— Доброго здоровья, — поприветствовал он целителя, — и тебе, и твоим подопечным. Ты как?

— Неплохо, — рассеянно отозвался Андерс. Он огляделся, привычно отставил посох и расстегнул тяжелую мантию.

— Знаю, я поступил не больно-то вежливо, — Гаррет смущенно пожал плечами, словно извиняясь. — Не хотел вас дергать после того, как сам затащил вас к драконице. Но я уже успел распродать все, что нашлось в ее логове, так что держи, — он протянул туго набитый холщовый мешочек. Монеты в нем были напиханы столь плотно, что не звенели, а поскрипывали. — Твоя доля за то, что мы все живы. А Хьюберту я ни медяка не дал, не стоит он того.

— И что же Хьюберт? — полюбопытствовал маг, усевшись напротив письменного стола, где Гаррет безуспешно тренировался в эпистолярном жанре.

— Обозвал меня зазнавшимся собачником, — скорбно пожаловался Хоук. — Но я вовсе не зазнавшийся! И между прочим, приходил без Пса. А может, и зря. Бить этого… недоношенного я бы, конечно не стал, это не в моих принципах, но, держу пари, Псу бы не понравилось такое высказывание. Он умный, все понимает.

— Пес? — на всякий случай уточнил Андерс.

— Ну, не Хьюберт же, — в ответ хмыкнул Гаррет. — На его месте я бы уже давно понял, что вкладываться в эту шахту — как в пропасть бездонную. Больше меня туда не заманят.

Андерс кивнул и подобрался:

— Вообще я пришел не за деньгами, — осторожно проговорил он. — Строго говоря, я их и не заработал.

— Если бы не ты, наш бравый отряд уменьшился бы вполовину, — веско проговорил Гаррет. — Бери и не спорь.

— А разве я спорил? — улыбнулся маг. — Я только сказал, что пришел сюда по другому делу.

— Говори, — выдохнул Хоук и добавил довольно. — Письмо Мередит опять откладывается. Простите, рыцарь-командор, такая незадача, у Защитника Киркволла слишком много неотложных дел.

— Дело не настолько срочное… — неуверенно возразил Андерс.

— Любое дело гораздо срочнее и важнее, — подчеркнул Хоук. — У меня уже есть идея спихнуть эту миссию на Варрика. Он умеет писать — вот пусть и пишет.

— Вот как раз про Варрика я и хотел бы поговорить, — еще тише проговорил Андерс. — И про его… драматургию — тоже.

Хоук задумчиво осмотрел сутулящегося друга и решительно отодвинул лист и чернильницу, а потом и уселся, наклоняясь вперед:

— А что не так? — уточнил он. — Вроде бы вы все договорились? Уже не ругались и даже о чем-то там консультировались… Я не слушал, мне моя психика еще дорога.

Андерс вдруг резко распрямился. Глаза его сверкнули, а в глазах зажегся знакомый нехороший огонек. И слова прозвучали вовсе не добродушно:

— Гаррет, скажи мне начистоту, ты что, нарочно?! С виду ты такой рубаха-парень, искренний и всем стараешься помочь, но я уже начинаю в тебе подозревать интригана. Потому что все твои последние действия, которые ты объясняешь стремлением к дружбе, миру и всеобщему пониманию всех всеми, ведут только к тому, что все усложняется!

— А что я теперь-то сделал не так?! — недоуменно воскликнул Хоук. И в голосе его почти звучала обида. — Всем старался угодить: и Варрику, и тебе, и Фенрису, и даже Изабеле, будь она неладна со своим любопытством!

— Ну вот и… доугождался, — буркнул Андерс.

Воцарилась тишина. Хоук сверлил взглядом друга, а тот смотрел в сторону и хмурился, даже позой демонстрируя неодобрение. Но не выдержал все равно первым.

— Когда ты после боя притащил этого драконом пришибленного ко мне, я не удивился. Если кто и мог его оттащить от престола Создателя, то только мы со Справедливостью. Но дальше? Оставил его у меня…

— Ты же сам меня выгнал! — вклинился Гаррет, но его никто не слушал.

— … потом добросердечно оставил нас в покое, не тревожил, не расспрашивал. Зато натравил на нас Варрика…

— Я просто хотел, чтобы кто-то раненого Фенриса проведал! — попытался защититься Защитник. — У меня совершенно не было времени. Мне надо было разобраться с Хьюбертом и реализовать добычу, чтобы меня никто не прибил за то, что я втравил вас в это веселенькое приключение!

