– Во‑первых, за это отвечает автоматизированная система, – вступил в разговор Фред. – ИИ могла вмешаться в работу. Кроме того, даже если она не вмешалась, то именно такие корабли обычно и осуществляют доставку роботов. Что могло привлечь внимание?

– Как будто я разбираюсь в этом! – рявкнул Агни.

Он глубоко вздохнул и принялся расхаживать туда‑сюда по кабинету:

– Мы имеем дело с неподконтрольным вирусом, по вашей милости, Ной. И мы не можем его обнаружить.

– Нет, – произнес Кеплер. – Она выдала себя. Я знаю, где она находится, и уже принял меры, чтобы она не смогла оттуда выбраться. Но остается проблема с этой девушкой: она контролирует роботов, не ИИ.

– А мы не можем контролировать роботов? – спросил Агни.

– Я уже занимаюсь этим вопросом, – продолжал Кеплер. – Есть еще кое‑что: ИИ был предложен отказ от ее планов, если Соня убьет Ноя.

Агни посмотрел на Ноя – его лицо выражало такую отстраненность, словно ему было всё равно.

– ИИ жаждет личной мести? – Представитель перевел взгляд на мальчика. – Такое вообще возможно?

– Учитывая нарушение закона о развитии, вполне, – ответил Кеплер.

Мечущийся по кабинету Агни неожиданно остановился:

– Постойте. Свяжите меня с Мицаром.

Кеплер организовал соединение с компьютера Представителя.

– Мицар, – обратился Агни, – ты в деревне?

– Добрые сутки, Представитель, – ответил мужчина по громкой связи. – Да, всё верно. Что‑то случилось?

– Ничего не происходило?

Мицар немного помолчал.

– А что должно было произойти?

И тут Соня поняла, почему именно у Агни возник такой вопрос. Как бы ни хотелось в это верить или так воспринимать, но ИИ – не человек, это программа. Развитие ИИ, если оно происходит, не касается эмоционального уровня, а осуществляется в рамках выработки необходимости самосохранения. Исходя из данного принципа, программа себя совершенствует, делает соответствующие выводы. Смерть Ноя соответствовала бы данной парадигме, если бы только Ной мог управлять Эридой. Но, учитывая ее возможности, Ной как таковой не представлял для нее никакой угрозы, а значит, не было смысла избавляться от него, тем более таким способом, который был озвучен Соне. Если задуматься, какие выводы сделала бы машина, то всё выглядит иначе: Эрида хочет устранить людей. А значит… всё это было отвлекающим маневром, на который они повелись, исходя из своих человеческих представлений об отношениях.

– Подождите… – произнес Мицар, а затем соединение прервалось.

– Это Эрида, – сообщил Кеплер, сверившись с данными планшета.

2083 год. Экодеревня «Нью Ленд». Земля.

Горит, всё горит. Очень жарко, ощущение, что сгораешь заживо. Тяжелая голова, глаза не открываются. Просто сдаться, умереть.

Мицар жадно глотал остатки кислорода, оглянулся, насколько мог, – его дом разрушен. Где‑то недалеко кричат люди. Он рядом с окном, можно выбраться, если приложить чуть‑чуть усилий. Медленно, ползком, сделал несколько движений, почувствовал, что его левая нога застряла. Посмотрел – нога зажата под балкой, упавшей с потолка. Успокоил себя – крови нет, ногу он чувствует, значит, можно попытаться выбраться. Становится всё тяжелее и тяжелее дышать. Приподнялся, дернул ногу: на пятый раз получилось, освободился. Даже не пытаясь подняться на ноги, прополз до окна, перекинулся, порезал живот о торчащие из рамы осколки стекла, упал на траву. Небо серое, тяжелое и низкое. Мимо бежит девушка, она оборачивается и тут же падает, пораженная выстрелами. Мицар закрыл глаза, притворяясь мертвым, но один глаз время от времени приоткрывал. Словно оказавшись героем старого боевика про уничтожение машинами людей, он наблюдал, как к мертвой девушке подошел робот с оружием, пнул тело ногой, выстрелил, немного постоял, а затем ушел.

Единственная мысль – выжить. Можно остаться здесь, ожидая помощи, но можно попытаться выбраться из Деревни. Он аккуратно приподнялся на руках, осматриваясь, но затем снова упал, потому что из‑за угла горящего дома послышались шаги. Кто‑то приближался именно к нему уверенным шагом. Мицару послышался голос дочери, ему привиделось, будто она протягивает ему руку. Сдаться, умереть.

