— Гниль, — прорычал мужчина, глядя в огненные рубины статуи.

— Чувства он не все забрал, — усмехнулся блондин. Но его белоснежная улыбка быстро сошла с губ, — побереги пламенную речь для Анорамонда. Помни, мы здесь, чтобы заточить Адама и оставить потомкам память про войну, про жизни, которые отнял у нас Анорамонд и Мандериус. Предательство последнего теперь течёт в моих венах вместо крови, и я жду не дождусь, когда придёт время расквитаться с ним.

Эрик вновь услышал нежеланное имя древнего мага. Видимо, Мандериус с самого начала был сторонником Анорамонда — и всеми усилиями пытался вознести их, чтобы потом, самолично свергнуть и занять трон. Эрик хмыкнул — так похоже на Мандериуса — действовать исподтишка, да и чужими руками!

— Сделай то, что нужно сделать, Сандалф, — Аргус грозно расправил свои могучие плечи, — а я встречу гостя старым проверенным способом и буду сдерживать его столько, сколько потребуется. По мне, так сталь в крови врагов — достойная память нашим сыновьям и внукам.

Сандалф остался стоять там, где стоял — подле статуй Анорамондов, а великан, вызывая дрожь в земле, подошёл к окну и пригнувшись, стал что-то высматривать. Эрик мог поклясться, что окно было разбито, когда они с Рейзали пришли в храм.

Попытавшись подойти ближе, чтобы лучше разглядеть лица посетителей храма, Эрик вдруг почувствовал, как его туловище обмякло и онемело. Шея неприятно затекла, руки разбухли и безжизненно повисли, а ноги он и вовсе прекратил ощущать, словно те ему больше не принадлежали. У Эрика сложилось удручающее впечатление, что он превратился в тряпичную куклу или в беспомощное и безголосое каменное изваяние. Он больше не был в состоянии контролировать своё тело. Теперь ему оставалось лишь наблюдать и слушать.

— Похоже, — недовольно прогудел великан, пристально вглядываясь в плывущие на грязном, виниловом небе тучи, — эти болваны решили к нам присоединиться. Мрак! Они всё испортят!

— Кто? — синие глаза Сандалфа устремились к окну. — Они не могут нам сейчас помешать! — запротестовал маг, увидев тех, кто так сильно обескуражил его друга-гиганта. — Только не сейчас. Останови их. Любой ценой, Аргус.

— Понял.

Не задавая лишних вопросов, великан, пригнувшись, вышел из храма. Однако он недолго отсутствовал. Не прошло и минуты, как гигант, с искривлённым от злости лицом и нервно дёргающимся глазом, вернулся обратно в сопровождении группы людей.

— Эти болваны прихватили с собой ещё парочку болванов, — угрюмо пожаловался великан. — Вы, — загрохотал исполин, обращаясь к вошедшим людям, — неужто думаете, что справитесь?

— Нас семь, — писклявым голоском заметил один из них, напоминающий закутанную в мантию мышь, — а с вами девять.

— Их, — Аргус сплюнул в сторону Анорамондов, — тоже было девять. Уходите, — тут он махнул своей ручищей, но не угрожая, а лишь отмахиваясь от незваных гостей храма. Было видно, что Аргус встречался с ними не в первый раз и был явно этим не доволен. — Вон! Все!

— Аргус…

Эрик точно не знал, как выглядят эти люди. Все до единого, они накинули на свои головы капюшоны. Только низенький человечек — вероятно, их предводитель — не стал скрывать своего мышиного, серого лица, с маленькими, но очень злыми глазами. По большей части разговаривал только он, остальные, понурив носы, молчали.

— Аргус!

— Я ТРИ СОТНИ ЛЕТ АРГУС! — взвыл, окончательно рассвирепевший великан. — Пошёл вон, вместе со своей шайкой, Пинчи. Иначе съем.

Группа во главе с Пинчи попятилась. Похоже, Аргус не шутил.

