- Я знаю, Мерсер. Я прощаю тебя.

Фрей скривил губы в усмешке.

- А настоящий Галл не простил. Но какая в этом разница сейчас? Я даже не знаю, где он, и что случилось с его душой. Наверное, он уже превратился в этот туман удачи. Или Ноктюрнал не позволила ему этого, обвинив в том, что он не предотвратил кражу Ключа.

Мерсер отрешённо подумал, что да, наверное, так и есть. Галл виновен перед дэйдра в том, что не сумел остановить его, а значит, вряд ли Ноктюрнал позволила ему Забвение.

- Он расплачивается за то, что сделал я. Ну, за собственную глупость тоже, конечно, - добавил Мерсер. По лицу иллюзорного Галла пробежала тонкая улыбка. – Я даже не представляю, чтобы он мог меня простить после этого. К счастью, мне это не нужно. Я не думаю, что что-то вообще имеет значение теперь. И всё-таки жаль, что я не могу его увидеть: oн интересовался этим клятым Ключом, хоть и не владел им, а я бы мог многое ему рассказать. Не думаю, что кто-то знает о Ключе больше меня.

Мерсер немного помолчал.

- Из смертных, - зачем-то уточнил он.

- Я здесь, Мерсер. Я не иллюзия, выдуманная твоим разумом в попытке не сойти с ума, и не издевка Ноктюрнал. Я и есть Галл Дезидений.

Фрей взглянул на образ старого друга – такой предательски-знакомый; тёплые искры на дне карих глаз, мягкая улыбка, прячущаяся в уголках губ, Галл Дезидений, непонятно как ставший вором вместо учёного, и при этом ставший лучшим.

Лучшим вором. И лучшим другом.

Даже голос его остался прежним. Мерсер думал, что давно похоронил Дезидения на задворках памяти – ему нельзя было допускать сомнений, нельзя было допускать сожаления, и поэтому в Гильдии никогда не говорили о предательстве, которое на самом деле было двойным.

Мерсер старательно забывал Галла последние двадцать пять лет, чтобы сейчас, в Вечнотени, оказаться наедине со своим кошмаром.

- Хватит купаться в своих страданиях, Мерсер; тебе хватит сил, чтобы трижды обойти Вечнотень и достать Ноктюрнал своим брюзжанием так, что она выпинает тебя обратно в Тамриэль, лишь бы ты больше здесь не появлялся. У меня, в конце концов, тоже есть дела, и я не могу выслушивать твои исповеди вечно.

Фрей безмолвно уставился на призрака из прошлого.

- Поднимайся и пошли, - Галл бесцеремонно поставил его на ноги.

- Что за дэйдр…

- А, так теперь ты веришь, что я настоящий?

- У меня ушло немало времени, чтобы найти тебя. Что ни говори, а ты отлично выучился трюкам Ключа – эта часть Вечнотени пуста, как сам Обливион; мне кажется порой, леди забыла о её существовании.

- Разве дэйдра способны забывать? – не удержался Фрей.

- Это дэйдра, Мерсер, с ними никогда нельзя сказать наверняка. Ноктюрнал – воплощение непредсказуемости. Это прекрасная причина, по которой я всё-таки сумел тебя найти, и по которой ты всё ещё Мерсер Фрей, а не осколки Мерсера Фрея.

- Хорошо, кто бы ты ни был, призрак, иллюзия, Галл Дезидений или сама Ноктюрнал, ты своего добился, я всё ещё тебя слушаю и за тобой иду, а теперь объясни мне, что, испепели меня атронах, произошло, - потребовал Мерсер. Прийти в себя оказалось неожиданно легче, чем ему казалось в бездонном океане отчаяния и темноты.

- Ну, ты ведь должен был понимать, что дэйдрические артефакты неизбежно оказывают влияние на своего носителя, верно? Несмотря на то, что Ключ хотел покинуть тебя, и несмотря на то, что ты умирал, ты сумел сбежать в ту часть Вечнотени, которая наиболее безопасна для тебя.

- Что.

Галл покосился на него с некоторым сомнением.

- Я умирал, Галл, и это происходило быстро, я не то что не мог никуда сбежать, я даже понять ничего не успел! – яростно рыкнул Фрей.

- Мерсер, а тебе, хм, никогда не казалось, что даже когда ты оставлял Ключ в тайнике, тебе всё равно остаются подвластны некоторые его свойства? – задумчиво спросил Дезидений.

