– Вы предлагаете нам покинуть не только королевство, но и сам континент? С деарцами в свое время вы также поступили, и они вернулись.

– Как вернулись, так и улетят обратно. Члены семьи, непричастные к заговору, могут остаться.

– Заложниками?

– Само собой, – Керт улыбается шире. – Но не беспокойтесь, лорд, на соседний континент «пятерка» отправится под предлогом расследования вторжения дерцев на нашу территорию. На самом же деле вашей задачей будет захват власти в Кронде.

– Ха?!

Меня Керт поразил не меньше, чем деда.

– Когда-то ваши предки бежали из Кронда, спасая свои жизни. Безуспешные попытки вернуться предпринимались в течение двух веков после бегства. Так почему бы не попытаться еще раз?

– Хотите, чтобы мы запретили в Кронде рабство? – усмехается дед.

– Да, в отдаленном будущем, это работа для нескольких поколений. Лично от вас, лорд Миашар, я жду более скромных результатов. Вы поможете перекрыть нелегальную торговлю моими подданными со стороны Кронда и развернете моду, престижным должно стать обладание потомственными рабами, а не бывшими вольными.

Качнув головой, дед хмыкает:

– Должен признать, задача интересная. Что же, я согласен. Полагаю, главы оставшихся четырех родов также примут ваше предложение, ваше высочество. Мы можем покинуть континент со спокойной душой, королевство в надежных руках.

– Рассчитываю на вас, лорд.

– Аврора должна быть представлена свету как леди Миашар, – не терпящим возражений тоном заявляет дед.

Он прав, это всем выгодно, но тон...

Керт берет меня за руку, нежно проводит подушечкой большого пальца по тыльной стороне ладони:

– Рори, вы согласны?

– Мама, мама, а почему он такой высокий? Он великан, да?

– Нет, Лизи, он человек. Просто он на ходулях, – улыбаюсь я и позволяю Лизи утянуть себя вперед, к диковинному мужчине в кричащем цирковом наряде.

Во дворце мы пробыли ровно десять дней, именно столько понадобилось его величеству и его высочеству, чтобы навести в столице окончательный порядок. Конечно, окончательный – громко сказано, во многом еще предстоит разобраться, но главное было сделано, угроза королевской власти полностью устранена, а главы Великих столпов признали поражение и отправились на соседний континент возвратить под свою руку некогда принадлежавшие их предкам территории.

Керт эти дни спал по три-четыре часа, страшно выматывался, вылинял и приобрел нездоровое сходство с упырем. Не выдержав, я высказала королю все, что думаю о пренебрежении здоровьем сына. Король вздохнул... и ничего не сделал. Сам он большую часть времени проводил либо в постели, либо на прогулке по саду, либо за чтением, либо в играх с Лизи, которую он сразу же признал младшей ненаследной принцессой и взялся усердно баловать как родную внучку. Король давал себе отдых и время полностью восстановиться после отравления, чтобы через десять дней приказом буквально вышвырнуть нас с Кером из дворца. Месяц, целый месяц мы проведем в королевской резиденции на минеральных водах.

Но пока мы не преодолели еще и половину пути до хваленного курорта. Разоряться на стационарный портал для нас король не стал, мы едем, а точнее ползем в каретах.

Лизи не отлипала от окна – надо ли говорить, что мы делали частые остановки?

Вот и сейчас мы остановились в небольшом городке ради ярмарки.

Циркач на ходулях наклоняется и подхватывает счастливо взвизгнувшую Лизи, подбрасывает к самому небу. Лизи заливается смехом. Циркач осторожно возвращает ее на тротуар, а я благодарю его мелкой монетой и тут же покупаю у лоточницы трех петушков на палочке: Лизи, Керу и себе. Оказывается, детские сладости – это весело и вкусно.

Циркач неожиданно вновь наклоняется:

– Госпожа, рекомендую выступление канатоходца, он проедет под куполом на колесе без страховки. Его учитель погиб во время исполнения этого трюка.

– Мама, можно? – подпрыгивает Лизи.

– Да, дочка.

