— Нет, — схватила его за руку Шарлотта, — мы не можем сейчас прекратить поиски.

— Солнце село два часа назад. Туман сгущается. В этих трущобах горло нам перережут скорее, чем мы отыщем Лейлу.

«И я должен спрятать тебя в безопасном месте». Вслух он этого не сказал. Она настояла на поездке в Лондон и ни за что не согласится, чтобы он продолжил поиски без нее. Но им нужно дождаться утра. Поэтому Винтер подтолкнул Шарлотту в сторону широкой улицы.

— Нам нужно отдохнуть, чтобы вернуться к поискам утром. — А что, если Лейла бродит сейчас здесь одна? — тихо спросила Шарлотта.

— В пять лет, она пережила набег на наш лагерь. — Винтер часто напоминал себе об этом происшествии. — Лейла осторожная и хитрая. Если она сейчас затаилась где-нибудь, мы ни за что ее не отыщем, — Шарлотта об этом не знала, но, пока они шли, он держал в правой руке обнаженный нож. — С другой стороны, ее здесь может и не быть. Девочка, которую видели садящейся в лондонскую карету, на нее не похожа.

— Лейла могла надеть один из париков твоей матери.

— Знаю.

Ещё бы ему не знать! От Лейлы, если она что-то задумала, можно ожидать чего угодно.

— Держись за полу моего сюртука, — велел Винтер. — Будем пробираться к конторе.

Где только возможно, он старался держаться в самой густой тени. Время от времени до них доносились ворчливые голоса вышедших на промысел проституток, ругань пьяных, а то и чей-то плач. Мысль о том, что Лейла могла быть где-то здесь, приводила Винтера в отчаяние. Ничего, утром они вернутся…

— Там свет, — заметила Шарлотта. — Я думала, ночью в конторе пусто.

Винтер обвел взглядом темный фасад здания. И правда: в окне его личного кабинета на втором этаже горел тусклый свет. Там кто-то был. Ночные воры? Или — он шумно вдохнул — растратчик?

В конце концов, хоть что-то он выгадает в этой нескончаемой череде несчастий!

— Тихо, — предупредил он Шарлотту, аккуратно приоткрыв дверь.

Сколько шума создают ее шуршащие юбки! Винтер обожал этот звук, неизменно сопутствовавший жене, но сейчас он может их выдать. Он вел Шарлотту через темный склад, уставленный деревянными контейнерами и наполненный пряными запахами, к подножию лестницы.

— Стой здесь, — велел он жене, и крадущейся походкой опытного воина, с ножом в руке, начал подниматься вверх по лестнице, готовый к стычке с неведомым злодеем.

Кто бы ни был там, Винтер его убьет.

Остановившись, он бесшумно вздохнул, пытаясь отбросить кровожадные мысли. Пожалуй, убивать растратчика — это слишком радикальный метод борьбы с ворами. Но его душа, измученная переживаниями о судьбе дочери, безуспешными попытками найти растратчика и необъяснимым поведением Шарлотты, жаждала кровопролития.

Сзади на ступеньках скрипнула доска, и послышался шорох. Винтер резко обернулся, держа наготове нож.

— Винтер, — прошептала Шарлотта, чей стройный силуэт белел во тьме. — Я подумала, а что если Лейла решит прийти сюда?

Дрожащей рукой Винтер спрятал оружие в ножны.

— Вряд ли.

По пути домой они с детьми и в самом деле заходили сюда. И его изобретательная дочь вполне могла найти убежище в стенах их семейной собственности.

Шарлотта сжала руку мужа:

— Можно, я пойду с тобой?

Отослать ее вниз Винтер не мог. Даже с его способностью видеть в темноте спуститься совершенно бесшумно не получится. Поэтому он повел ее за собой.

— Когда поднимемся на второй этаж, держись в стороне, — прошептал он.

— Хорошо.

Когда они были наверху, Винтер увидел, что дверь в его кабинет открыта. Отцовское сердце сжалось. Это не Лейла. Он мог в этом поклясться. Его осторожная дочь ни за что бы не оставила столь откровенных следов своего присутствия.

Отпустив руку Шарлотты, он вынул нож и, крадучись, двинулся на свет. На пороге он замер, созерцая картину, развернувшуюся перед ним в свете двух свечей: Стюарт, его милый кузен, взгромоздив на нос очки, восседал за столом Винтера. Перед ним лежал раскрытый гроссбух, а вокруг на столе были аккуратно разложены стопки банкнот.

