– Здесь у тебя не будет твоего Глока за поясом, или где ты его носил? – Барбара копошилась в шкафу, не зная, что выбрать. Все её платья, кроме оранжевого, в котором она прилетела в Нью-Йорк, были мятыми. Гладить сейчас что-нибудь она не хотела. В плане заранее подготовленной одежды Сергей её обскакал. В своём чемодане она принялась искать светло-голубые джинсы, которые носила только летом.

– Если бы было возможно, я бы и сюда пистолет привез. С волыной всегда спокойней, я это понял. Неизвестно, что нас здесь ждет.

– Вот, уже сам себе противоречишь, – улыбнулась Барбара, найдя, наконец, свои джинсы.

– Я ведь говорю про долгосрочную перспективу. Здесь люди спокойно покупают и носят с собой оружие.

– Я где-то читала, что в городе Нью-Йорке запрещено с пистолетами по улице ходить, – теперь Барбара искала свой белый кроп топ с высокой шеей, чтобы хоть что-то иметь в одежде белое, чтобы сочетаться с Сергеем, который выбрал белую рубашку и белые спортивные шорты.

– Ты думаешь, все послушно этому закону следуют? Сомневаюсь, – Сергей сделал лёгкую улыбку.

– Надеюсь, что нам больше не придётся столкнуться с криминалом. Мне его за последнее время хватило с лихвой, – она надела свой белый кроп топ, расправила светлые волосы, которые опускались чуть ниже лопаток, потом собрала их в хвост и перетянула резинкой на затылке.

– В общем, я готов уже. Сейчас только деньги и пару карт возьму и всё, – Сергей стоял в дверном проеме.

– А телефон не будешь брать? – удивилась Барбара, увидев его на тумбочке.

– А зачем? Он всё равно не работает. Думаешь, здесь Wi-fi есть на станциях?

– Ну а время узнавать, делать фотографии?

– У меня есть ты, Димон, Аня, Славик, Галя. Зачем мне лишний балласт в кармане? Всю нужную информацию по станциям и маршрутам я записал на листке из блокнота, – Сергей вытащил этот листок из кармана шортов.

– Ты такой хитрец, – Барбара снова прицокнула языком.

– Для этого и нужны близкие люди, – Сергей улыбнулся.

– Ладно, сейчас легкий макияж сделаю и пойдем.

– Кто тебя ночью будет разглядывать? Можно вообще его не наносить.

– И выглядеть перед Аней и Галей как простушка из деревни? Серёжа, ты достаточно умный человек, а иногда такие глупости выдаёшь, – Барбара достала свою тушь Maybelline New York Lash Sensational и присела за столик с зеркалом.

– А я никогда тебе и не говорил, что я идеальный. Я, как и все, делаю ошибки.

– По одной из этих ошибок мы оказались здесь, – она слегка улыбнулась.

– Нью-Йорк ведь не самое плохое место, куда можно было приехать, – Сергей по-прежнему стоял в дверном проеме. – Ты сама говорила, что возможно, у нас здесь будет шанс вспомнить, кем мы можем быть, а не кем являемся. Зачем ты сейчас пытаешься найти упрек в мой адрес?

– Извини, просто я здесь еще не привыкла. Я не свыклась с той мыслью, что мы сюда навсегда переехали, – её запал пререкаться быстро иссяк.

– Мы здесь меньше суток, mon chery (дорогая), – Сергей подошел к своей девушке сзади, наклонился до уровня её посадки на стуле, обнял за плечи и посмотрел тоже в зеркало. – За такое короткое время никто не может привыкнуть. Да и почему мы должны навсегда селиться именно в Нью-Йорке? Вдруг, мы еще куда-то захотим.

– Не знаю, у меня есть какая-то внутренняя тревога, о которой я тебе не рассказывала. Я еще в самолете рассуждала в голове: а если у нас что-то не так пойдёт или мы где-то оступимся?

– Самое главное, что я с тобой. С нами рядом Димон, Аня, Славик с Галей. Неужели мы вшестером не справимся с трудностями? Бывает, люди по одному или по двое переезжают в другую страну и справляются, а нас шестеро.

– Потом у этих людей, кто по одному переезжает или парами, депрессии случаются, – Барбара слабо улыбнулась.

Сергей разжал свои руки на её плечах, опустился на корточки перед ней, взял её левую ладонь в свои ладони и посмотрел в её ярко-голубые глаза.

