— Что вы имеете в виду?

— А то, что ваше место теперь здесь, и никуда вы не денетесь от своей участи. Эрик Беккет, я понял кто вы! Вы часть Иквэл, а Иквэл — часть вас.

========== Кровь и плоть ==========

Глава 17

«Кровь и плоть»

После свадьбы Морканта и Эсфьер прошло три дня. Для Эрика и его друзей они пролетели, как секунды — Анорамонд не заявлял о своём существовании, поэтому каждый день ребята проводили под искусственно созданным мистером Стефэнасом солнцем, нежились в его лучах и не думали ни о войне, ни о прочих проблемах. Однако Клеменс и мистер Стефэнас не торопились радоваться: по серому пасмурному лицу Клеменса и нахмуренному лбу хозяина замка, Эрик понял, что Адам замыслил нечто грандиозное для освобождения своего бренного тела и готовит вторжение во владения мистера Стефэнаса, которое не каждый сможет пережить.

Каждый день Эрик просыпался в холодном поту, в насквозь мокрой ночной рубашке: последние слова причудливого незнакомца на свадьбе подействовали на него, как таблетка с побочными действиями. Мало того, что он практически потерял сон из-за бесконечных раздумываний, так ко всему прочему ему снились Анорамонд с Иквэл, как Эрик уничтожает Силу, потому что мужчина в плаще заверяет его, что так «надо», участи не избежать.

— Странные у тебя сны, — Питер разлёгся на пушистой мягкой траве, сгребая в охапку причудливые белые колокольчики, — что, говоришь, тебе сказал мужчина в плаще?

— «Я это часть Иквэл, а Иквэл это часть меня», — протянул Эрик, — и, что предназначения мне не избежать. На самом деле я понял, о чём он вначале говорил. Когда-то библиотека мне тоже самое сказала, только, другими словами.

— Мм, — Питер вдохнул сладкий аромат цветов и с наслаждением потянулся, — а что он тебе вначале сказал?

— То, что пока я здесь, барьер между мирами останется целым, — сердито произнёс Эрик. За три дня, что они провели на заднем дворе, мальчик миллион раз рассказал другу про короткую беседу с мужчиной в плаще, — я так понимаю, что пока я здесь, мой мир в безопасности.

— Интересно, — Эбигейл посмотрела на Эрика, — с кем ты всё-таки разговаривал. Откуда у него столько информации?

— Не знаю, — Эрик без участливо пожал плечами, — а это имеет значение?

— Очень даже, — Эбигейл не сводила с него глаз, — магия на Серой Площади опасна для психического здоровья. И если ты «заболел», в тебе открываются способности, особые дары, но твой разум… — ведьма покрутила у виска, — короче говоря, без разума дар не нужен.

— Ты намекаешь на то, что тот человек ненормальный? — ужаснулся Эрик. Не хватало, чтобы его кошмарные сны были вызваны чокнутым незнакомцем.

— Если ему никто не рассказывал про тебя, и он обладает сведениями, то да, он ненормальный. Скорее всего, у него есть способность видеть скрытое в людях, — Эбигейл горько вздохнула, — редкий и ценный дар, плата за него будет дорогого ему стоить. Людям со способностями отведено гораздо меньше времени, чем остальным.

— Меня пугает другое, — вдруг произнёс Питер, — Мандериус может схватить беднягу, по-своему допросить, если вы поняли, о чём я, и узнать про Эрика всё, что только можно узнать. А раз этот чудак знает всё, значит Эрик в огромной опасности.

— Он прав, — Эбигейл запнулась, — узнай Мандериус, что пока ты жив и находишься на Серой Площади барьер не разрушить…

В саду воцарилась гробовая тишина. Эрик ковырял землю ботинком и думал над словами друзей. Ветер (так же, как и остальная их окружающая природа — искусственный) развивал волосы Эбигейл и поднимал опавшую листву высоко в голубое небо и стремительно уносил прочь от глаз ребят. Питер тёр ладони и был крайне задумчив.

— А какая разница? — с дрожью в голосе произнёс Пит после затянувшейся паузы, — Эрику, да и всем остальным угрожает опасность побольше, чем Мандериус. Анорамонд не успокоится, пока всё не уничтожит. Это его цель, а Мандериус просто хочет власти. Вспомните, что говорил этот ненормальный.

— Анорамонд для него всего лишь прикрытие, — поддержал Эрик, — мне кажется, Мандериус не понимает, что воскресил настоящее зло. И почему он так уверен, что победит Адама?