Винтер стоял, не шевелясь, и Стюарт продолжал увлеченно работать, что-то тихонько бормоча себе под нос. Вдруг кузен ощутил его присутствие, оторвал взгляд от бумаг. Порывисто вскочив, он нечаянно забрызгал чернилами раскрытую перед ним книгу.

— Кузен! — воскликнул он, и в первое мгновение показалось, что он рад видеть Винтера. Потом чувство вины взяло верх, и он положил ладонь на открытую страницу. — Это не то, что ты думаешь.

— О! — Винтер невольно разжал руку и выронил нож. Тот со стуком упал на пол. — А что я мог подумать?

Взгляд Стюарта был прикован к ножу.

— Я не… то есть, я здесь с добрыми намерениями… — его худые пальцы с крупными костяшками задрожали. — Я твой двоюродный брат. Ты ведь не убьешь меня, нет?

— Если бы я хотел тебя убить, — Винтер ринулся вперед, схватил его за грудки и поднял на ноги, — я бы не бросил нож.

Он потащил Стюарта на себя прямо через стол. Задетый ногой стулперевернулся, чернила расплескались, документы полетели на пол.

— Винтер! — воскликнула Шарлотта. Но он ее не слышал. Стюарт воспользовался добрым расположением и неопытностью Адорны, его матери. Он влез в их карман, украл у компании, в которой зарабатывал себе на жизнь. Винтер швырнул противника к этажерке с папками, подскочили вцепился ему в горло. Глаза Стюарта полезли на лоб.

— Винтер, что ты делаешь?! — крикнула Шарлотта, пытаясь его оттащить.

— Как, — встряхнул он Стюарта, — как ты посмел украсть у моей матери?

— Он не крал, — раздался от порога женский голос. Винтер узнал его. Еще бы! Этот голос напевал ему колыбельные.

— Оставь в покое Стюарта, — велела Адорна. — Он здесь ни при чем.

Винтер отпустил Стюарта, боясь поверить ужасной догадке. Повернувшись к двери, он увидел мать, стоявшую на пороге в дорожном платье и властно смотревшую на него.

— Если украл не он, то кто же? Виконтесса гордо вскинула голову.

— Я.

Никогда еще Шарлотта не чувствовала себя такой одинокой и всеми покинутой. Выходит, Винтер все время ломал голову над вопросом, кто тянет деньги их компании. И он ни, словом не обмолвился ей об этом! Ну, конечно, он и не подумал поделиться с ней своими заботами. А на поверку оказалось, что эта афера — дело рук самой Адорны.

Шарлотте совершенно ясно: в этой семье она чужая.

И тут за спиной Адорны послышался шорох. Из-за дверного косяка выглянула детская головка. И Шарлотта забыла обо всем на свете от внезапно нахлынувшей радости.

— Лейла!

Девочка смотрела на нее и виновато улыбалась. Опустившись на колени, Шарлотта распахнула объятия. Лейла, юркнув мимо стоявшей в дверях Адорны, бросилась к ней и обняла крепко-крепко. Шарлотта прижимала к себе худенькое тело ребенка, приговаривая:

— Лейла, девочка моя!

Она не заметила, что Винтер уже рядом с ними и, стиснув в объятиях их обеих, тихонько покачивается из стороны в сторону.

Позднее Шарлотта вспоминала, что он, кажется, плакал. Но в тот момент для нее имело значение лишь возвращение ее ребенка.

— Лейла, — вернул их к реальности сердитый отцовский голос, — плод моих чресл, тебе многое придется объяснить.

«Это уж точно», — подумалось Шарлотте. Как и ее бабушка, девочка была одета в дорожное платье и ничуть не казалась напуганной или измученной. Ни синяков, ни ссадин, одежда чистая. Все это несказанно утешало Шарлотту, но в то же время ей хотелось устроить малышке хорошую выволочку.

— Ну-ка, красавица, рассказывай, где была!

У Лейлы задрожали губки, но тут вмешалась Адорна:

— Вам сначала рассказать об этом или об утечке денег?

Шарлотта во все глаза смотрела на свекровь, которая выглядела свежей и опрятной, в то время как ее невестка и внешне, и по запаху напоминала обитателей лондонских трущоб. Она перевела взгляд на Винтера. Грязный, со спутанными волосами, во время потасовки со Стюартом он к тому же умудрился рассечь нижнюю губу, и кровь, стекая, запеклась на подбородке. Все еще обнимая жену и дочь, он сурово посмотрел на мать.