— Более-менее. Но и так сойдёт. А теперь, вытяни руку.

Клеменс воодушевленно продемонстрировал как Эрик должен был вытянуть руку. Едва тот попытался поднять занемевшую конечность, как огонь резко подскочив к его лицу, предупреждающе заклокотал.

— Это какое-то безумие, Клеменс! — запротестовал Эрик. — Ничего не помогает!

Как живое и нечто пушистое, например, хвост кота, пламя прошлось по его щеке, будто поглаживая и утешая, а затем, отчего то взбесившись, молниеносно хлестнуло по ушам. Эрик вскрикнул.

Клеменс расстроенно вздохнул:

— Да, без учителя тебе очевидно не справиться. А жаль.

Он грозно кашлянул, почти цыкнул и огонь на теле Эрика моментально потух. Эрик c облегчением, в который раз на дню, выдохнул, краем глаза замечая, что каменный пол весь дымился и покрылся чёрными пятнами, а Клеменс помассировал виски — он был явно не в восторге — от того и хмурил постоянно брови.

— Когда вернёмся к Алереду, — с чувством сказал он, — я с ним поговорю по этому поводу. Нельзя оставлять тебя без учителя.

Вместо ответа, Эрик издал непонятный звук — не то вздох, не то стон, а то и всё вместе. Худшего преподавателя, чем Алеред Стефэнас было сложно придумать. Наверняка, уже на первом занятии, тот превратит его в жеребёнка и заставит так проходить весь день. И это в лучшем случае! О плохом Эрик теперь старался не думать-магию Клеменс подавил, но не забрал.

— Переживаешь, что Алеред не согласится тебя обучать? Не переживай. Мне он не откажет.

Эрик сокрушенно поник. Мальчик-то как раз переживал об обратном.

Тут его глаза по чистой случайности уцепились за полку. Как и все полки, она была беспорядочно уставлена песочными часами, сотнями одинаковых часов, переливаясь на космическом свету, быстро отсчитывали чьё-то время, устилая дно прожитой жизнью. Они были абсолютно одинаковыми — небольшими, полупустыми, в пластиковой оправе — все, за исключением одних, самых маленьких с двумя-тремя десятками крупиц песка. Их дно плотно закрывал цвета жженой карамели песок. Чья-то жизнь завершалась. Эрик прищурился до острой рези в глазах и отпрянул: прямо на него, из-за плотного стекла часов, глядело перекошенное лицо его сестры. Ребекка плакала и что-то ему непрестанно говорила.

— Ты её видишь? — Клеменс был поражён. — Невероятно. Тем не менее, я не имею права, — опережая следующий вопрос, мягко произнёс мужчина. — Ей, как и тебе, суждено попасть на Серую Площадь.

Эрику казалось, что он навсегда утратил дар речи, что он уже никогда не заговорит, словно его шею стянул железный, раскалённый обруч, перекрывающий дыхание и слова. Минуту или две, Эрик тупо смотрел на Ребекку, пока Клеменс не положил ему на плечо свою руку. Как будто разбуженный, он рассеянно взглянул на Клеменса — тот сочувствуя, вздохнул.

— Когда Серая Площадь избавится от Адама, она станет лучшим пристанищем для твоей сестры. Верхняя Коалиция о ней позаботится, а пока ты должен позаботиться о том, чтобы найти Иквэл и покончить с Анорамондом.

— Она не может умереть, — Эрик покачал головой, — ей здесь не место…

— Понимаю.

— Ей всего пятнадцать…

— Эрик, — Клеменс с силой встряхнул юношу, — послушай меня. Ты думаешь не о том. Ребекку не спасти, а вот место, куда она вселится, где будет строить свою новую жизнь… Хотя бы можно попытаться спасти.

— От того, кого никто не может победить? Как вы его там все нарекаете? Непобедимый повелитель Анорамондов? — Эрик вспыхнул как факел. — В прошлый раз Иквэл его не уничтожила. Какова вероятность того, что в этот раз Адам будет готов? А Иквэл? Каков процент того, что Она справиться с подготовленным к их встрече Анорамондом? Нет. — Эрик мотнул головой. — Ребекке здесь не место.