Эбигейл кивнула и тихо произнесла:

— Когда Мандериус меня схватил, то долго рассказывал, что пока вы будете спасать мир от Адама, он займется барьером. А потом прикончит Адама.

Эрик содрогнулся, а Питер заёрзал на траве.

— Что такого в барьере? — наконец спросил Питер, — он всего лишь разделяет миры. Или я что-то не понимаю?

— Совершенно правильно, — согласилась Эбигейл, — но, если грань убрать, воцарится хаос. Хаос в свою очередь порождает кровь и насилие, а они даруют древним магам силу. Если Мандериус обретёт могущество, то получит долгожданную власть — он станет непобедимым. Путь к этому лежит только через уничтожение твоего мира, Эрик. А дорога в твой мир — через барьер.

— Стефэнас его победил, значит, нам нечего опасаться, — Эрик мрачно посмотрел на друзей, — убил однажды, убьёт и в другой раз.

— Нет. Я читала, что по легенде, — категорически возразила Эбигейл, — воскрешение черпается из внутреннего источника воскресителя. Мандериуса воскресил Анорамонд. А это означает, что Адам добровольно, — девушка сделала на этом слове акцент, — отдал часть своей силы и сделал его в разы сильнее, чем прежде.

— Мне одному кажется, что Мандериус специально подставился под удар мистера Стефэнаса? — Питер присел, — и это его план?

— Не только воскресить Анорамонда, но и воспользоваться им, как множителем магии? Это очень похоже на Мандериуса, — Эбигейл скрестила руки на груди, — к тому же, так ему будет проще одержать верх над Адамом… Поскольку теперь в нём, как бы то глупо не прозвучало сейчас, частица Анорамонда.

Эрик вздохнул. Безоблачное настроение, в котором он пребывал несколько дней, конечно, не считая бессонных ночей и ужасных снов, тлело. Всё складывалось в голове, как мозаика — Мандериус с самого начала догадывался о чём-то, что было в той или иной степени связано с ним, с Эриком, и пытался это разузнать на своём балу. Теперь Мандериус наверняка стремится всеми силами поймать незнакомца со свадьбы, а Эрику оставалось лишь надеяться, что всё сказанное — это не более чем их ошибочное предположение.

***

Вечером мистер Стефэнас собрал всех в зале срочным порядком: кто-то днём сломал одну из печатей, наложенных Клеменсом, а это значило для всех только одно — в замке скоро появится Адам.

— У нас меньше часа, — тихо проговорил Клеменс, глядя поверх голов куда-то вдаль. Перстень на его пальце ярко сверкнул и моментально погас, — Эрик, ты пойдешь в подвал по моему сигналу. А до тех пор будешь рядом со мной.

— Всех, кто не обладает магией, прошу идти за мной, — важным тоном проговорил дворецкий Элазар, — я отведу вас в убежище.

Сэт Пирси, как по волшебству оказался рядом с дворецким и с облегчением вздохнул — теперь-то ему точно ничего не угрожает!

— Но, — Питер сделал шаг вперёд, — я останусь здесь и буду защищать замок вместе с вами!

Лицо мистера Стефэнаса окаменело.

— Во-первых, мы защищаем не замок, а тело Анорамонда, — зашипев, точно змея, он посмотрел на побелевшего Питера. — Во-вторых, жеребёнок, кто тебе сказал, что против магии эффективны игрушки, подобно твоей булаве?

— Но, — Питер покрылся красными пятнами, и Эрику даже показалось, что лицо его друга опухло от возмущения, — я всегда был при деле, а не прятался.

— Меня это волнует в последнюю очередь. Ты останешься с Ребеккой, и, если тебе так хочется, можешь охранять её, — отрезал Алеред Стефэнас.

За окном, в синем мерцании пламени, окольцевавшего всю территорию особняка, стали появляться люди. Эрик смотрел, как сгорбленный старик пробирается через густые заросли чащи, ломает гнилые ветки и громко бранит весь мир и на чём стоит. Вслед за ним вылез совсем ещё молодой юноша, по внешнему виду можно было бы предположить, что он ровесник Эрика, но Эрик отложил рассуждения в сторону — кто знает, может мальчишка (или мужчина) любитель подпитывать свою магию чужой кровью, и за это она дарует ему вечную молодость. В синем огне, разрывая воздух, появлялись разные люди: одни были молоды, другие напротив, преклонного возраста. Но все они присутствовали на свадьбе. Мужчины, женщины, великаны, карлики. До Эрика донеслись тяжелый вздох и обрывки колких слов Клеменса: