— Никуда ты не пойдёшь, — из кисти Мандериуса вырывалось алое пламя. Его рот стал больше похож на акулью пасть, а некогда приятный голос сделался гнусавым и чересчур высоким.

Эрик выбежал в зал. Люди, не теряющие надежды, что вот-вот увидят хозяина дворца, будут выслушаны им и спасены, устремили пытливые взоры на юношу. Многие из них сидели под дверью на бордовых сидениях высоких стульев, смиренно ожидая своего часа, другие — грудились неподалёку, распивая вино и обмениваясь комплиментами. Их надежды увидеть Мандериуса оправдались — послышались женские крики — скорее всего увиденное не сильно оправдало их надежду. Налетев на старца в лиловом смокинге и на атлета-африканца, Эрик бросился в сторону огромного праздничного стола. Через мгновение вылетел сам Мандериус, полностью утративший свой человеческий вид и утоливший желание с ними встречаться. Он дико заорал и молнией устремился к Эрику.

— Мой замок станет для тебя склепом, — взвыло чудовище по имени Мандериус.

Отбиваться от колдуна было нечем, поэтому Эрику приходилось орудовать всем тем, что попадало ему под руку: нож, воткнутый в обглоданного золотистого индюка, вилка, другая вилка. Свои руки Эрик тоже задействовал: схватив Мандериуса за шею, юноша повалил его на стол. Он прекрасно понимал, что долго душить взъяренного колдуна не сможет, да и в этом не было толка: на мистера Джоува эти нелепые действия не оказывали влияния. Эрик молил лишь об одном — как бы маг не позвал на помощь своего слугу — Франциска, справиться с которым без посторонней помощи он явно не сможет. Скатившись на пол, они оба — и Эрик, и Мандериус пытались друг друга поранить, кто чем: юноша — руками и ногами, обезумевший хозяин дворца — своей превосходящей силой. Толпа зевак, на огорчение Эрика не вмешивались. Они стояли рядом, задержав дыхание, словно происходящее было не более чем маленьким представлением. Отстранённое поведение граждан Серой Площади поразило Эрика и одновременно с тем, сильно взбесило.

Эрик оказался прав на счёт мистера Джоува: как только Мандериус был повален на землю, колдун не стал больше церемониться с гостем. Яркая вспышка на мгновение ослепила Эрика — тонкие языки пламени стянули его всего, они ослепляли и жгли на нём кожу, душили и оставляли ожоги. Рука, которой Эрик наивно загораживался от мага, почернела. А довольный Мандериус, торжественно отполз в сторону. Помощь многогабаритного Франциска ему не понадобилась.

— Эрик! — взявшийся непонятно откуда Питер испустил испуганный вопль.

— Это древняя магия, Беккет. Тебе она, ведаемо, не подвластна! — Мандериус расхохотался.

— Получай, монстр!

Взревев, Питер прыгнул на Мандериуса, придавливая его к полу. Заставленный врасплох Мандериус злобно зашипев, скинул с себя Питера, ударяя того по лицу огненной плетью. Закричав от боли, Пит дотронулся до почерневшего ожога, а колдун что-то зашептал себе под нос. Зал охватило пламя, а пальцы Мандериуса заискрились.

— Оставь его в покое, ты, ничтожество, — раздался уверенный женский голос.

Эрик прищурился. Огонь почти ослепил его, но разглядеть владелицу прекрасного голоса он всё ещё мог. Голос принадлежал высокой блондинке с очень бледной кожей. Девушка махнула рукой в сторону Мандериуса, и тот тут же кубарем отлетел в сторону широкого витража. Затем вспыхнула яркая белая вспышка, и раздался ледяной голос Мандериуса:

— Ты пожалеешь, девчонка.

Эрик закрыл глаза. Постепенно он проваливался во тьму, дышать было тяжело, а тело всё ещё горело — древняя магия нанесла свой удар.

========== Химера ==========

Глава 3

«Химера»

Эрик с трудом разомкнул глаза. Перед ним, невозмутимо скрестив руки на груди, стояла симпатичная девушка с яркими малахитовыми глазами и бледной, почти белой кожей. Одета она была в тёмное бордовое платье, с длинными разрезами по бокам, обнажающих двух чёрных змей — по одной на каждую ногу.

