— Я думал, он больше, — сказал Люцифер, недоверчиво смотря на вытекающий из недр земли источник, бывший не больше двух метров.

— В книге он нарисован больше. — Калеб стоял с открытой на нужной странице книгой, на которой водопад представлял из себя… ну, знаете… водопад.

— Вода есть, источник есть, что вам еще надо? — возмутился Линус, очень хотевший оказаться в раю и перестать то и дело опускаться под землю.

Озерцо представляло из себя неглубокое, но чистое нечто (не было ни зеленой воды, ни лопающихся нездоровых пузырей), достигающее размера четырех церквей (если их выстроить по периметру). Рыба в ней не плавала, мусор — тоже, да и видно было в нем каждый камень, словно оно представляло из себя паранормально гнущееся стекло.

Калеб повернулся к Люциферу, замершему на месте и крепко сжавшему перекинутый через спину мешок.

— Долго ты еще будешь смотреть? Моя церковь не может долго ждать, — сказал он; отчего-то слова выговаривались тяжело, будто в его горло была просунута раскаленная коряга.

— А если не получится? — тихо спросил Люцифер.

Калеб хотел, чтобы не получилось, но еще он хотел, чтобы тот вроде как был счастлив, так что…

За прошедшее время с фигурального пинка под зад его темная сторона души то и дело норовила взять контроль и свернуть с верного пути (как фигурально, так и буквально), но Калеб, затративший немало моральных и нравственных сил, научился контролировать ее темные порывы.

И пусть теперь кто-то попробует сказать, что он не достоин сана преподобного.

Калеб подошел к Люциферу, собираясь положить руку на его плечо, но передумал (не удержался) и осторожно приподнял его за подбородок. Калеб был выше Люцифера не больше, чем на пять сантиметров, но из-за столь очевидной покорности едва не потерял опору под ногами.

— Если тебя не возьмут на небеса, то я буду подавать на них жалобу.

Люцифер приподнял уголки губ, прикрывая глаза.

— Будешь по мне скучать?

— Нет, — соврал Калеб. — А ты по мне? — Калеб был готов ударить себя по лбу за глупость, которую произнес. Ну в самом деле, что он несет…

— Да.

«Тогда оставайся», — хотел сказать Калеб.

«У нас будет одна церковь на двоих», — очень хотел.

«По будням будем добираться до столицы и… ходить в библиотеку?» — но не сказал.

Калеб отошел от него и открыл сумку, вытаскивая из нее крест и свечу.

Калеб прочитал необходимые молитвы, изгоняющие дьявола из демонической души. Люцифер повернулся на запад, отрекаясь от сатаны и всех его злодеяний. Выразил свое желание сочетаться с богом и приклонил колени. Калеб зажег свечи, освещая воду в озере, и сотворил над ним знак креста как символ примирения с богом. Повторил тот же знак над Люцифером, после чего сказал ему войти в озеро и лично окунул с головой три раза.

Ничего не изменилось.

— Не получилось? — спросил Люцифер, смотря на свои руки, будто ожидал, что те засветятся божественным светом.

Они и засветились. Люцифер вообще весь засветился, на несколько долгих секунд освещая начинающий темнеть лес, будто хорошо упитанный светлячок-переросток. Линус, наблюдающий за ними, отвернулся. Калеб закрыл лицо локтем. Сияние пропало, растворяясь белой дымкой над кронами деревьев.

— Получилось, — произнес Люцифер, сам тому, кажется, не веря. Калеб, убрав руку, самодовольно улыбнулся, болезненно ощущая, как сердце пикировало глубоко под землю.

— Еще бы. Этим же занимался я, а не этот неуч, — показал большим пальцем в сторону возмутившегося Линуса.

— Жалобу не придется писать.

— Минус бумажная работа, ненавижу такую.

— Надо преодолевать, преподобный Андертон.

Калеб понимал, что говорят они о какой-то несуразной чуши, чтобы не сказать случайно что-то другое…

«К черту», — подумал Калеб и уже хотел притянуть демона (или не демона уже) к себе, как…

Возникший золотой купол закрыл Люцифера, начиная его медленный подъем наверх.

— Я ожидал увидеть лестницу, — ошарашенно моргнул Калеб, смотря на то, как нечто прямоугольное поднималось в небеса вместе с недоуменным Люцифером.

