Ты ошеломленно смотрела мне прямо в глаза:

— Ты думал, что МЫ будем бездетны? — изумлённо переспросила ты. — С чего ты вообще об этом думал?

— Ли, я люблю тебя! Слава Богам, я сказал это! Я не хотел уезжать без тебя, и я не смог бы. Да-да, не смог бы! Я от тебя никуда бы не уехал! Я не поехал бы в Швейцарию. Понимаешь? Ты это понимаешь? Впервые в жизни я более чем уверен в том, чего хочу! Я хочу, чтобы у нас была семья. Пусть молодая, глупая, но наша! Я очень этого хочу! Более всего на свете.

— Влад…

— Лия, я считаю, что мы должны жить вместе, мы должны расписаться, стать мужем и женой и жить вместе всю жизнь! — Я сжал твою руку и страстно, с чувством поцеловал тебя в губы. — И если ты примешь меня, мое несовершенство, мою глупость и доверишься мне, то, клянусь, я не разочарую! Я также клянусь, что я уйду из семейного бизнеса, чтобы это не касалось нас более. Мы что-то придумаем!

Ты удивлённо смотрела на меня и замолчала.

— Я слышу, как бьётся твое сердце. Очень громко и часто. — наконец произнесла ты. — Влад, ты ошибаешься насчёт своего несовершенства. Для меня ты самый умный, тактичный и очень красивый. Но пока я скажу тебе "нет", потому что я не чувствую в себе сил сказать "да". Как бы мне ни хотелось верить, нет внутри сил сказать тебе "да". Я не готова становиться матерью. Хочешь, чтобы мы были вместе? Мой разум твердит мне, что нужно хотя бы два года побыть вместе без ребенка и только после принимать решение о женитьбе, явно не потому что я беременна! С беременностью все выходит будто форсировано. Ещё я всё-таки не верю, что такая пигалица как я может быть тебе интересна, что у нас есть будущее. И…

Я положил тебе руку на живот:

— Вот будущее, которое мне интересно! И ты! Я полюбил тебя ещё год назад. Лия, я не собираюсь сдаваться, не собираюсь отпускать тебя. Ты нужна мне, мне нужны мы! Я не могу ничего сделать с твоими сомнениями и страхами сейчас, но дай мне месяц, и я попытаюсь тебе все показать!

— Боюсь, у нас нет этого месяца, Владенька. — улыбнулась ты.

— Сегодня останься со мной! Я поработаю ночью, а пока мы побудем вместе! Ты очень взволнована новостью.

— Нет, мне очень хочется побыть одной. Я так восстанавливаюсь. Мне сегодня как раз нужно побыть одной.

Ты ушла.

«О, Боже…» — шумно выдохнул я и задумался. Я был взволнован и вдохновлён услышанным. Мысли, пока ещё суетливые, постепенно выстраивались в логический ряд событий.

Я не хотел, чтобы ты прерывала беременность. Я сразу, безоговорочно и мгновенно всем сердцем захотел этого ребенка, нашу совместную жизнь, любое из тех будущих, которые могли бы быть, если мы в этом будущем вместе.

План я придумал сразу: я прекращаю работать на мать, мы с тобой уезжаем в Краков. Почему в Краков? Потому что там была поддержка — люди, которым я доверял. Я планировал обратиться за помощью к Патрику и двум-трем моим одноклассникам из Кракова, с кем я поддерживал связь на уровне родственной. Первое время я смогу работать на переводах, которых было очень много. В издательстве, с которым я подписал контракт, всегда было много работы. К счастью, ты симпатизируешь Патрику и наверняка будешь не против его влияния на нашу жизнь. Я познакомил вас в этом году, когда он приезжал в Пермь, у вас сразу сложились замечательные взаимоотношения. Мой дядя — человек очень душевный и наверняка поможет. У него свое дизайнерское и архитектурное бюро, заказы есть. Может быть что-то найдется и для меня. В конце концов, я давно предлагал ему и его жене Терезе открыть галерею и начать продавать произведения искусства, в том числе их картины, которых в доме накопилось много. Я был уверен в себе, знал, что смогу.

Осталось убедить тебя.

*****

На следующий день я поехал к тебе, забрал из дома и увез за город. Мы очень долго и напряжённо говорили. Ты продолжала стоять на своём. Я применил все методы убеждения, на которые был способен — все, от манипуляции до аргументации. Ничего не помогло. Ты была слишком напугана.

В итоге я упал духом, разозлился на себя, разозлился на тебя, расстроился и замолчал.

— Ты расстроен?

— Да, Ли, очень. Я не знаю, что ещё сказать, чтобы ты услышала меня.

