– К нам в Вормс прибыл храбрый Зигфрид, – с весёлым видом сказал он им. – Гунтер отправил его вперёд, чтобы известить о своём скором приезде. Примите его поскорее. Они с моим братом проделали немалый путь по морю, так пусть же нидерландец расскажет нам о путешествии.

Известие это взволновало женщин. Они поспешно оделись и со всей учтивостью приняли в своих покоях высокородного посланца. Зигфрид с волнением и радостью предстал перед Кримхильдой.

– Рада приветствовать вас, Зигфрид, отважнейший из витязей! – радушно молвила ему дева. – Но, прошу, скажите, где наш король Гунтер? Неужели мой доблестный брат не смог сломить сопротивление Брюнхильды? Если он погиб на чужой стороне, не знаю, зачем мне более жить на белом свете.

– Утрите слёзы, прекрасная королевна, – сказал доблестный рыцарь. – Принёс я радостные вести и вправе ждать за них положенной гонцам награды. Ваш храбрый брат через меня сообщает, что жив и здоров. Он сам и его красавица-невеста скоро прибудут сюда и передают поклон.

Никогда Кримхильда не получала вестей отраднее. Белоснежной оборкой платья она вытерла слёзы с ланит и ресниц. Печали и тревоги её мгновенно рассеялись, и за это она была гонцу очень благодарна. Кримхильда велела посланцу сесть на скамью и со всей сердечностью обратилась к нему:

– Мне было бы приятно вознаградить вас золотом, но вы слишком знатны для этого, и я просто навсегда останусь вам признательной.

– Владей я даже тридцатью странами, и тогда бы я принял от вас подарок, – ответил ей Зигфрид.

Щёки красавицы заалели от таких слов.

– Что ж, пусть будет по-вашему.

И приказала принести подарки для гонца: две дюжины широких золотых запястий, украшенных драгоценными камнями. Витязь не взял их, но одарил ими девиц из свиты Кримхильды.

Затем и королева Ута поблагодарила героя за добрые вести.

Зигфрид учтиво выслушал её и промолвил:

– Я должен сказать, что у короля есть к вам просьба, и он будет очень признателен вам, если вы её исполните. Гунтер надеется, что вы окажете почёт его гостям и выйдете встречать их вместе со свитой на берег Рейна.

– Я не огорчу брата отказом и с большой охотой услужу ему, – воскликнула Кримхильда, и её лицо зарделось от радости. – Всё будет исполнено, как он того хочет.

Ни одного посла ещё не принимали радушнее, и, если б можно было, королевна обняла бы Зигфрида. Когда же герой распростился с ними, бургунды всё сделали в точности так, как велел им через гонца Гунтер.

Синдольт, Хунольт, а также Румольт принялись за дело, спеша к прибытию жениха и невесты успеть с убранством шатров, которые поставили на речном берегу. Ортвини Гере разослали к вассалам гонцов с приглашениями прибыть на свадьбу государя. Женщины тем временем, не покладая рук, шили себе наряды.

Стены дворца в честь свадьбы завесили коврами, богато украсили пиршественный зал. Весь Вормс с радостным нетерпением ожидал торжества. Из ларцов извлекались лучшие наряды, и все были рады приезжим.

Внезапно дозорные доставили весть о появлении кораблей Брюнхильды. Все с шумом и гамом отправились на берег. Каждому хотелось посмотреть на прибывающих из-за моря.

Кримхильда сказала своим девицам:

– Те, кто пойдут со мной встречать гостей, пусть оденутся как можно богаче, чтобы приезжим молодцам было за что похвалить нас.

Явилась охрана для сопровождения дам, челядь подала лошадей к крыльцу. Сбруя коней была столь великолепна, что трудно было бы найти краше. Сёдла сияли золотой отделкой, на сбруе рядами светились самоцветные камни, поперсия были из дорогого шёлка – никто из вас, наверное, и не видел таких. Челядь поставила для молодых наездниц золочёные подножки, под которые постелили меха.

Восемьдесят шесть придворных дам сопровождали Кримхильду, и они выступали за ней, соблюдая каждая свой сан и честь. За ними следовали девицы, одна краше другой. Никто из них пока ещё не носил головной повязки[6] и в русых их волосах ярко горели алые ленты. Дружинники с волнением в сердцах смотрели, как эти пятьдесят четыре красавицы шли встречать Гунтера и его невесту.