– Чтобы не случилось, я всегда буду рядом. Я не для того тебя полюбил, чтобы однажды оставить и сказать, что ты мне больше не нужна. Мы со всем справимся. Если я уверен в себе, то я всегда тебе передаю частичку своей уверенности.

Барбара смотрела на него и просто молчала. Она знала, что он не врёт. В таких случаях он не обманывает, чтобы просто успокоить. Сергей же мог только немного сомневаться в своей последней фразе. Бывало, когда многие люди вокруг него были не уверены, если они вместе решали общую задачу, ему искусственно приходилось брать больше уверенности на себя, даже если это было не так. В любых коллективах он не любил показывать свою слабость. Единственные случаи, когда он в открытую бывал не уверен в себе, это когда он оставался наедине с собой, со своими мыслями. Тогда перед собой он мог показать эту слабость. Но если твоя девушка или твои друзья растерянны, ты не имеешь права присоединяться за компанию к этому состоянию.

– Хорошо, я верю тебе, – Барбара подарила ему поцелуй и легкую улыбку уверенности. – Давай здесь не будем так рьяно вести диалог, а то еще Дэни разбудим.

– Я даже совсем забыл, что она спит. О чем вы, кстати, смеялись на кухне, когда я за ноутбуком сидел в гостиной?

– Я тебе на улице расскажу. Ты немного удивишься, что она мне сказала.

– Хорошо, заканчивай свой макияж. Я в гостиной тебя подожду на диване.

Через двенадцать минут Барбара появилась из комнаты. На плече у неё красовалась её белая небольшая сумочка. Сергей взял ключи, которые им оставила Дэни; они тихонько вышли из квартиры, и он без шума закрыл дверь. Каким-то образом им удалось не разбудить хозяйку квартиры.

Когда они стояли на улице возле фонарного столба, то поняли, что жара почти нисколько не спала. Сергей помимо закатанных рукавов расстегнул три верхние пуговицы у рубашки. Телефон Барбары показывал время 0:49.

– Может быть, зайдешь за Димой и Аней и постучишь им? – предложила Барбара.

– Да как-то неудобно, вдруг хозяйку разбужу.

– Надо было им заранее написать, что мы сейчас выходим.

– Я им говорил, чтобы они выходили около 1:00. Мы ведь немного раньше вышли.

– А у них окна на какую сторону выходят?

– Я не знаю, я ведь не заходил в квартиру. Может быть, часть окон выходит на эту сторону, а часть – на другую.

– Ладно, подождём.

– О чём вы там с Дэни на кухне разговаривали?

– Ты знаешь, она сказала, что она читала Толстого и Достоевского. Я просто офигела.

– На русском? – удивился Сергей.

– На английском. Войну и мир и Преступление и наказание и на английском можно прочитать.

– Солидная женщина, однако. Я в школе эти произведения ненавидел. Серьёзную литературу для взрослых приходится изучать подросткам с не устоявшимися до конца жизненными взглядами. Как вообще в подростковом возрасте можно обсуждать проблемы, которые поднимают Достоевский с Толстым в своих романах?

– Вот и она тоже удивилась, когда я ей сказала, что мы в школе это проходим. Она добавила, что у подростков мозг должен взорваться, если они Войну и мир полностью прочитают. Вот из-за этого мы и смеялись.

– Я 49 дней этот роман читал. Это просто вилы. Ладно, хоть еще некоторые страницы по диагонали прочитывал. Я единственным был в классе, кто дочитал до конца.

– А я в кратком изложении читала, – похвасталась Барбара.

Тут из своего подъезда появились Дмитрий и Аня. Дмитрий был в той же одежде, что и днем: летние штаны и рубашка поло. Аня надела костюм из шортов и блузки бежевого цвета. В руке он держала сумочку клатч.

– О чем это вы так бурно беседуете, пока вся улица спит? – улыбнулся Дмитрий, когда они с Аней подошли рядом.

– Мы тут выяснили, что наша хозяйка читала Толстого и Достоевского. Я удивился этому факту. Не думал, что в Нью-Йорке кто-то читает русскую литературу, – сказал Сергей.

– Она на русском их читала? – удивилась Аня, как несколько мгновений назад Сергей.

– Нет, Аня. Русские романы тоже переводят на английский, – вставила реплику Барбара.