На этот раз он шел достаточно спокойно, был уверен в отце, да и в собственных силах. А еще испытывал определенное облегчение от того, что не придется воевать с местными жрецами — отец наверняка сумеет договориться, раз уж у них тут с индийским Братством полный симбиоз на всех уровнях.

И верно, стоило оказаться в святилище, как навстречу вышли люди — одетые так же, как и в прошлый раз, когда Джон был здесь, но они не проявляли агрессии, а напротив, кланялись и приветственно лопотали что-то на своем языке. Бэрроуз-старший так же поклонился им и ответил — куда короче, но с достаточным уважением.

Те продолжали лопотать, отец отвечал, но разговор всё равно вышел коротким. Жрецы одарили гостей факелами и удалились, доверяя, очевидно, посланцам Мохана.

— Всё хорошо, — прозвучал в гулком зале голос отца. — Эти люди позаботились о том, чтобы храм не оскверняли нечестивые останки, и выразили надежду, что мы не вызовем гнева богов, как это сделали осквернители.

У Бэрроуза-старшего от святилища имелся ключ — и это Джона ничуть не удивило. Отец вошел за золотую решетку аккуратно, осторожно, стараясь не тревожить богатых даров богам. Или богу… Джон опять уставился на статую, которая предлагала пройти дальше — в храм Предтеч.

— Индра, — вполголоса пояснил полковник Бэрроуз. — И уже выбор места заставляет меня ожидать худшего. Индра — громовержец и бог войны, возглавивший дэвов, других богов, в их противостоянии асурам. Асуры же — полубоги, и о них известно не так уж много. Некие существа, выше людей, но ниже богов; опасные, яростные и агрессивные, ищущие схватки, не приемлющие решения мирным путем. И если сравнивать это с тем, что мы знаем о Первой Цивилизации… Я не жду ничего хорошего от этого храма.

— Я тоже, — Джон даже поежился. Теперь, пожалуй что, и прохладно стало. — Ты думаешь, что…

— Я думаю о том, что Индра держит в руке, — оказалось, что отец не закончил. — Это ваджра, его оружие в борьбе с асурами. Мощнейшее оружие, соединяющее в себе силу меча, булавы и копья. Конечно, это всего лишь выжимки из множества текстов, но… Джон, как ты думаешь, есть ли в мире оружие, которое может совместить в себе такие… разные свойства?

Джон даже улыбнулся и отрицательно покачал головой:

— Думаю, нет. Думаю, это… Если это был артефакт, то это всего лишь олицетворение того, что эта штука — сильнее любого оружия, которым владели люди.

— Вот и мне так кажется, — хмуро кивнул полковник Бэрроуз. — А то, что Индра так щедро предлагает ваджру каждому, кто ищет храм, наводит на мысли.

— Тут что-то взорвалось, — подумав, ляпнул Джон. — Никто из местных не должен был видеть, люди Джереми убили почти всех.

— Не всех, ты же сам передал весточку, — отец повернулся и улыбнулся одобрительно, ласково. — Тот жрец, который видел тебя здесь, рассказал об этом Мохану, а Мохан тут же оповестил об этом меня. Но ты прав, здесь никого не было, когда тут… взорвалось. Однако жрецы, конечно, догадались об этом, судя по тем повреждениям, что получили тела. И потом, это наверняка не первое вторжение в храм, хотя за последний век такого не наблюдалось. Но в том… журнале, который они ведут с незапамятных времен, уже есть записи о гневе богов.

— Но они пишут, наверное, о том, что громовержец Индра покарал нечестивцев, но мы-то знаем, что эта штука…

— Ничего мы не знаем, Джон, — Бэрроуз-старший вздохнул. — Но предположения у меня есть. Идем.

Отец сам коснулся ваджры, открывая проход в святая святых, и первым пошел вперед. Джону даже не по себе стало — слишком остро вспомнилось, как они с тамплиером пытались выбраться, не зная, удастся или нет. Но отец шагал уверенно, хоть и не очень быстро — точно на охоте. Да он и был на охоте…

— Я осматривался с помощью особого зрения, — пояснил Бэрроуз-старший. — И выяснил интересную вещь: в зале есть три плиты с символами. Добраться до каждой — та еще задача, но я обошел их все, хоть и не нажимал никуда. Пока.

— А что за символы? — полюбопытствовал Джон. — В тексте на воротах точно сказано, что есть три… чего-то.