— Очнулся, — выдохнула девушка. — Мало кто выживает после магии Мандериуса.

— Где я? — Рассеяно спросил Эрик, оглядываясь по сторонам.

Незнакомая комната была скромно обставлена старой мебелью: два деревянных стула, были поставлены практически в центре, а между ними, на белом махровом ковре, стоял небольшой квадратный стол с пустой посудой и графином, наполненном бурой жидкостью. Помимо стульев в комнате был книжный шкаф с двумя-тремя, но массивными по своему объёму книжками в коричневых переплётах.

— У меня дома, — белокурая девушка подошла к окну и закрыла его на щеколду. — Нам следует держаться безопасности: на Серой Площади становится опасно, Мандериус больше не будет церемониться, особенно после того, как показал всем своё настоящее лицо.

— Мандериус, — простонал Эрик и привстал. У него до сих пор жгло лицо и ломило всё тело, будто после тяжёлых физических нагрузок. Злая физиономия Мандериуса, ядовито ухмыляясь, шипя, растворилось в воздухе, — что произошло, когда я отключился?

— Ничего. Как только ты потерял сознание, я перенесла тебя к себе. Не беспокойся, твои друзья скоро прибудут.

— Перенесла? — Эрик непонимающе посмотрел на незнакомку.

Яркий луч лампы упал на бледное лицо спасительницы, и мальчику почудилось, что перед ним стоит вовсе не человек, а прекрасный ангел.

— Обычная телепортация, ничего особенного, — уныло отмахнулась от него девушка, — кстати, я забыла представиться. Меня зовут Эбигейл.

— Эрик, — юноша протянул девушке свою обугленную руку.

— Мило, — Эбигейл не стала её пожимать, — не хочу причинять тебе боль, — пояснила она.

Эбигейл подошла к столику и налила в прозрачный стакан содержимое графина.

— Ты сказала, что ко мне сейчас придут друзья, — Эрик озадаченно почесал макушку, наблюдая, как девушка наполняет второй бокал. Головная боль пульсировала в висках и запутывала мысли в прочный беспорядочный узел.

— Всё верно — светловолосый парень, кажется, его зовут Питер, и сумасшедший старик.

— Консус Лендер, — пробормотал Эрик, — он хороший человек.

— Хороший не всегда значит нормальный, — ухмыльнулась Эбигейл, протягивая бокал Эрику, — будешь чай или может быть вино?

— Нет, спасибо, — Эрик дотронулся до своего лица, — на данный момент мне ничего не хочется. Сколько я провалялся без сознания?

— Несколько часов. Не беспокойся, — Эбигейл настойчиво вручила Эрику в здоровую руку побуревший стакан, а сама села за стол, — чуть позже я наложу на твои раны травы, и все твои мучения уйдут.

— Какие травы? — вежливо поинтересовался юноша, делая несколько глотков. Содержимое фужера оказалось крепким и терпким вином. На удивление колющая боль, поражающая всю голову — отступила, вино вмиг оказало отпускающее воздействие, но обугленная рука продолжала гореть, будто всё ещё находилась в огне.

— Целебные, какие могут быть ещё травы в твоём случае? — Эбигейл наклонила голову в бок. — Но предупреждаю — сразу они не подействуют. Так что эту ночь ты проведёшь в лазарете у моего хорошего приятеля.

— Ты тоже была на балу? — Эрик пропустил слова девушки о лазарете мимо ушей.

— Пришлось идти. До меня дошли тревожные слухи, что на празднике будет особенный гость, — Эбигейл таинственно улыбнулась, — можешь только представить, насколько грандиозным было моё разочарование, когда я увидела там тебя?

— Не смешно, — Эрик фыркнул, — тебя-то я вообще там не видел.

— Разумеется, и тебя никто не спасал — Мандериус сам тебя перенёс сюда, — с колкостью в нежном голосе произнесла колдунья и посмотрела на большие песочные часы, стоявшие на книжной полке вместе с нешироким ассортиментом книг. — Твои друзья должны вот-вот прийти.