Дамы и девы очень хотели понравиться гостям и потому оделись с таким вкусом и изяществом, что лишь слепец мог остаться к ним равнодушным. На оторочку платьев пошли меха горностаев и соболей, шелковые рукава обнимали браслеты… Нет, не под силу мне описать все их уборы и наряды. Гордая краса дев была поистине неотразимой. Цветные пояса обвивались вокруг талий. Под тонким феррандином, привезённым из Аравии, явственно угадывались прелестные гибкие станы. Туго зашнурованные корсажи вздымали груди, а румянец яркостью затмевал наряды. Радостно бились сердца прекрасных дев. Любая королева согласилась бы видеть их в своей свите.

Они сели на коней и в окружении стражей отправились к Рейну. Каждый воин был вооружён щитом и дротиком с ясеневым древком и остриём из калёной стали.

Гунтер плыл с гостями по реке в Вормс, а навстречу им по склону ехали чередой дамы и лошадь каждой вёл под уздцы лихой боец. Гости гребли усердно, и ладьи, будто чайки, летели по волнам Рейна. С каждым взмахом вёсел приближался берег, где стояли бургунды, с нетерпением ожидающие своего короля.

Теперь я расскажу вам о том, как Ута вместе со свитою отправилась встречать своего царственного сына.

Впереди шёл маркграф Гере, он вёл в поводу коня Кримхильды. Но у дворцовых ворот к королевне подошёл Зигфрид и далее всю дорогу только он один прислуживал красавице, за что она его вскоре вознаградила. Ортвин вёл скакуна почтенной Уты. За ними парами шествовали девицы и витязи, и я скажу вам по чести, что вовек никто не видел столько храбрых бойцов и прекрасных дев разом. В течение всего пути герои старались развлечь Кримхильду то стремительной скачкой, то воинскими забавами. И так продолжалось до самого берега, где учтивые витязи сняли дам с сёдел.

Но вот королевские ладьи причалили, родня ринулась к Гунтеру и, приветствуя, устроила потешный бой. Ломались копья, щиты с грохотом бились друг о друга.

Ликующий Гунтер помог Брюнхильде спуститься с челна и повёл к встречающим их дамам. Красавица Кримхильда с приветливой улыбкой подошла к королевской невесте, и девушки, сдвинув венки с чела, с большой учтивостью расцеловались друг с другом.

– Я, равно как и моя матушка Ута, а также свита, – сказала королевна, – безмерно рада видеть ту, чьей красоте дивится весь белый свет.

Брюнхильда в ответ на эти речи почтительно поклонилась.

Девы обнялись вновь и ещё крепче, чем в первый раз. Едва ли доводилось видеть вам встречу более тёплую!

Меж тем у воды сошлось немало храбрецов-бургундов. Они помогли исландкам сойти с ладей на берег и, бережно держа за руки, проводили девушек к их госпоже. Немало знакомств завязалось в тот день, немало приветных поцелуев было отдано, пока бойцы вели приезжих дев по берегу.

Бургундский двор не мог налюбоваться на красоту юных королев. Кто знал их лишь по чужим словам, убедился, что восторженные рассказы не лгали. Две красавицы восхищали взгляды и без труда затмевали всех соперниц.

Те из молодцов, кто считал себя знатоком женской красоты, восхвалял точёные черты лица Брюнхильды, а те, что были постарше да помудрее, отдавали предпочтение Кримхильде.

Берег, сбегавший к Рейну, сплошь заполнился прекрасными девами и жёнами, а в поле, что располагалось меж Вормсом и рекой, всюду виднелись лёгкие шёлковые шатры. Избегая зноя, три королевы, сопровождаемые свитой, направились к тем нарядным шатрам, а придворные рассеивали густую толпу на их пути.

Небо над полем меж тем потемнело от поднятой чёрной пыли. То храбрецы – и гости, и бургунды, – вскочив на лошадей, затеяли бой на копьях. Множество дев с восхищением наблюдало за ними. И как ни много сошлось там удальцов, никто не мог превзойти Зигфрида, когда с гордой осанкой проносился он перед шатрами в сопровождении десяти сотен нибелунгов.