— А Варрик, конечно, притащился со своими бумажками, — продолжал гнуть свою линию Андерс. — И вместо нормального разговора у нас вышло не пойми что.

— А… что у вас вышло? — Хоук растерялся. — Зато вы в карты не играли! Обставили бы тебя эти двое, несмотря на то, что они оба были под завязку напичканы зельями, а ты — нет.

— Да мне все равно проигрывать уже нечего было, — буркнул Андерс. — Разве что лечебницу, но она не лучше твоей шахты, одни убытки. А Варрик и Фенрис — не дураки, им такое предприятие всучить бы не удалось.

— Ну, спасибо, — обиделся Гаррет, а потом фыркнул. — Это потому что они — марчанин с тевинтерцем. А мы, ферелденцы, дружелюбные и сострадательные.

— И это говорит мне тот, кто разгромил кунари и убил Аришока, — закатил глаза Андерс, а потом и вздохнул. — Собственно, я посоветоваться с тобой пришел. Твой… тевинтерец провел у меня два дня, а потом я навещал его в Верхнем Городе… Не подумай чего, он просто удрал сразу, как только смог, а у меня чувство долга, но… Ты не мог бы как-то ограничить наше общение?

Хоук изумленно поднял брови:

— Я? Ваше общение? А сами вы никак не можете? Что я-то могу сделать? По разным клеткам вас рассадить?

— Не знаю, — Андерс снова ссутулился. — Не ходить никуда вместе…

— Да мы последние дни никуда и не ходили! — еще больше изумился Гаррет. — Надо было хоть в себя прийти после этой шахты. Я единственный раз к тебе отправил Фенриса — но тогда вы только ругались, и я подумал, что есть хороший повод вас… ну, если не примирить, то заставить взаимодействовать. Я же не думал, что так все закрутится! Андерс, ты взрослый человек. Серый Страж, маг-отступник, известный лекарь и кто там еще. Не хочешь — не общайся.

— Не могу, — Андерс отвел взгляд. — Я не знаю, чьи это происки — твои, его или Варрика. Мне Справедливость весь разум прожужжал о том, что я занимаюсь какой-то ерундой вместо праведного дела. А после всего того, что мне приходится обсуждать с Варриком, я…

Он запнулся и замолчал. Хоук хотел было съязвить, но удержался — слишком несчастной выглядела поза друга.

— Что — ты? — осторожно попытался прояснить все до конца Гаррет.

— Мне кажется, что у меня едет крыша, — пожаловался Андерс. — Фенрис бы сейчас сказал, что она у меня давно уже съехала, но я чувствую, что едет еще больше. Эти разговоры персонажей в книге… Они повторяются в реальности! Это хуже Тени, честное слово!

Гаррет осмотрел его внимательно:

— Я тоже во сне бываю в Тени, как и ты, как и любой маг. Тень не может хранить то, чего не было. И она не создает будущего. Ты говоришь о чем-то другом.

Убежденный тон заставил Андерса поднять взгляд — и хорошо еще, что глаза его не светились голубовато-белым.

— Да, я говорю не о том. Я говорю о том, что из-за этой демонами проклятой книги я начинаю смотреть на этого демонами проклятого эльфа… не так, как того требует Справедливость!

— Ты Справедливостью-то не прикрывайся, он тебе не одеялко, — строго потребовал Гаррет.

— Ну, что ты еще от меня хочешь услышать? — совершенно несчастно вопросил Андерс.

— Это ты от меня что-то хотел услышать, — возразил Хоук. — А сейчас ты — весьма завуалированно, надо сказать — пытаешься признаться мне в неких взглядах на Фенриса. Из-за книги Варрика. Спрашивается, а при чем тут я?

— С тебя это все началось, — нелогично брякнул Андерс и окончательно ссутулился. — Я думал, ты мне поможешь.

— Чем? — Хоук невольно ощутил чувство вины, хотя искренне полагал, что его роль тут минимальна. — Ты мне друг, и я готов тебе помочь. Я могу не брать вас на совместные предприятия… Но что еще-то я могу для тебя сделать?

Андерс рвано перевел дыхание и произнес тихо, почти шепотом:

— Я не знаю, что мне с этим делать. Мне всегда казалось, что надо мной издевается сама судьба! Каждый раз, когда я достигаю чего-то и обретаю цели и ясность мыслей, обязательно что-то случается. Я даже начал пить. Справедливость сначала возмущался, а потом до меня дошло, как его утихомирить — лириумным зельем, уж больно он с лириума тащится. Стараюсь не злоупотреблять ни тем, ни другим, но… Это же не выход.