Ной вернулся в свой кабинет. В углу, на кресле, сидела отключенная помощница. Он выключил свет – ее глаза горели в темноте.

– Помощница, – позвал Ной.

Робот включился.

– Чем могу помочь? – услужливо спросила помощница.

– Свяжи меня с Фредом.

В кабинете находилась платформа для голограмм, поэтому через несколько минут Фред, словно живой, несмотря на то что его изображение иногда мигало, появился перед Ноем. Они смотрели друг на друга как враги.

Он определенно отключил сервера, чтобы причинить Фреду неприятности, а Фред, определенно, объединился с Агни с той же целью.

– Как дела на Поле? – ехидно поинтересовался Ной.

– Ты понимаешь, что сделал?! – злобно рявкнул Фред.

– Воспользовался своим правом творца?

– Лишил людей выбора. Разве не об этом ты всегда говорил, разве не это отстаивал?

– Ты не можешь мне указывать что делать, Фред.

– Ты, похоже, возомнил себя богом.

– Я всего лишь ускорил процесс.

Фред тяжело вздохнул:

– Это из‑за нее? Ты знаешь, что я никогда ничего тебе не говорил…

– Тебя не было, когда она умирала, умоляя, чтобы ты прилетел.

Повисла тяжелая пауза.

– Соня возвращается на Землю. Прилетай и ты – будем работать вместе.

Ной встал из‑за стола, не обращая внимания на Фреда, подошел к помощнице.

– Инициировать команду две тысячи пятьдесят семь, – отдал он приказ.

Глаза помощницы засветились, она склонилась над своим планшетом.

– Что ты делаешь? – испугался Фред, ведь он знал эту комбинацию – год смерти Эриды, а значит, не приходилось ожидать ничего хорошего.

Ною мало было отключить сервера, на которых работала симуляция, он решил уничтожить все данные.

– Ну, ты же не рассчитываешь, что я позволю тебе в случае вашего с Агни провала включить всё снова, правда? – усмехнулся Ной.

– Не делай этого сейчас.

Эту фразу произнесла Эрида, голограмма которой появилась за спиной у Ноя… по крайней мере, он так всегда думал.

– Почему? – спросил он в пустоту.

– С кем ты разговариваешь? – поинтересовался Фред.

Ной не сразу понял, что все эти годы образ Эриды существовал лишь в его воображении, – он знал, что ИИ точно существует, поскольку сам же ее и создал, выпустил в Сеть. Но… как же? Разве он не видел ее голограмму?

– Ной, пожалуйста, давай… давай, я прилечу к тебе.

Фред настолько испугался за старого друга‑врага, что чуть ли не умолял его позволить себе помочь. А Ной испугался самого себя, наконец‑то осознав, что не может адекватно принимать решения.

– Отменить, – приказал он помощнице.

Фред облегченно выдохнул.

– Ной, послушай, я не предлагаю тебе душевных объятий, даже не отговариваю тебя от того, что ты сделал, но, как думаешь, ты можешь отнестись к этому как к работе? Я то же самое сказал Соне, когда фактически принудительно поместил ее в симуляцию, хотя прекрасно знал, как она ненавидит всё это. Я уверен, что ты разберешься сам со своими эмоциями, чувствами. Я стою перед тобой не как твой друг, а как сенатор, который просит твоей помощи в реализации проекта. Прилетай на Землю.

Ной ничего не ответил, лишь едва заметно кивнул в знак согласия, Фред исчез.

Он последний раз взглянул на знакомое лицо помощницы, приказал ей отключиться и направился на взлетно‑посадочную площадку. Его терзали весьма неприятные размышления о том, что он достиг дна своей жизни.

2082 год. Поле. Земля.

– А теперь кто‑нибудь может объяснить мне, почему капсулы еще работают? – спросил Агни, склонившись над столом в переговорном зале Наблюдательной Башни около Поля.

Но, должно быть, никто не расслышал его вопроса, потому что все, кроме разве что Кеплера, витали в облаках.

Они увидели друг друга в коридоре здания Сената, куда пришли, чтобы встретиться с Фредом, а потом вместе отправиться на Поле: Соня и Кассини смотрели на Ноя, который, казалось, впервые в жизни постарел. Все они были огорчены, но никто не готов был говорить.

Вместе с ними в зале переговоров присутствовал и Мицар, который до этого вызывался помогать Фреду. Последний наблюдал за Ноем, пытаясь понять, не выкинет ли он чего‑нибудь эдакое в нынешнем состоянии.