Когда я узнала историю кровного отца Лизи, мне стало легче принять ее как свою. А заодно стало понятно, что ждать некого. Отец Лизи передал малышку в приют вскоре после смерти жены, он полностью отказался от родительских прав, сейчас он повторно женат, растит сына, про Лизи не вспоминает. Очевидно, что он не вернется. Вместо него его обещание выполнит Керт. Хотя я по-прежнему с неодобрением отношусь к удочерению на эмоциях, я признаю, что решение было идеальным. Предательство родного отца малышку убивало изнутри, а теперь она обычный счастливый ребенок.

Мы покупаем билеты, разодетая девица приглашает нас в шатер. Представление уже идет: через охваченное огнем кольцо прыгает дрессированная собака. Мы занимаем свободный край одной из лавочек. Керт отбирает у меня петушков и разворачивает упаковку.

– Знаешь, – шепотом, чтобы не помешать другим зрителям, – а я впервые на таком представлении

– Я тоже, Рори. Удачно мы зашли, да?

Я улыбаюсь:

– Удачно.

Удачно, что мы настояли на путешествии инкогнито. Конечно, полная анонимность невозможна, достаточно одного взгляда на наш кортеж, чтобы понять, что едет кто-то высокопоставленный. Но здесь, на ярмарке, нас никто не знает, охрана держится на небольшом расстоянии от нас. Я фыркаю, сообразив, что боевым магам тоже придется смотреть представление.

Некстати вспоминается, что на принудительном отдыхе сейчас еще и дознаватель, отправленный, как мне доложили, в ведомственную лечебницу. Как оказалось, на мужчину свалилось несколько особенно тяжелых дел, вот и «поплыл». Возможно, ему придется уйти в отставку...

– Рори?

– Извини, задумалась.

– О чем, если не секрет?

– О том, как все-таки хорошо быть принцессой. Знаешь, работа не отпускает. Я перед отъездом читала отчет по приюту, в котором директор прикарманивал почти треть бюджета. Если бы не твой приказ, так быстро завершить расчеты и передать дело в суд не получилось бы. Как и вряд ли мне позволили бы докопаться, что директора прикрывал мой начальник. А как твоя принцесса я справилась.

– Пф-ф, Рори, будь ты обычным инспектором, ты бы все равно вывела их на чистую воду, я в тебя верю.

– Тише, – шикают на нас соседи. Вообще-то мы едва слышно шептались, да и на арене ничего не говорят, только музыка играет. Но раз просят.

Дрессировщик выводит котов, двое сразу же запрыгивают ему на плечи. Лизи предвкушающе втягивает воздух. Я наивно удивляюсь, чем ее заинтересовал номер.

– Черт, – подается вперед Керт.

Черт третьим запрыгивает дрессировщику на загривок и перебирается на голову, стегнув одного из котов хвостом. Кот с громким мявом отпрыгивает, второй предусмотрительно шарахается до того, как прилетит удар. В зале вряд ли понимают, что что-то пошло не так. Черт же перелетает в игрушечную, увешанную колокольчиками повозку. Вероятно, коты или те же собаки должны были впрячься, не зря же к повозке привязаны ремешки с широкими ошейниками. Черт не ждет, он хватает ремешки, подтягивает к себе и принимается бросать ошейники, как круги в детской игре, когда надо попасть на специальный конус. Только у черта вместо конусов головы котов. Удивительно, но он попадает, ни разу не промахивается. Коты с воплями разбегаются – черт, повернувшись спиной метко ускоряет их хвостом. Повозка со звоном и дребезжанием катится.

Самое поразительное, что зрители принимают безобразие как должное и хлопают в ладоши. Лизи хлопает чуть ли не громче всех, даже про леденец забывает.

Черт быстро ориентируется, просто так кататься не интересно, и он ухитряется направить котов на дрессировщика. Дрессировщик попадать под колеса не захотел, бросился прочь и сглупил – побежал по кругу вдоль бортика арены. Дрессировщик, за ним коты на привязи и черт на повозке хвостом вперед вместо хлыста.

На третий круг громыхающая процессия скрывается за кулисами.

– Керт...

– Да, Рори?

– Я боюсь.

– Чего? – удивляется Керт.

– Хаоса, в который черт превратит нашу свадьбу.