— Да сталь у нас дешевле вашей, — бросил Ади перепрыгивая через лужу, — а вот николлум, подороже… Но дешевле даже меди. Николл — это такой дух, в пещерах живет, мешает горнякам. Шубин или стучак по-вашему…
Он запнулся на секунду, прищурился, будто что-то вспоминая. Но не вспомнил:
— А ты не помнишь, сколько их было?
Теперь задумался я — а действительно, сколько там было против нас? Но недавний бой был как в тумане. Я помнил некоторые удары, помнил, как били по мне. Но со сколькими я бился?.. Убил я примерно трех-четырех, значит всего их было…
— Шесть-семь. Может быть пять. Может и восемь. Никак не девять…
Ади еще раз взглянул в кошелек:
— Кто бы мог подумать… Из-за денег, на которые не купишь хорошего коня, погибло семь человек.
— Я слышал, что человеческая жизнь нынче дешевая, но вот что настолько…
— Банально, но точней не скажешь. Я за такие деньги я и саблю доставать не буду.
— Но ведь достал же же?..
— Не понял?..
— А что тут понимать? Дрались-то и они и мы за одни и те же деньги. И выиграй они, уже бы про нас сказали: из-за такой мелочи погибло два человека.
Над нами ветер хлопнул вывеской постоялого двора, мы на секунду остановились и повернули согласно нарисованной стрелке.
Вероятно, мы уже научились понимать друг друга без слов.
Кошки
Пока мы устраивались на постоялом дворе, нас нашел местный бургомистр. Это был старикашка, примерно равной высоты, ширины и толщины. Сперва он прокатился по двору будто шар, наверное, спрашивая нас, а потом улыбаясь поздоровался со мной и Реннером.
— И Вам доброго дня, — ответил я.
Ади промолчал.
Он осмотрелся по сторонам, будто убеждаясь, что вокруг нас никого нет, и что разговор никто не услышит.
— Я, — представился старик. — Бургомистр этого городка.
Городок, как я уже говорил, был невелик, стало быть, и должность эта была небольшая. Вероятно, поэтому Ади и съязвил:
— Поздравляю… А мы, представьте себе — нет.
А может и не поэтому. Он часто язвил. Но старик не обиделся, а широко улыбнулся и почесал в затылке:
— Ну да. Было бы странно, будь иначе. Этот город мал для двух… Трех губернаторов. Впрочем, к делу… Говорят, вы устроили побоище в «Хромом мельнике»?..
Я не сразу понял, что говорят о той таверне.
— Ну, было дело… Только они первые начали…
— Вас там двое было?
— Двое…
— А их?
Я попытался снова сосчитать их, но у меня это опять не получилось. На помощь пришел Ади:
— А их больше… Только, послушайте, милейший, за их шкуры мы штраф платить не будем, а если вы хотите, чтоб мы из города убрались, так зря ноги били — и без того завтра отбудем…
— Нет, нет, что вы, — зачастил бургомистр. — Я напротив хочу, чтобы вы остались…
— Вы, что нас арестовать собрались? — удивился Ади.
В ответ бургомистр улыбнулся пошлейшей улыбкой человека при должности:
— У меня для вас есть работа.
Я хотел его сразу отшить, но Ади удивленно вскинул брови, и я остановился.
— Все дело в том, — продолжил старикашка, что у нас в городе не все ладно. Есть тут у нас одно семейство… Верней, от него один человек остался, но в этом-то все и дело…
Убийство, — пронеслось в голове. Нас приняли за наемных убийц. Но все оказалось не так просто.
— Жил у нас один маркиз, рода древнего, но незнаменитого и его фамилия вам ничего не скажет… С ним жила его небога…
— Кто?
— Племянница, — перевел мне Ади…
— Ну да, племянница. По титулу вроде не маркиза, но мы ее так для удобства называли. Маркиз лет пять назад скончался, а племянница осталась в его доме и уже столько лет нам жизнь в городе портит…
— Нет, мы с женщинами не воюем. — Ади посмотрел на меня. — Ведь так, Дже?
Я кивнул:
— Ага. Я дал такое слово.
— Кому? — одновременно спросили Бургомистр и Ади.
— Себе.
— Только и всего?
— Только и всего. Но разве вы не держите клятв самому себе?
— Да нет же, бог с ней, с женщиной-то… Я прошу кошек ее вырезать.
