– Помнишь, какой у нас ужас был на литературе, когда мы их изучали? – Дмитрий задал вопрос Сергею.

– Ой, лучше не вспоминай, – Аня ответила за Сергея.

– А что у вас там было? – Барбара не поняла, о чем эта троица знала, чего ей было неизвестно.

– У нас училка на литературе очень строгая была. Мучила нас по-разному своими необычными заданиями. Я одному из соседнего класса говорил, когда у них заканчивался урок литературы, а мы как раз шли тоже на литературу: «Ну, что, Пашка, опять во все щели?», – Сергей повернулся к Барбаре.

– Ну, у вас и юмор был. Может, пойдем уже, а то время идет? – Барбаре первой надоело стоять под фонарем.

– У нас у всех в школе литература была самым нелюбимым предметом. Никто на неё не любил ходить, – сказал Дмитрий.

– У тебя, Дима, фобия развелась на литературу? – Барбара решила подшутить над другом Сергея, когда они медленным шагом шли по тротуару вдоль домов 78 улицы до перекрестка с 21 авеню. Аня и Дмитрий шли впереди, а Барбара и Сергей сзади.

– У тебя бы тоже развилось отвращение, если бы ты посещала литературу с нами, – сказал Сергей.

– Я на три года вас старше – я бы с вами точно не училась в одном классе.

– Повезло вам с хозяйкой, а у нас какая-то тусовщица попалась 25летняя, – сказал Дмитрий, когда они повернули на 21 авеню.

– Ой, я, наверно, прямо посередине улицы пойду. Машин всё равно нет, – нашелся Сергей.

– Хочешь, чтоб тебя сбил кто-то? – спросила Барбара. Никто из оставшейся троицы не последовал примеру Сергея.

– Тут пусто, посмотри вокруг, – ответил ей Сергей.

И действительно, 21 авеню отличалась только тем, что была шире 78 улицы, и на ней присутствовали четырехэтажные дома с пожарными лестницами, а также частные домики на одну или две семьи. Возле тротуаров на обочинах были припаркованы машины. Свободных мест для парковки не было. Единственное, оставались места возле пожарных гидрантов, а также частных выездов из домов.

– Представляете, она хотела с нами поехать на Манхэттен потусить, – сказала Аня.

– А вы что? – улыбнулся Сергей.

– Мы сказали, у нас есть ты, нам дополнительный гид не нужен, – также с улыбкой сказал Дмитрий другу. – С этой Патрисией поговорить даже толком не о чём. Не знаем, как с ней все эти дни жить будем.

– Ты станция выяснил, где находится, Сусанин наш? – Барбара решила подколоть немного Сергея. Про свою неуверенность в комнате она решила не вспоминать.

– Мы знаем, где станция метро. Мы под вечер сходили уже на 86 улицу, купили там продуктов немного у китайцев, – вставила Аня, опередив Сергея, которому не понравилась такая постановка вопроса от Барбары. Однако своё недовольство он внешне никак не показал.

– Вот видишь, они сходили за продуктами, а мы не успели, – Барбара опять посмотрела в сторону Сергея.

– У нас будет утро, – нашёлся Сергей.

– Вы видели, какие тут розетки? – спросил Дмитрий.

– Нам уже адаптер купили за десять баксов, – сказала Барбара.

– Единственный плюс от нашей хозяйки, что у неё адаптер был для наших зарядок, – сказала Аня.

– Она одна живет? – спросил Сергей.

– Мы так поняли, что да, – ответил Дмитрий.

– И наша одна. Город одиночек, прям, – обобщила Барбара.

– Вспомни Секс в большом городе, который ты любишь смотреть, – сказал Сергей.

– Я не думала, что это настолько всё правда.

– Сериал на реальной жизни ведь был основан.

Вдруг, с боковой улицы сзади на 21 авеню с шумом выехала чёрная Хонда Аккорд LX. Сергей шел по той стороне дороги, где ему должны были идти навстречу машины. Когда мужик проезжал мимо него с открытой форточкой, он крикнул на русском:

– Эй, придурок в белом, тебе жить надоело? Ползаешь тут на дороге.

Дожидаться ответа мужик не стал, а добавил газу и поехал вперед. Сергей даже остановился от удивления. Барбара слегка рассмеялась.

– Только русские так могут крикнуть в форточку, – заметил Дмитрий.

