Литмир - Электронная Библиотека

Когда Хенрик проявил к ней интерес, пригласив на студенческий бал, Нора первым делом позвонила Томасу. И это ему, а не Хенрику, пришлось выслушивать сбивчивый влюбленный монолог девушки, очарованной шармом будущего медика.

Четырнадцатилетними подростками они вместе готовились к конфирмации, а в туристический сезон не брезговали никакой подработкой – торговали в киоске, помогали в пекарне, сидели на кассе в Вестербергс Ливс и даже охраняли здание королевского яхт-клуба. Кроме того, танцевали до упаду в ресторанах на воде, а потом, потные и разгоряченные, купались возле Дансбергета до восхода солнца.

Томас с детства хотел быть полицейским, а Нора юристом. Даже шутила, что, когда станет министром юстиции, доверит ему возглавлять полицейское управление.

Когда родился Адам, у Норы не было сомнений относительно кандидатуры крестного отца, но Хенрик решил вопрос в пользу своего лучшего друга и его жены. Только с Симоном Норе удалось настоять на своем. При том, что Томас действительно был тем самым человеком, на которого в случае чего можно положиться.

– Я здесь по работе, – он серьезно посмотрел на Нору. – Слышала, наверное, что на западном побережье нашли труп?

Нора кивнула.

– Звучит ужасно. Я отвозила Симона в бассейн, и там только об этом и говорили. Что случилось?

Ее взгляд стал беспокойным.

– До сих пор ни малейшего понятия. Тело мужчины, запутавшееся в старой рыболовной сети, – вот все, что мы знаем. Выглядит так, будто долго пролежало под водой.

Нора зябко поежилась, несмотря на жаркое солнце.

– Несчастный случай? Мне трудно поверить, чтобы на Сандханме кто-то кого-нибудь убил.

– Посмотрим. Для начала тело должны осмотреть медики. Из парня, который его нашел, много не вытянешь.

– Он в шоке?

– Вид у него жалкий, по крайней мере. Чего еще ожидать от того, кто обнаружил такое во время утренней прогулки.

Нора снова посадила Симона на багажник.

– Может, зайдешь на минутку, когда управишься? Чашку кофе ты точно заслужил.

Томас натянуто улыбнулся ее шутке.

– Звучит вполне разумно. Постараюсь.

Глава 5

Погруженная в размышления, Нора продолжила путь. Кто же этот несчастный, чужак или из местных? Если он с Сандхамна, кто-то должен его хватиться. Остров небольшой, все знают друг друга. Но Нора ничего такого не слышала.

Она припарковала велосипед возле штакетника и опустила Симона на землю. Соседка Сигне Бранд поливала розы. Южная стена ее дома буквально утопала в фантастических розах, ярко-пунцовых и нежно-розовых вперемежку. Кустам не один десяток лет, и нижние ветви были толщиной с руку.

Дом Сигне, или тети Сигне, как с детства называла ее Нора, назывался виллой Бранда и по праву считался самым красивым на острове. Он стоял на Мельничной горе, над самым входом в гавань. Когда в шестидесятых годах позапрошлого века мельница была перенесена с горы на другое место, лоцман Карл Вильгельм Бранд, дедушка Сигне, купил эту землю в собственность. Но лишь много лет спустя смог наконец выстроить этот действительно роскошный особняк.

Он высился в гордом одиночестве, несмотря на давнее правило островитян селиться тесно, чтобы дома служили друг другу защитой от ветра. Когда пароход входил в гавань, вилла Бранда была первым, что открывалось глазам пассажиров. Поэтому ее можно было считать главной достопримечательностью острова.

Лоцман не пожалел на нее денег и использовал только лучшие материалы. С широкими чердачными окнами, узкими карнизами вдоль скатов крыши и мягко изогнутыми линиями мансарды и эркеров, дом являл собой образец национально-романтической архитектуры. Внутри были роскошные печи с изразцами, специально изготовленными на фарфоровой фабрике в Густавберге, и огромные ванны на чугунных львиных лапах в стиле модерн. Даже туалет, что больше всего удивляло соседей, привыкших пользоваться удобствами во дворе, как это тогда было принято.