— Еще кошек мы не резали! У вас своих живодеров, что ли нет?
— Видите ли в чем дело… Это не просто кошки. Это снежные кошки. Тварь размером с крупную собаку, жутко быстрая и кровожадная. Причем что характерно — тварь приручить невозможно. Говорят, возьмешь котенка, и чем сильней пытаешься ее воспитать, тем злей эта тварь к людям становится. Но маркизе это удалось. Говорят, то ли ведьма она, то ли просто ненормальная, а кошки энти у нее навроде любовников…
— Это как? — оскалился Ади.
— А так, что намажет она причинные места сметаной, а ее кошки и вылизывают. Ну и с детства к ее запаху приучены и вроде за свою признают… Завела себе этих тварей, и они у нее вместо телохранителей. Кто на нее криво посмотрит, она знак даст и рвут того на мелкие кусочки…
— А своих героев нет?
— Есть… Верней были… Порвали и их. Пытались травить, стреляли в них из самострела, только все без толку.
Ади скривил лицо. Я посмотрел на него и заметил за собой, что мне самому стало противно:
— Самострел — подлое оружие, — пояснил Ади. — Я уже не говорю про яд. А отчего не взять сталь… Меч то бишь. На худой конец копья, колья…
— Дак те кошки на ремни иного быстрей порвут, чем он до рукояти дотронется… Я… Мы хорошо заплатим. Деньги-то мы давно собираем.
Ади и я одновременно покачали головами.
— С женщинами не воюем, — сказал на сей раз я. — Да и что она вам сделала такого.
Бургомистр задумался:
— Человек с полсотни ее кошки уже задрали. Это раз. Два — она требует все привилегии, кои ее дядька имел. Может, это-то и правильно, да не было такого случая, чтоб сервитуты даме приносили. Пусть вон замуж выйдет — тогда все чин чином…
Я не стал уточнять, какую часть от полусотни павших составили соискатели призовой суммы. Отчего-то было такое смутное чувство, что эта сумма лежала в банке, и на этот счет переводили часть имущества погибших. Иногда месть может быть довольно прибыльным предприятием.
— Нет, не будет разговора, — подвел черту Ади. — Нету у нас такой потребности кого-то убивать. Даже кошек. Они нам ничего не сделали, да и мы не в нужде, чтоб подряжаться на первую попавшеюся работу.
— Но мы заплатим, хорошо заплатим… — не унимался бургомистр.
— Всего хорошего…
-
— А давай напьемся? — сказал Ади ближе к вечеру.
Отобедали мы в таверне при постоялом дворе. Кормили там сытно, но без изысков и ничего крепче пива к еде не подавали — вероятно, не желали иметь дело с пьяными клиентами.
Но когда время устало клониться к ужину, Ади наотрез отказался столоваться на постоялом дворе.
— Коль мои деньги приносят беды, то самое время от них избавиться. Все равно еще пару сел и толку от этих денег будет не больше, чем от ореховой скорлупы.
— Раздай деньги нищим, — предложил я.
Но настойчивости в моем голосе не было. Напиваться я не хотел, но немного заложить за воротник бы не помешало. Действительно — когда придется сесть за стол в следующий раз?
Ади перехватил в коридоре слугу и спросил, какая забегаловка в городе самая дорогая.
— Если вам надо подороже, то зачем вам далеко ходить, — ответил слуга, — сухарь я вам и тут за пуд золота продам. А хорошо покушать можно, скажем «Под чашей». Это вот, через два квартала и за угол…
Таверну мы нашли легко. Выглядела она довольно примечательно, ярко, я бы даже сказал чересчур ярко — стекло, лампы, красные цвета…
У дверей стоял пышно наряженный вышибала, руку он держал на рукояти палаша. Выглядел он довольно угрожающе, но, когда мы подошли, он улыбнулся, поклонился, став ростом будто ниже и открыл перед нами дверь.
— Надо же… — заметил Ади. — Дрессированный декоративный солдат. Скажи, Дже, а такие тебе не нужны?..
Продолжая улыбаться, вышибала прикоснулся к рукояти палаша и обнажил зубы, из-за чего улыбка получилась зловещей. Я поспешил замять неловкость, сунув ему монетку. Та мгновенно исчезла в складках одежды, а улыбка снова стала дежурной.