В гробовой тишине, которую нарушало лишь сердитое сопение рыжего великана, Сандалф, вдруг негромко сказал:

— Я не знаю наверняка, хватит ли у меня сил для заточения Анорамонда, и появятся ли он здесь вообще. Адам часто использует волшебство, чтобы одурачить противника и не всегда использует свои силы — ему достаточно позвать Найтмар. Но будем надеяться, что в этот раз он придёт. И помни, как только я начну ритуал, Адам сделает всё возможное, чтобы меня остановить, — наконец сделал паузу Сандалф.

— Я всегда готов, — пробасил Аргус и обнажил серебреный клинок. При виде оружия, Пинчи расклеился и поджав губы, исчез. — Вы! — Аргус просверлил группу убийственным взглядом. — Сгинули.

Группа Пинчи не стала с ним спорить. Что-то зашипев, они растворились в воздухе.

— Что бы ни случилось, — Сандалф устало посмотрел на великана, — ритуал должен быть завершён.

Сандалф стал шептать. Слова складывались в страшные, на взгляд Эрика, фразы. Мор-акс был грубым, но одновременно с этим трепещущим и красивым языком.

— Здравствуй, Сандалф, — вихрь из чёрного смога преобразовался в существо, которое изображала одна из каменных статуй.

«Анорамонд», — быстро догадался Эрик.

Настоящий облик Адама внушал не только отвращение, но и ужас. Анорамонд был на голову выше обычного человека, в основном из-за торчащего позади него горба и едва ли мог посоревноваться в этом деле с великанами — выше великанов Эрик пока никого не встречал. Адам прошёл мимо, не замечая присутствие Эрика, хотя самому мальчику показалось, что Адам его ещё как заметил. Этого было более чем достаточно для того, чтобы у него по всей спине поползли мурашки. Шелестя подолом странной одежды — Эрик мог уподобить наряд Анорамонда лишь с одеждой какого-нибудь древнего языческого бога с картинки — Адам остановился возле застывшего Эрика. И сердце Эрика ёкнуло.

Ещё никого на Серой Площади мальчик не видел в подобном убранстве: туловище вторгнувшегося в храм существа покрывало длинное чёрное мужское платье, полностью сшитое из шёлка. На талии у него был повязан золотой пояс, концы которого доходили аж до укрытого туманом пола. На горбатой спине странной одежды был глубокий, вырез, через который проглядывали выступы в форме шипов со стекающей на пол вязкой слизью. Точно такие же кости-иглы порвали щёлк на тонких локтях и плечах существа.

Красные орлиные зрачки Адама недобро блестели в белой роговице.

— Адам, — Аргус взревел и бросился на Анорамонда со своим излюбленным оружием.

Острое лезвие длинного клинка проткнуло Адаму грудь, встречаясь с сердцем, но Анорамонд даже не пошевелился. Его каменное лицо по-прежнему излучало ядовитую усмешку и нескрываемый восторг. Казалось, он не чувствовал ни боли, ни страха перед взбешенным великаном.

— Сентуп-а, люди так глупы и наивны. Неужели ты думал, что люди до тебя не пробовали меня убить клинками, мечами и топорами? — Непринуждённо, будто шла речь о занозе, вытащив из себя клинок великана и отшвырнув его в сторону, Анорамонд растворился в воздухе, оказываясь прямо позади Сандалфа. — не знаю, что вы здесь забыли, но умереть в ногах моей статуи очень похвально с вашей стороны, — прошипел он.

Не обращая внимания на Анорамонда, Сандалф продолжал тихо говорить что-то на Мор-аксе. Адам на секунду замер, пытаясь вслушаться в слова. Его красные зрачки сузились, а на безобразном лице вспыхнул гнев. Грубым движением руки Анорамонд провёл по тонкой шее спутника Аргуса, оставляя на ней глубокую царапину от своих длинных стальных когтей. Густая алая кровь тотчас брызнула из раны мага, и, стекая вниз, образовала на деревянном полу небольшую лужицу. Скорчившись от боли и прижимая дрожащую руку к горлу, Сандалф без устали продолжал свою речь.

Эрик понимал, что сейчас произойдёт, и что он ничем не сможет помочь древнему магу и рыжему воину — прошлое безжалостно удерживало его на месте. Но просто стоять и смотреть, как Адам совершает зло, он не хотел. Сделав пару бесполезных рывков, Эрик беспомощно вытаращил глаза — закрыть их ему тоже не удалось.