Находились и те, кто укоризненно качал головой и что-то бурчал про пижонство и столичные веяния. Но этим доброго лоцмана было не смутить. «На своей земле я делаю, что хочу», – отвечал он, когда подобные слухи достигали его ушей.

Сигне, после долгих сомнений, все-таки купила телевизор, и до сих пор это оставалось единственным стилистическим нарушением в угоду современности. Случайный гость едва поверил бы, что меблировке виллы Бранда более ста лет, так отлично все сохранилось.

Сейчас Сигне жила в доме одна, точнее с лабрадором Кайсой. Время от времени жаловалась, что содержание дома ей дорого обходится. Но очередному чужаку, пытавшемуся соблазнить ее фантастической суммой в обмен на самое красивое строение на Сандхамне, неизменно указывала на дверь.

– Здесь я родилась, здесь и помру, – объявляла Сигне без тени пафоса. – И ни один толстосум из Стокгольма не переступит этого порога.

Сигне любила Виллу Бранда, и Нора хорошо ее в этом понимала. Когда она была маленькой, соседке нередко доставалась роль мамы на подхвате, поэтому в ее доме Нора ориентировалась не хуже, чем в родительском.

– Слышали, что случилось? – спросила Нора через забор.

– Нет, а что?

Сигне отставила лейку, выпрямилась и подошла к штакетнику.

– На западном побережье нашли утопленника. Сейчас там полно полиции.

Взгляд Сигне стал испуганным.

– Можете себе представить настроение родителей из школы плавания, – продолжала Нора.

– Утопленник, ты сказала? – переспросила Сигне.

– Да. Я наткнулась на Томаса возле Вестербергс Ливс. Он приехал вести расследование.

Теперь Сигне смотрела вопросительно:

– И его опознали? Утопленника, я имею в виду…

– Я там не была, но Томас сказал, что это мужчина и тело долго пролежало в воде. Похоже, несколько месяцев.

– То есть Томас здесь по работе. Представить себе только, как он вырос…

– Я тоже, тетя Сигне, – улыбнулась Нора. – Он ведь всего на год старше меня.

– Все равно в это трудно поверить. Так быстро летит время, – взгляд Сигне стал печальным. – До сих пор не могу привыкнуть к тому, что у тебя своя семья и дети. Давно ли сама была ростом с Симона?

Улыбнувшись на прощанье, Нора пошла к себе. Она тоже любила свой дом, который много лет тому назад унаследовала от бабушки. Пусть не хоромы, как у Сигне, зато уютно и довольно практично для дома 1915 года постройки. На первом этаже просторная кухня и комната, совмещающая функции телевизионной и игровой для детей и гостиной для взрослых.

Небольшая изразцовая печь очень неплохо сохранилась. Зимой она особенно была кстати, потому что могла отапливать весь первый этаж. На острове случались перебои с электричеством.

На втором этаже находились две спальни, для Норы и для Хенрика, и еще одна для мальчиков. Сразу после переезда пришлось раскошелиться на ремонт кухни и ванной, потому что там он действительно требовался. Без роскоши, зато все работает и неплохо смотрится.

Но гордостью Норы оставалась застекленная веранда в старом стиле, подоконники которой теперь были заставлены горшочками с пеларгониями. Она выходила на запад. Стоило чуть напрячь зрение – и с нее можно было увидеть море. Но что можно было видеть без всякого напряжения, так это Виллу Бранда, в сравнении с которой дом Норы смотрелся жалкой хижиной.

– Привет, мы дома! – крикнула Нора в сторону лестницы.

Ответом ей было молчание.

Где-то мелькнула мысль, что Хенрик уехал с Адамом, пока она занималась Симоном, но Нора быстро отогнала ее как бесплодную надежду. Очевидно, оба еще спали. Во время ночных дежурств в больнице Хенрик мог сутками обходиться без сна, но потом при первой возможности сполна добирал свое.

Нора вздохнула и ступила на лестницу.

– Буууу!

Она вздрогнула от неожиданности, когда Адам выскочил из ванной.

– Испугалась? – мальчик улыбался во всю ширь. – Папа еще не проснулся, а я уже заправил свою кровать.

Нора обняла сына. Под футболкой прощупывались ребра. Куда подевался ее пухленький малыш и откуда взялось это костлявое существо?

4
{"b":"726292","o":1}