— Верно, это я тоже разобрал, — кивнул отец. — Строк на двери — шесть. Полагаю, общая — в которой говорится, как действует механизм. Заключительная — в которой говорится о результате; и еще три — указующие, в каком порядке и, возможно, почему, нажимать. Но еще одна? Я изучил вторую строку вдоль и поперек, и… И если наши знания — я трудился не один, еще Мохан и Иша — верны, то там, за воротами — гнев богов, оружие настолько… страшное, что Предтечи не пользовались им, опасаясь погубить мир. Индийское Братство не зря хранило эту тайну веками. И я ни за что не вмешался бы в это, если бы ни был уверен, что Орден, стремясь к своим целям во что бы то ни стало, рискнет. Нам должно воспользоваться этим самим или перепрятать вдесятеро надежнее.

— Лучше второе, — безотчетно брякнул Джон, но тут же поправился: — Хотя, конечно, возможно, не нам выбирать. Что же ты планируешь делать?

— Символы на плитах — не Первой Цивилизации, — медленно пояснил Бэрроуз-старший, — хотя сами плиты при особом взгляде светятся. Думаю, символы были нанесены людьми, которые забрали у Предтеч разгадку или разгадали тайну сами. Символы — слоги санскрита. И я полагаю, что нам стоит обратиться к золотой ваджра гуру мантре, которая звучит в этом храме с незапамятных времен: «Ом А Хум Ваджра Гуру Падма Сиддхи Хум». Первые три слога — воплощение триединства, в том порядке и будем нажимать. А после этого — заключительное нажатие на воротах. Только, Джон, давай уясним сразу: механизм сработает в любом случае, как только будет нажата последняя панель. Но мои рассуждения могут быть неверны, а потому ты послушаешься меня беспрекословно. Я нажму на панель на воротах только тогда, когда ты отойдешь достаточно далеко, как в прошлый раз. Ты меня понял? И если оно опять… взорвется, ты не станешь пытаться покорить этот секрет в одиночку, а вернешься домой, ты понял меня?

— Да, — Джон кивнул, но кое-чем утешить отца он мог. — Только ты зря так… Я видел, как это сработало в прошлый раз. Я сам на нее нажимал. Не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но мне кажется, что он как… Как запал. Я успел отойти и даже успел удивиться, что ничего не происходит. Предтечи оставили возможность отступиться.

— Буду рад, если так, — сухо заметил отец. — Но ты всё равно выполнишь требование. Сначала левая, потом правая, потом снова левая. Если тебе невтерпеж, можешь залезть к правой, нажмешь по моему сигналу. Не раньше и не позже.

— Понял, — Джону и впрямь было невтерпеж.

— А потом спустишься и отойдешь, — потребовал Бэрроуз-старший и вдруг усмехнулся, почти весело. — А если свалишься, то в ассасины не возьму, путь наверх… не слишком удобный. Кто-то позаботился о том, чтобы кто попало не смог влезть.

Джон рванулся к стене, как будто участвовал в соревновании на скорость, и только оказавшись перед ней, сообразил, что понятия не имеет, куда забираться. Пришлось отойти и оценить. Наверху действительно что-то слабо светилось, и это слегка пугало, потому что… Потому что если оттуда свалиться, то проблема «не возьмут в ассасины» станет далеко не главной. Тут костей не соберешь…

Зато Джон сразу наметил себе путь. И полез, только сопел. С металлического кольца — по трещине на стене на выступ; с выступа через какой-то сомнительный шпенек — на балку; с балки — снова на стену. Вниз Джон старательно не смотрел, смотрел наверх — и светлый квадратик всё приближался, когда Джон всё-таки оступился. Вот если бы отец не поддразнивал — и не думал бы об этом, и не оступился бы! Однако удалось ухватиться в полете, и Джон упрямо начал карабкаться выше. Когда висел, отдыхая и собираясь подтянуться, не удержался, посмотрел через зал — и обнаружил, что отец уже удобно устроился на своей балке, которая была, надо сказать, немногим ниже той, к которой лез Джон. Сидит, покачивается… в своем плаще, пока Джон в удобном платье еще отдувается… Сил сразу прибавилось, и Джон победно взгромоздился на каменный выступ. О том, что внизу нет ничего, куда можно было бы спрыгнуть, а значит, придется тем же путем спускаться вниз, он старался не думать.