— Мне нравится этот кустарник, — Питер показал пальцем на куст круглой формы, ветви которого теперь оттопыривались в разные стороны, — он как будто нам машет своими кривыми ветками.

— А мне, вон, рядом лежащий дохлый ворон. Он как будто спит, — кисло проговорил Эрик. Настроение с каждой секундой ухудшалось.

— А это, что там в углу? Часом не лисица? — Прищурившись, спросил Питер.

Но Эрику не хотелось разглядывать подозрительный неподвижный пушистый субъект в дальнем конце сада, поэтому он уставился на чёрный свод неба.

— Интересно, — Питер стал расхаживать вдоль красивых белых с золотыми цепями качелей, прикреплённых между двумя сухими деревьями, не решаясь сесть, он ходил то по боку от них, то, протаптывая чёткую дорожку, по кругу, — как часто Элазар здесь убирается?

— Прекрати, — Эрик быстро понял, к чему клонит его друг, и раздражённо произнёс: — думаешь, до пущего счастья нам не хватает разговоров про мёртвые тушки животных?

— Мне просто любопытно, уберётся ли он до свадьбы, и всё, — Питер пробурчал ещё что-то себе под нос и наконец, преодолев внутренние сомнения и неразрешенные терзания, с удовольствием повалился на качели.

Эрик же сел под старый дуб. Достав из одолженной невесть кем кожаной коричнево-бежевой сумки с золотыми клёпками-черепками (возможно, она когда-то принадлежала старшему сыну мистера Стефэнаса), книгу о Мор-аксе, он с упоением принялся изучать древний язык. В своём сне он понял, что ему говорил Анорамонд, только потому, что прочёл несколько глав из этой книги и выучил пару фраз древнего языка Серой Площади.

Питер стал раскачивать качели, и в очередной раз, подлетев к другу, громко спросил:

— Что читаешь?

— Это учебник, — Эрик показал Питеру обложку, — Мор-акс, язык древних магов и Анорамондов. Думаю, он мне пригодится.

— Мистер Стефэнас говорил, что это сложный язык?

— Я сам заметил, — пробормотал Эрик, — здесь больше одной тысячи букв, и каждая из них имеет по несколько звучаний — в определенной ситуации по-разному.

— Мне и за миллион лет не выучить этот кошмар, — сделал вывод Питер, — подумать только: тысяча! Тысяча букв!

— Если быть точным, то одна тысяча девяносто семь, а звуков и того больше, — пробормотал Эрик.

— Тогда выучи только приветствие, — Питер воодушевлённо взмахнул руками и посмотрел в сторону мёртвой птицы, — только представь удивлённое лицо Адама, когда ты ему скажешь на его родном языке: «Привет, как дела, чувак? Что нового?» Или это много?

Эрик выдавил из себя подобие улыбки и покачал головой. Шутки, касающиеся Анорамонда, его пока не забавляли, а только угнетали. Уж слишком часто он о нём вспоминает. Сегодня ему приснился ужасный сон, а несколько дней назад, так и вовсе — странный. В том сне Эрик поверг Адама (каким способом, увы, мальчику так и не удалось вспомнить), но Адам вернулся с армией мерзких жуков. Жуки проникали в комнату Эрика со всех щелей и заполняли пространство с бешеной скоростью. Юноше так и не посчастливилось спастись в этом сне — насекомые просочились в его уши и ноздри, перекрывая доступ к кислороду. Последнее, что прекрасно помнил Эрик на момент пробуждения, это то, с каким диким воплем он орал, призывая Клеменса. Но мужчина в чёрном пальто так и не объявился. Проснувшись в холодном поту с ощущением заложенности в ушах, сам Эрик попытался объяснить себе, что слишком переживает по поводу Анорамонда и Клеменса. Ведь в один прекрасный день источник его спасения — Клеменс, может исчезнуть и не прийти.

— Ты чего? Ты меня слушаешь? — прервал его размышления громкий и недовольный Питер, — нам нужно будет помочь Элазару и миссис Стефэнас с готовкой. Мистер Стефэнас сказал, что на одного лишь Аонгуса уйдёт ползапаса еды, а на свадьбе будут его жена с детьми. Ну, и по мелочи — все наши сторонники. Их мало, и с одной стороны, это даже хорошо — меньше ртов кормить, а с точки зрения войны — печально.

— Свадьба завтра, так? — уточнил Эрик.

