Я успела отлежать все бока и отсидеть сами знаете что, когда Удав опять заявился в комнату.

— У меня для вас хорошие новости, Нелли. Процедура обыска происходила с грубыми нарушениями, а потому ваше дело закрыто. Вы свободны и можете не бояться ареста.

— Уфф… — выдохнула облегченно. — Слава богу… а… во сколько вам это обошлось? — заметив его недоумение, сникла. — Просто я и так вам многим обязана…

— Не переживайте. — Вдруг выдал снисходительную усмешку. — Мы обязательно сочтемся.

Меня немного перекосило от таких слов, но виду не подала. Стать должником Дубова — мало удовольствия. Наверняка он вычтет все до копейки во время сделки. Нет, ну до чего же отвратительный тип. Каким обманчивым бывает иногда первое впечатление..!

Словно прочитав мои мысли по поводу покупки ожерелья, Кирилл Геннадиевич предложил:

— Идемте со мной. Я бы хотел поговорить с вами по поводу нашей договоренности о гарнитуре.

— Хорошо. — Кивнула растерянно и последовала за ним.

В кабинете Кирилл протянул какие-то бумаги.

— Будет разумным совместить получение вашего наследства и сделку. Но чтобы обезопасить свои интересы, предлагаю заключить предварительное соглашение. По нему вы обязуетесь продать украшения мне по оговоренной цене. Ждать придется полгода, и мне необходимы гарантии. На этот период было бы неплохо, если бы вы скрылись где-нибудь от Бортнича. Если хотите — могу помочь.

Мое сердце ухнуло куда-то вниз. Приплыли. Фактически он возвращал меня к своему предложению, сделанному ранее, с той лишь оговоркой, что рекомендовал теперь это на определенный период. А дальше, получив желаемое, оставлял решать возможные проблемы в одиночку.

Что может разрушить любое доброе чувство к другому? Разочарование. Сглотнув горький ком, отложила листы на стол.

— Нет, Кирилл Геннадиевич. Жить, как «премудрый пескарь» я не собираюсь. И без всяких дополнительных протоколов продам драгоценности вам. Только… это произойдет не раньше, чем я утрясу все свои нюансы с Вячеславом Богдановичем. — Сказала и застыла от собственной то ли храбрости, то ли дури.

Вы бы видели его лицо! Судя по взгляду, он наверняка хотел в тот момент меня… э-э-э… умертвить, скажем, так. Молчал и смотрел. Минут пять, наверное.

— Я все правильно сейчас понял? — расклеил, наконец, челюсти.

— Надеюсь. — Отступать некуда. Помните сказку, про конька Горбунка? Там где царю надо было то в студеной воде, то в кипятке искупаться? Ощущения, скажу я вам, у меня были те же, без всяких котлов и окунаний.

Вообще после моего срыва с Халком, когда сказала ему про «тошнит», наверняка произошел какой-то сдвиг в карме, не иначе. Что за каша варилась в голове, когда ляпала языком, выставляя условие?! Чем думала?!

Объяснить свое безумство могу лишь злостью и отчаянием. Пониманием того, что как только продам комплект старинных украшений — Дубов палец о палец не ударит, чтобы помочь. А до сделки, если ему так вперлись эти цацки — вынужден будет защищать.

— Присядь. — Распорядился тоном, не обещающим ничего хорошего, и, обойдя стол по полукругу, плюхнулся в кресло. Поставил локти на стол и сцепил пальцы рук. Долго смотрел в упор. — Твои баталии с Бортом могут длиться еще не один год. И ты предлагаешь мне… подождать? — последнее слово он уже даже не говорил, а процедил сквозь зубы.

Нервная дрожь от затылка поползла вниз. Передо мной уже был не рафинированный интеллигент, а раздраженный мужчина в очень и очень плохом настроении. Вместе с адреналином по телу мгновенно распространился безотчетный страх. То, что он перешел на «ты», почему-то ужасало больше всего.

— Не переживайте. Я постараюсь решить все как можно быстрее. Это в моих интересах, как-никак. — Стараясь справиться с дрожью, ответила, изыскивая остатки отваги.

— Нелли… — Кирюшенька набрал воздуха побольше, но, видимо, передумал говорить то, что собирался в самом начале. Выдохнул протяжно и вкрадчиво поинтересовался: — Расскажи мне о своих идеях. Как именно ты собралась распетлять с Бортом?