- Да, но тогда он подчинялся мне, а не Счастливчику! Галл, я не смог даже его убить, а ты пытаешься доказать, что…

- …что ты научился кое-чему, проведя двадцать пять лет с одним из сильнейших артефактов? Да, - невозмутимо согласился Галл. Мерсеру показалось, что Дезидений незаметно улыбается, но детали съел рассеивающийся полумрак. – В тебе осталась часть его силы, и ты, умирая и сам того не осознавая, использовал её – чтобы избежать участи, которая ожидала тебя. Возможно, эта сила до сих пор скрывает тебя от Ноктюрнал… возможно, нет. Скорее всего, нет. Но ты оказался в самом дальнем уголке Вечнотени, и провёл там достаточно много времени, прежде чем я нашёл тебя.

- То есть, Ключ вернулся в святилище, - с горьким смешком уточнил Мерсер. – Раз ты здесь, а не там.

- Мерсер, дружище, я сказал, что прощаю тебя, но это не значит, что я не могу исчезнуть в темноте прямо сейчас, чтобы дать тебе еще какое-то время подумать о том, что ты сделал, - Дезидений, остановившись, строго взглянул на бывшего подчинённого. – Я двадцать пять лет сходил с ума, заточённый в облике призрака в Сумеречной гробнице – по твоей вине, Мерсер. Я успел возненавидеть тебя и простить раз десять, не меньше. Ты провёл здесь – для сравнения – не больше месяца. Не испытывай судьбу сейчас.

Фрей счёл за лучшее заткнуться и помолчать.

- Зачем же ты тогда отправился искать меня? – всё-таки решился спросить он. Галл пожал плечами.

- Не ищи всему причину, Мерсер. Я захотел помочь тебе.

- Я действительно был уверен, что ты – продолжение пыток Вечнотени. Тебе сложно было сразу всё это сказать? – мрачно осведомился мечник, хоть и понимал, что жаловаться должен как раз Галл.

- Пытки ещё даже не начинались, - в усмешке Галла было что-то новое, что-то изменённое – Вечнотенью или двадцатипятилетним заточением в святилище, Мерсер не знал. И не был уверен, что хочет знать. – Я просто подумал, что ты можешь захотеть выговориться. Всё-таки у тебя не было собеседника, которому ты мог полностью доверять, двадцать пять лет.

- Как и у тебя, - не удержался Мерсер.

- Как и у меня.

- Я правда могу рассказать тебе очень много – о Ключе, если тебя всё ещё это интересует. Или о Гильдии. О погоде в Рифтене, в конце концов.

- Я бы рад, Мерсер, но я не знаю, как долго у тебя будет шанс ускользнуть. Твоя возможность спастись может исчезнуть в любой момент, если Ноктюрнал пожелает остановить нас.

- Какая возможность спастись?

Галл остановился и посмотрел на него едва ли не с жалостью.

- Мерсер, ради Девяти богов, ты создавал великолепные хитроумные планы, не превращайся в идиота сейчас. У тебя всё ещё есть остатки силы Ключа. Возможно, они угаснут со временем, возможно, нет, - но сейчас ты пока что можешь использовать их, чтобы уйти из Вечнотени.

- В Этериус? Или в Тамриэль?

- Куда попадёшь, дружище. Ты мёртв, не забывай. Пройти ты сможешь и в Тамриэль, но я не знаю, что случится с тобой там.

Мерсер хмуро взглянул на прежнего главу Гильдии.

- Галл, я не думаю, что я в этом уверен. Я не чувствую никаких изменений. Но, даже если ты прав, и я смогу сбежать от Ноктюрнал… что будет с тобой?

Дезидений непонимающе смотрел на него несколько секунд, а потом, догадавшись, искренне захохотал.

- Ох, Мерсер, только ты мог задуматься о моём благосостоянии через двадцать пять лет после моей смерти!

- Галл, я не шучу! Ты должен понимать, что, если мне удастся сбежать в Тамриэль – призраком, зомби, ожившим самим собой – первым делом я пойду и снова украду этот треклятый Ключ! Я не успокоюсь, пока он там! И если за это Ноктюрнал будет пытать тебя, то это имеет для меня значение, дэйдра тебя побери! – Мерсер едва сознавал, что уже почти кричит.

Галл всё ещё улыбался.

- Ты думаешь, для кого-то это загадка, дружище? Конечно же, Ноктюрнал знает это так же, как это знаю и я. И если ты всё ещё рядом со мной, то у неё нет желания открыто препятствовать тебе. Дэйдра почти всесильны, а в своих доменах они всесильны абсолютно; было бы совсем скучно, если бы они самолично вмешивались в дела смертных? Им и так невесело, я думаю.