— В полдень. Но ты представляешь, сколько всего нужно наготовить? — поучительно и несколько даже восторженно заявил Питер, — закуски, горячее, холодное, десерты. Ох, я есть захотел, — погрустнел Питер.

— Честно говоря, — неожиданно для самого себя осознал Эрик, — с утра мне не понравилась затея со свадьбой, но сейчас я чувствую себя по-настоящему живым. Я давно не ощущал свободы и чувства праздника.

— Вот видишь, — Питер вознес к небу указательный палец, — любовь делает из нас людей, а война — кровожадных монстров.

— Сколько мы ещё можем побыть в саду?

— Да мы хоть сейчас можем уйти, — Питер соскочил с качелей, — работы на кухне предостаточно.

***

Вернувшись в замок, ребята первым делом заглянули в библиотеку, где в последнее время засиживалась Ребекка, увлеченная томами древних книг из личной коллекции мистера Стефэнаса. Сложно было сказать, на самом ли деле девушка воспылала страстью к чтению необычных книг или она просто горела желанием понравиться хозяину особняка. Одно Эрик знал наверняка — его сестра всерьез увлеклась мистером Стефэнасом, что крайне беспокоило и раздражало юношу.

— Что вы тут забыли? — рявкнула с порога Ребекка, — не видите, я занята?

Питер смущенно принялся оправдываться и просить прощения, а Эрик с яростью уставился на сестру:

— Доброе утро, сестрёнка. Какая грация! Какой полёт красноречия! В тебе нет ни женственности, ни мозгов. Зачем тебе читать эти книги? Они на неродном для тебя языке.

— К твоему сведению, — Ребекка пронзила брата ледяным взглядом, — большинство книг написано так, чтобы их мог прочитать каждый желающий, а теперь, не мешай мне изучать «Нор-акс».

— Мор-акс, — ядовито поправив сестру, Эрик от греха подальше вышел из библиотеки, — она порой невыносима.

Сэт Пирси сидел в гостиной и разглядывал свои колени. Рядом с мальчиком стояла целая гора книг. Несколько из них были отложены в сторону и раскрыты. Эрик подошел к другу и осторожно коснулся дрожащего плеча Сэта.

— Всё нормально? — мягко поинтересовался Эрик.

— Да-да, — Сэт резко вскочил и уставился на друзей, — задумался. Всё не могу привыкнуть к этому сумасшедшему миру.

— Понимаю, — закивал Питер.

— Пойдёшь с нами помогать миссис Стефэнас? — глядя на блестящее лицо Пирси, предложил Эрик.

— Я бы остался здесь, — смутился Сэт, — столько книг…

На кухне царил ужасный беспорядок: Аонгус пытался заправлять процессом готовки, что негативно воспринял дворецкий Элазар. Миссис Стефэнас, в свою очередь, осталась одна — пока господа спорили, какой соус лучше подавать с грибами — сливочный или сырный, и бросались друг в друга колкостями, несчастная хозяйка замка старалась выполнять всю работу за всех.

— Мы пришли на помощь, миссис Стефэнас, — Питер подлетел к женщине и добродушно улыбнулся.

Было заметно, что миссис Стефэнас крайне обрадовалась, завидев друзей. Нагрузив Эрика картошкой и грибами (как оказалось, их нельзя сразу резать, а нужно сначала вымыть, почистить и ещё раз промыть под холодной водой), а Питера — приготовлением семи видов сладкого крема, женщина поспешила разводить по разным углам мужчин, чтобы дело не дошло до драки. Пока Эрик чистил картошку, старик во весь голос сообщил, что великан лишён всякого чувства меры. Это заявление разгневало гиганта окончательно, и, схватив чугунную блестящую сковородку, Аонгус пообещал присутствующим, что расквасит старику черепок, если тот не прекратит верещать.

— Довольно, — миссис Стефэнас стукнула кулаком по столу, — как дети малые. Элазар! Стыдно.

Эрик стёр пот со лба. Краем глаза он замечал, что Питер пробует крем всякий раз, когда принимается его мешать, а мешал он его очень часто. Эрик также наблюдал за властной и сильной миссис Стефэнас. Мальчику было понятно, почему именно её выбрал мистер Стефэнас — красивая, умная, и когда надо властная, не лишённая доброты в сердце, эта женщина зачаровывала своей грацией и сдержанностью.