— Модернизации, — повел рукой Линус, плюхнувшийся на землю и ожидающий, когда настанет его очередь залезть в точно такой же.

— Калеб! Черт! — закричал Люцифер, стуча кулаками по золотой клетке.

— Не советую так выражаться при ангелах, — произнес Калеб, отходя назад; ноги почти не слушались, увязая в земле.

— Я верну тебе церковь! — крикнул, все быстрее поднимающийся на обетованную землю, и звук его голоса почти потонул в небесном пространстве, в котором Люцифер становился маленькой золотой точкой.

— Да, постарайся, тупой демон, — улыбнулся Калеб, чувствуя в груди разрастающуюся пустоту вместе с призрачной радостью.

Золотая точка исчезла за облаками последней звездой.

Калеб захотел выпить. Он еще со времен учебы жалел, что вместо курса по превращению воды в вино выбрал хождение по воде, которое прогуливал из-за скучного преподавателя и таких же скучных занятий. Одна ошибка, Калеб, и ты трезвый, одинокий и мокрый.

— Отлично, теперь моя очередь. — Линус поднялся с земли и подошел к совсем погрустневшему Калебу, смотрящему на воду так, будто хотел в ней утопиться — жаль, что озеро не было глубоким, поэтому, чтобы захлебнуться, нужно было постараться. — Мог бы и засосать его на прощание. — Он потянулся, разминая эфемерные кости, которые болели, как существующие.

— Тебя забыл спросить.

Он, может, и хотел, да вот только не успел. Нечего ему напоминать о его же лаже.

Калеб, собравшись с духом, проделал все то же самое, что и несколькими минутами ранее для Люцифера. Покрутил по сторонам света, поставил на колени и ополоснул в воде, задержав в ней дольше, чем планировал, потому что мысли вернулись к воспарившему в небеса Люциферу.

— И? — сказал Линус, обращаясь то ли к Калебу, то ли к небесам.

Ослепительного света не последовало и спустя пять минут, и спустя десять.

На одиннадцатой с небес спустилось белое перо, которое, плавно опустившись, описало дугу и упало под ноги Линуса. Калеб подошел ближе, чтобы узнать, что не так, и испустил громкий ехидный смешок.

На пере было начертано золотыми чернилами «Отказано».

— Да они там совсем издеваются? Я преподобный! За меня люди молиться будут!

— Было бы где, — Калеб не выдержал и засмеялся — потерянный Линус, угрожающий небесам кулаком, был смешон и жалок.

В темных глазах Линуса вспыхнул огонь ада.

Калеб насторожился и на всякий случай крепче сжал связку крестов.

— Это. Все. Из-за. Тебя, — отчеканил приближающийся Линус, который если и не был способен на то, чтобы причинить ему физическую боль собственными руками, то вот… с помощью посторонних предметов… Калеб, сделавший шаг назад, споткнулся о камень, которого точно не могло оказаться позади.

— Ты сам виноват в том, что тебя не хотят брать в рай, — заявил Калеб, смотря на неспокойную неупокоенную душу, готовую задушить его… воротом сутаны?

Калеб начал задыхаться.

— Это все ты! Это ты и твой чертов демон!

— Сомневаюсь, что он теперь демон, идиот, — пробормотал Калеб, пытаясь оттянуть ворот, подставив под него немеющие пальцы. — А вот тебе светит. Какой-нибудь жалкий… ранг… черта.

— Пошел ты к дьяволу! — послал его Линус, сильнее сжимая ворот.

— Там и встретимся, — произнес Калеб, поднимая руку с крестами вверх и быстро-быстро шепча молитву для упокоения души не слушающимися губами. — Аминь, мудак.

Ворот сутаны ослаб.

Линус осознал, что он в заднице только тогда, когда его уровень глаз стал таким же, как и уровень глаз сидящего, тяжело дышащего и чуть покрасневшего Калеба.

— Ка-Калеб… ты же пошутил, да? Я вот пошутил, — нервно засмеялся, пытаясь прозрачными руками упереться о землю, но те лишь проходили насквозь, лишая его опоры. — Я бы не убил тебя, придурок, это просто так, шутка дружеская!

— У тебя всегда с чувством юмора были проблемы. — Калеб смотрел на то, как Линус уходил под землю без сожаления.