– Я думал, я здесь людей с русской речью кроме вас не увижу.

– В Бенсонхерсте тоже много русскоговорящих живёт. Ты не изучал этот район в интернете что-ли? – удивился Дмитрий.

– Всё ведь невозможно изучить. Я устройство метро очень много изучал.

– Серёжа, возвращайся к нам, а то действительно какой-нибудь придурок тебя собьёт, – пригласила Аня.

– У вас там узко на тротуаре, – решил пошутить Сергей.

И действительно, тротуар был настолько маленьким, что Дмитрий и Аня шли впереди Барбары и занимали всю ширину этой дорожки.

Впереди уже виднелась надземная линия метро. Внезапно ребят привлекло одно четырехэтажное здание с решетками на окнах на всех этажах. Оно было огорожено железным забором. Рядом стоял небольшой жёлтый школьный автобус.

– Это тюрьма у них что-ли такая? – удивился Дмитрий.

– А школьный автобус? – заметила Аня.

– Школа-тюрьма для трудных подростков? – сделал предположение Дмитрий.

Сергей внимательно слушал их рассуждения, и, наконец, вставил свою реплику:

– Это школа для начальных классов, скорее всего. У них здесь так заботятся о безопасности, чтобы дети из окон не выпадывали.

– Да ладно? Серьёзно? – удивилась Аня.

– Ну, по крайней мере, я от одного блогера такое слышал. Но мне такое тоже кажется диким, что школу и тюрьму на первый взгляд можно не отличить.

– Похоже, американцы забывают, что у детей может развиться клаустрофобия в замкнутом пространстве школы, – сделала ремарку Барбара.

– А если пожар случится, и лестницы будут заблокированы огнём? – заметила Аня.

– Тогда стены и потолки придется ломать, – усмехнулся Дмитрий.

Они, наконец, дошли до 86 улицы и повернули направо. До станции под названием «20я авеню» оставалось не так долго. На этот раз Сергей вернулся на тротуар. Здесь он был пошире, и вся четверка помещалась в один ряд. На их стороне, как и на противоположной, были здания двух и трех этажей. Первые этажи этих зданий были усыпаны сплошь коммерческими площадями. Магазины с одеждой, салоны сотовой связи, филиалы банков, маленькие закусочные, салоны красоты, магазины ювелирных украшений, мясные магазины, магазины сигар, офисы юристов, аптеки и продуктовые магазины. Некоторые таблички были продублированы китайскими иероглифами. Фитнес-центр являлся единственным, кто был открыт 24 часа, но в него всё равно никто не заходил и не выходил оттуда.

Фонари и светофоры пытались освещать им путь. Народу на улице не было заметно, однако где-то в стороне раздавался чей-то слабый хохот. Машины изредка проезжали то в одну, то в другую сторону. Мусора на тротуаре и дороге не было. Все урны стояли аккуратно у светофоров. Чувство тревоги от ночного Бруклина ни у кого не появлялось. Внезапно тишину разорвал грохот поезда, направлявшегося по местами ржавой надземной линии метро под названием Вэст Энд в сторону Манхэттена.

– Как тут люди живут с таким грохотом? Здесь ведь не уснешь. Они всю ночь ходят, – Аня переживала за судьбу местных жителей.

– Ночью они редко ходят, – подметил Сергей.

– Значит, мы опоздали на наш поезд, – немного расстроился Дмитрий. – Кстати, в Бенсонхерсте не только русские живут. Здесь еще много китайцев и итальянцев. Раньше здесь итальянские мафии заправляли. Случались перестрелки и взрывали людей в машинах.

– Прямо как друга Гендоса Трофимова взорвали в машине, – вставил Сергей.

– Когда? – удивилась Аня.

– В мае, наверно, я не спрашивал точной даты. Примерно в те же дни, когда мы планировали ограбление казино. У него там своя история разборок была.

– Он всегда был отчаянным парнем, – заметил Дмитрий. – А этот район, в общем, Маленькой Италией называли. Как на Манхэттене есть Маленькая Италия и в Бронксе.

Почти подойдя к лестнице, которая вела к входу на станцию, они увидели на своей стороне знакомые общепиты. Это были Баскин Роббинс и Данкин Донатс. На противоположной стороне красовались вывески Старбакса и Макдональдс Экспресс. Также рядом стоял филиал компании сотовой связи Metro PCS.