Поборов оцепенение, сглотнула.

— Ну, то, что мне теперь до конца своих дней придется валяться у ног Вульфа — это понятно. А еще я найду выход на жену Бортнича. Поговорю с ней. И предложу подловить мужа на горячем. При удачном раскладе все останутся довольны. Она получит новый кабриолет, а я — долгожданный покой. Если не поможет — мы будем проворачивать этот фокус до посинения. Надеюсь, эта женщина не дура — согласится.

— А если дура? Если не послушает? Посмеется и пошлет подальше?

— Тогда я повешусь! Вы это хотите услышать?! — сорвалась на крик и тут же остановилась. — Извините… — Перевела дух, и спокойно закончила: — Но прежде подарю вам ожерелье. Не беспокойтесь.

— И серьги? — спросил с издевкой, усмехаясь.

— И серьги. — Ответила недоуменно, не понимая причину его веселья.

Кирилл Геннадиевич замолчал. Вначале смотрел прямо, потом откинулся назад и даже глаза прикрыл. Объяснить не берусь, но почему-то тишина пугала. Предчувствие. Как же я не любила вот это гадкое состояние, когда заранее знаешь, что впереди тебя ждет скверна.

За те пятнадцать или двадцать минут, которые он промариновал меня тогда в кабинете, чувство паники постепенно трансформировалось в смирение и усталость.

Безмолвие ужасно угнетало. И если поначалу хотелось кричать, то в конце дышалось через раз.

Удав неожиданно резко поднялся и отошел в сторону. Плеснул в бокалы коньяка и сел напротив меня. Поставил один рядом на стол, подвинув вперед.

— Значит слушай сюда, девочка. Я тебе помогу. — Проговорил с расстановкой, сделав глоток. — Пусть это будет моя дань Алевтине Васильевне, которую я очень уважал и считаю в какой-то мере обязанным ей.

Страх вернулся моментально, как будто и не исчезал никуда. Дубов чуть нахмурился, внимательно глядя, словно подбирая слова в уме, после чего продолжил:

— Но помогу с условиями. И если об этом узнает хотя бы одна живая душа — я сделаю так, что ты познаешь ад при жизни. Но в случае со мной — не поможет никто и ничто.

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, почему в описаниях преисподней и эдема существует перекос? О рае мы не знаем толком ничего. Ни один святой скрижаль не дает каких-либо более или менее четких представлений. Зато о скрежете зубов, котлах, вертелах и вечных муках, что ждут наши души в царстве Аида, знают все.

Так вот его взгляд обещал мне геенну огненную. Вне всяких сомнений, без возможностей спасения, в категоричной форме. И если не сам дьявол смотрел на меня графитовыми глазами в тот момент, то кто..?

«Лешка, помоги!» — взмолилась, балансируя на грани панической атаки.

— Вариант с женой Борта не надежен. Предугадать ее реакцию или его действия после — невозможно. Быть так близко у цели и свернуть с пути только из-за истерики благоверной… сомнительно. К тому же никто не в курсе, какие отношения у них семье, не так ли?

Он был прав. Почему-то уверенность в том, что многие жены богатых мужчин смиренно закрывают глаза на измены ради обеспеченной жизни не вызывала сомнений. Не будем лукавить — дело касается не только состоятельных и успешных.

— Да. — Выдохнула обреченно.

— Чтобы Борт от тебя отстал, тебе нужен… покровитель.

Мое лицо начало непроизвольно вытягиваться, так как куда клонит Удав, постепенно вырисовывалось в догадку. Сказать, что опешила — промолчать.

— Я так понимаю, ты уже уловила ход моих мыслей. — Хмыкнул, сделав еще один глоток коньяка.

— Вы же не серьезно сейчас? — странное дело, испугалась, сама не понимая почему.

Кирилл Геннадиевич потянулся ко мне, видимо желая цокнуть бокалом по моему, приглашая таким образом выпить. Но у меня, судя по всему, выдержка дала сбой, так как телом непроизвольно шорхнулась назад. Дубов окаменел, увидев такую реакцию.

— Дослушай вначале. — Прошипел, не разжимая челюстей. — Даже если бы место моей любовницы было вакантно — тебе переживать нечего. Ты совершенно не в моем вкусе. — Добавил с пренебрежением.