— Эрик Беккет, — на непроницаемом лице Клеменса вспыхнула ярость. Его серебреные глаза почернели и в них забурлило полымя. Эрик попятился назад, но Клеменс, проворно схватив мальчика за локоть, подтянул его к себе. Их лица почти соприкасались — так близко Эрик ещё не рассматривал Клеменса. Ему захотелось провалиться сквозь землю, лишь больше не смотреть в эти чёрные утянутые пламенем глаза-туннели, лишь бы быть сейчас подальше от раздирающего душу взгляда. — Разве ты забыл, что только мне это решать? — прошипел Клеменс, обдавая Эрика ледяным дыханием. По стенам, полу и потолку пошла вибрация, сопровождающая за собой трещины и разломы. Картина с космосом резко потемнела и вокруг всё затянулось мраком. Горели лишь глаза Клеменса, злым, первозданным огнём. — Забыл с кем ты разговариваешь? Так я тебе напоминаю.

Разжав пальцы, Клеменс позволил Эрику отступить. Отступил и мрак.

— У каждого из нас своё предназначение. И у каждого — свой срок. Думаю, на сегодня, достаточно разговоров. Нам пора возвращаться.

Больше не проронив ни слова, Клеменс повёл ладонью по воздуху. Ослепляющее малахитовое пламя окутало Эрика, и вместе с мужчиной в чёрном пальто они оказались на знакомой площадке дома мистера Стефэнаса.

— Ты иди, — как ни в чём ни бывало промолвил Клеменс, пока они проходили мимо каменных золотых грифонов, по направлению к особняку, — а мне нужно обмолвиться парочкой слов с Алередом. Надеюсь на нашу скорую встречу. — Тихо добавил он.

***

Когда Эрик поднялся к себе наверх, в его спальне уже горел свет, а на постели валялся Питер. В руках у того была немыслимых размеров булка. Он что-то весело насвистывал, периодически смачно откусывая от этой булки и не сразу обратил внимания на то, что в комнату кто-то зашёл.

— Эрик! –отбросив плюшку, Питер вскочил с кровати, следом за ним посыпалась гора крошек, фантиков и огрызков от яблок, — ты куда исчез? Ужин был просто шикарным. — Он кратко перечислил, то, что было на столе в этот вечер и, почесав затылок, с некоторым наслаждением добавил: — дворецкий мистера Стефэнаса приготовил жареного фазана с каким-то очень вкусным невероятным соусом. И я подумываю взять у него рецепт.

— Как я устал, — Эрик почти не слушал Питера. Он устало рухнул на кровать и обнял подушку, — не хочу спрашивать, что ты делал в моей комнате с едой. Как Эбигейл?

— Ждал тебя, что я мог ещё тут делать? — Питер плюхнулся рядом, кивком предлагая Эрику доесть свою недоеденную булку. Получив немедленный отказ, Питер с удовольствием отправил остатки плюшки в рот. Не дожевав, он невнятно пожаловался: — мне было скучно, а еда скрашивает тягостное ожидание. Что касается Эбс, то она очень сильно переживает за тебя и постоянно себя упрекает за происшествие, которое случилось с вами в доме Магнуса. Ей кажется, что это всё из-за неё случилось.

— Клеменс того же мнения, — вздохнул Эрик, — хотя мне кажется, что это произошло не по нелепой неосторожности.

— Что ты хочешь этим сказать? — Прищурился Питер.

— Происки Мандериуса.

— Ну, куда же без него, — покачал головой Питер, — где ты был, после встречи с Анорамондом?

— Не знаю, в какой-то комнате с часами и с Клеменсом, — Эрик смотрел в потолок стеклянным, полностью отрешенным взглядом, — Клеменс на нашей стороне.

— Повезло тебе с другом, — с завистью всхлипнул Питер, — он, наверное, очень могущественный.

— Я думаю, что он самый могущественный на Серой Площади, — Эрик перевёл взгляд на друга, — после Адама, конечно. А ещё Иквэл.

— Иквэл?

— Сила, остановившая в прошлый раз Адама. Так вот, мне нужно её найти, иначе мы все обречены.

— Вот как, — Питер судорожно потёр руки, не зная, что и сказать, — а где мы будем её искать?

— Без малейшего понятия, — угрюмо ответил ему Эрик, невесело усмехнувшись, — в принципе, ничего нового. Единственное, что меня сейчас утешает, так это то, что теперь я не безоружный. — Поймав немое удивление Питера, Эрик объяснил: — магия. Клеменс отдал мне часть своих сил.