– Ной, – позвал Агни, – ваши мысли?

– Скорее всего, после инцидента с внезапным отключением капсул в прошлом году кто‑то создал бэкап[22].

– Мы можем узнать, откуда идет сигнал?

– Я узнал, – сообщил Кеплер.

Он провел рукой по планшету и взмахнул – голограмма с данными повисла в воздухе, отобразив источник. Одно ясно наверняка – он находился где‑то на Земле.

– Ной, как работают капсулы, что их можно отключить на расстоянии? – спрашивал Агни.

– Капсулы всего лишь устройства, которые обладают характеристиками воздействия на нейронную деятельность мозга человека таким образом, что он воспринимает симуляцию как реальность. Под фразой «отключить капсулу» мы чаще всего подразумеваем прерывание соединения капсулы с серверами – то есть без доступа к симуляции капсула всего лишь пустая оболочка, – ответил Ной.

– Значит, кто‑то создал резервный сервер, – раздумывал Агни.

– Я бы предположил серверный комплекс, – добавил Ной.

– Мы можем точно определить место, Кеплер? – уточнил Агни.

– Работаю над этим, – сообщил Кеплер.

– Ной, – спросил Фред, – нам нужно поговорить о тех людях, которых ты по своей милости отправил в «отпуска». Чем они будут заниматься дальше?

– Я не знаю, – раздраженно ответил Ной.

– Многие обратились ко мне, потому что они не понимают, существует ли в данный момент «БВ», – добавил Фред.

Соня внимательно посмотрела на отца.

– Если капсулы работают, то «БВ» до сих пор существует, – устало ответил Ной, – ведь они выпускаются только нашей компанией, насколько мне известно. Существуют модификации в рамках соглашений, безусловно, но базовый вариант производим мы. В любом случае, если мы реализовываем проект по отказу от капсул, я не вижу смысла продолжать производство, создавать новый контент для симуляции и тому подобное.

– Тебе нужно организовать переквалификацию своих работников, Ной, – высказался Фред.

Агни выдохнул.

– Фред прав, – произнес он. – Я рад, что вы на нашей стороне, но, к сожалению, на вас лежит ответственность за устройство ваших работников.

– Пусть идут работать в проект по воссозданию симуляционных данных в реальности, – отмахнулся Ной.

– А это ведь идея, – согласился Агни, глядя на Фреда.

– Согласен, – кивнул он, – хорошо, я этим займусь. Вместе с Ноем.

Ной закинул ногу на ногу, отодвинулся от стола, тяжело вздохнув.

– Постойте, – поднял руку Кассини. – Что по поводу сервера?

– Да, с этим тоже надо разобраться, – согласился Агни, почесав затылок.

– Кеплер, Кассини и я займемся этим, – сказала Соня.

Представитель посмотрел на мальчика:

– Кеплер, что скажешь? – спросил он.

– Уже, – ответил инспектор, не отрывая взгляд от планшета.

– Я помогу, – вызвался Мицар, но вспомнив, что он вообще‑то должен был работать в проекте Фреда, обратился к сенатору: – Если ты не возражаешь.

– Нет, не возражаю, – ответил Фред.

– Супер, – заключил Агни. – Тогда договорились.

– У меня вопрос, – поднял руку Касс. – В этой Башне есть туалет?

2082 год. Калифорнийский технологический институт. Земля.

За окном просторной, уютной аудитории шел дождь – Ной наблюдал, как капли медленно стекают по стеклу. Фред ходил туда‑сюда, рассматривая чертежи, висевшие в виде голограмм в воздухе. Периодически он задумчиво, но тяжело и громко вздыхал.

– А я ведь уже и забыл, как выглядит нормальный дождь.

Шаги стихли – Фред остановился.

– Серьезно? – саркастически спросил он. – Может, делом займемся?

В аудиторию влетел Агни.

– Отрадно видеть вас вместе! – воскликнул он.

Фред тут же, словно ужаленный, засуетился вокруг Представителя, объясняя и показывая. Ной вновь обратил свой взор на капли. Чем ему сейчас заниматься? Он уже устроил всех своих сотрудников, компания (или то, во что она преобразовалась) функционирует без него. За окном пустынные улицы, редко когда проедет машина, а пешеходов и вовсе не встретить. Он впервые обратил внимание на то, каким пустым стал мир. Десятки лет невиданного технологического прогресса, которые привели к тому, что люди отказались от самой жизни. Под этим дождем…