи тем временем говорила с доктором. — И среди них будет главнокомандующий Аккерман.
Картрайт так резко повернула голову в сторону Ханджи, что что-то в её шее громко хрустнуло. Сейчас она вся обратилась в слух, сконцентрировав всё внимание на майоре, ведущей сумбурный монолог. Доктор лишь кивал.
К её койке подошла Лиана.
— Что с Аккерманом? — спросила Юэла у девушки, не дав ей даже отдышаться после бешеной пробежки по всем этажам здания.
— Откуда я знаю? — прохрипела Роуз, задержав дыхание. Юэла с беспокойством прожигала своим взглядом затылок Ханджи, как будто там было что-то написано.
Но ответ пришёл сам собой. Через полчаса дверь раскрылась снова, и на пороге стояли Арно и Коул, с двух сторон поддерживающие Леви Аккермана, практически безжизненно повисшего на их плечах. Жалкий вид… Первое впечатление от этого зрелища больно сдавило сердце и обхватило ледяными пальцами горло, заставив его болеть ещё сильнее.