— То же самое — я не знаю, что сказать, чтобы ты услышал меня. Мы так молоды, мы наивны, у нас нет ничего.

— Что же, теперь ты хотя бы говоришь "мы" и "у нас", — я улыбнулся и приобнял тебя. — Ах, Лийка, Лийка. Мне кажется, это судьба. Я сижу здесь, на берегу, с тобой, очень прошу тебя стать моей женой, а ты отказываешь мне. Конечно, я расстроен.

— Идиотизм — расписываться из-за беременности.

Твои слова в очередной раз обесценивают мои намерения, и я не выдерживаю, нарушаю свой спокойный тон и говорю:

— Ли! Мы распишемся по любви! Посмотри на меня, посмотри на меня — почему ты вновь подводишь меня и мой мотив под свое мировоззрение? Я скажу тебе ещё раз, и больше не буду повторять: я не хотел расставаться с тобой и без ребенка. Не хотел! Я строил планы увезти тебя! Потому что, Ли, я люблю тебя. Я устал от того, что из всех моих слов ты слышишь знакомые тебе и игнорируешь главное. Главное — я люблю тебя! Да, я хочу этого ребенка. Послушай, вот мой план: мы уезжаем в Краков, к Патрику. Он мне поможет. Помогут друзья. Для тебя это способ скрыть некоторые вещи от твоей семьи. Потом мы решим вопрос с домом, с няней — ты выучишься, закончишь университет. Я уверен, что смогу дать тебе всё, что потребуется. Скажи, с чем ты останешься здесь? Ты ничего не изменишь. Кошмар твоей жизни поглотит тебя, а это вязко, это цепляет как болото.

— А если меня поглотит кошмар твоей жизни?

— С матерью я работать не буду.

— А если не получится?

— Посмотрим.

— Влад, ты просишь меня довериться тебе, оставить мою семью и, уехав за границу, стать матерью в семнадцать лет?

— Я предлагаю тебе большие перемены и меня в спутники жизни. Мою любовь. Навсегда! Я буду заботиться о тебе, буду оберегать, я очень этого хочу! Похоже, ты просто не любишь меня.

— А если я отвечу отказом?

— Я буду разбит и расстроен, ты подтвердишь мои выводы.

— Иногда ты очень ограниченно мыслишь. Мое решение — не доказательство моих чувств к тебе. Я узнала, сколько стоит процедура…

— Какая?

— Аборт.

— Таково твое решение?

Ты едва поколебалась и ответила:

— Да.

Я встал.

— Пойдем, я довезу тебя до дома. Конечно, я заплачу за все, раз такое твое решение. Но я убит, Ли, морально убит. Я не согласен с твоим решением.

— Это мое тело, моя жизнь! Не дави на меня! — Ты повысила голос.

Я молча кивнул — слова не шли. Я довез тебя до дома, и, в подавленном состоянии, поехал к Нилу.

Там, дав волю чувствам, я описал другу всю ситуацию, долго и эмоционально рассказывал о том, как ты упряма.

Как ни странно, Нил встал на твою сторону.

— Ну, Раскольников, ты дал маху. Я же сто раз тебе говорил — всегда предохраняйся, особенно с мужиками! — рассмеялся он.

— Я хочу семью и ребенка.

— Как аргумент, как рычаг, чтобы от родителей отделиться, потому что сам не находишь сил?

Я удивлённо уставился на него.

— Шатов, ты что? Я от матери хоть сейчас могу уйти. Одному — не страшно. Но семья — семья, это важно. Ты понимаешь, что речь идёт о ребенке?

— Ещё как понимаю! Поэтому предлагаю тебе не пороть горячку. Ты очень умный, брат, но в некоторых вопросах ты просто дятел! А здесь — ты просто индюк….

Мы проговорили очень долго. Я не услышал его, а он высмеял меня…

Вечером я доделал работу, сдал заказчику, получил деньги и поехал к тебе. Ты вышла из дома, я молча протянул тебе конверт, попросил ничего не говорить. Ты взяла деньги.

— Скажи, есть ли ещё что-то, что я могу сделать, чтобы помочь в этой ситуации? — Спросил я.

— Эта ваша европейская вежливость… Ты же не хочешь, чтобы я так поступала.

— Ли, — мой голос дрогнул, — я готов поддержать тебя во всем. — Твой шаг говорит мне одно: ты не готова связывать со мной свою жизнь. Как любой мужчина в такой ситуации, я чувствую боль, я боюсь следовать за своим намерением уезжать, потому что ты, очевидно, идёшь на разрыв отношений, потому что в них не веришь.