– Мицар, вы в порядке? – спросила девушка в темной форме.

Он открыл глаза: высокая, брюнетка с ярко‑зелеными глазами, опустив оружие, протягивала ему руку. Позади нее стояли два робота, такие же, как тот, что только что убил девушку на дороге.

– Кто вы? – спросил Миц.

– Мое имя Проксима, но это не так важно.

Остаться из принципа лежать и умереть или попытаться разобраться, что происходит?

– Если вы хотите лежать здесь и дальше, то я, конечно, не буду вам мешать, – улыбнувшись, произнесла девушка.

Мицар подал ей руку – она подняла его легко, как перышко. Со всех сторон слышались крики и стрельба.

– Прекратите это немедленно! – потребовал Мицар.

– Пойдемте, – позвала Просксима.

Дома горели, люди бежали, кричали, падали, умирали. Мицар несколько раз попытался остановить палачей, но роботы схватили его за руку и потащили за собой. Он с надеждой огляделся, услышав сирены пожарного, полицейского и медицинского транспорта, но увидев, как взрываются невраждебные роботы и их машины, окончательно потерял надежду на спасение. Если по какой‑то причине его оставили в живых, то это как‑то было связано с Эридой, а значит, и с Соней. Мицар также заметил, что в этих странных роботов пытались стрелять, но пули, не достигая их тел, падали, словно у машин было невидимое защитное поле.

Они почти дошли до высоких ворот Деревни, как из леса на поле начали выходить люди, с давным‑давно не использующимися «Коктейлями Молотова» в руках. Перед собой они держали щиты, защищавшие их от пуль. Мицар наблюдал, как один коктейль, попав в робота, разбился, не достигая тела, о невидимый барьер – машина, хотя и не была повреждена, но замедлилась, словно преодолевая небольшое препятствие, и в этот момент рядом с роботом приземлилась стрела. Произошло два взрыва: сначала машину снесло с ног, а вторым взрывом робота разнесло на куски, несмотря на защиту. Множество таких снарядов взорвалось рядом с Мицаром, оглушив его. Он не слышал, что кричала девушка своим роботам, но было понятно, что она растерялась, – роботы отступили. Тактика людей оказалась очень эффективной – немалое количество враждебных машин взорвалось, оставив после себя лишь черные выжженные воронки.

Девушка двинулась назад в Деревню, роботы следовали за ней. Мицара так и не отпустили, он видел, как закрыли ворота. Мужчина подумал, что он возвращается в ад.

2083 год. Космопорт. Земля.

– Вы, должно быть, с ума сошли, чтобы идти туда, – возмущался Фред, не поспевая за Ноем, Кассини, Соней и Кеплером. – Она вас убьет на месте. Как? Очень просто: отключит в комплексе кислород.

– Мы всё предусмотрели, – сообщил Кеплер.

Он первым зашел в космический корабль и скрылся в кабине пилота. Ной и Касс последовали за ним.

– Прошу тебя, помоги Мицару, хорошо? – обратилась Соня к Фреду.

– Я не могу тебя туда отпустить!

– Я должна…

– Искупить вину? Опять? Ты пыталась искупить вину за Лиру, и что из этого вышло?

Соня мельком заглянула в кабину – Кассини помогал Ною застегнуть ремень безопасности.

– Хотя бы они встретились, – улыбнулась она. – Фред, – очень серьезно произнесла Соня, – ты знаешь, что я люблю тебя. Ты был для меня отцом.

– Не говори слово «был», – всхлипнул Фред. – Пожалуйста.

– Ты сделаешь, что я тебя попросила?

– Конечно.

– Мы разберемся с этим и вернемся.

– Уничтожение Эриды не решит проблему здесь.

– Я знаю, но хотя бы никто и ничего по ее указке не будет больше делать.

Кассини выглянул из кабины, обращаясь к Соне:

– Пора.

Девушка крепко обняла Фреда, прощаясь.

«Это ее выбор…» – подумал он, как и тогда, когда она улетала на Марс.

А он еще долго смотрел на небо, где за облаками скрылась его дочь.

Когда‑то он пришел в пустую квартиру, где были только маленькая Соня и няня‑робот. Она, очевидно, ожидала Ноя, потому что прибежала к порогу с криком «Папа!». Он присел на корточки, обнял ее и произнес: «Ну, почти».