Тодороки подошел к лифту и вызвал его, пока Бакуго крепко держал управляющего, покрасневшими глазами смотрящего на открытую лестницу. Приехал лифт, и лестница оказалась за закрытыми дверями.
Седьмой этаж встретил их пустым белым (снова) коридором с единственной автоматической дверью напротив лифта.
— Вводи пароль, код, прикладывай отпечаток пальца, языка, мне плевать, — приказал Бакуго, толкая директора носом к цифровой панели.
— Нет, я… я не могу… вы хоть представляете!.. — Дуло пистолета на затылке заметно ускорило процесс набирания кода, подтверждение с помощью отпечатка пальца также не заставило себя долго ждать.
Автоматический замок известил об открытии, и дверь поддалась. Тодороки открыл ее, проходя внутрь помещения, в котором свет создавали две тускло горящие люминесцентные лампы светло-голубого цвета. Они надоедливо гудели, вторя кондиционерам.
— Я представлял его меньше, — сказал Тодороки, обхватывая болящее плечо после того, как случайно дернул им. Бакуго и управляющий вошли в помещение, в центре которого располагалось огромное устройство.
— Компьютер, да? — протянул Бакуго, рассматривая три огромных монитора, расположенных возле друг друга. Они были подключены к широкой панели с множеством кнопок, за которой стоял массивный, тихо работающий черный процессор. — Эта штука не похожа на компьютер. Шинсо идиот.
— Сомневаюсь, что ему довелось увидеть его. — Тодороки подошел к панели, принимаясь искать, куда вставить накопитель.
Бакуго потряс директора за плечо и подтолкнул к панели, хваля себя за то, что не вырубил этого никчемного урода сразу же после открытия двери.
— Сделай так, чтобы я мог перезагрузить эту махину.
— Что?.. — он испуганно повернул голову к нему.
— Выстави на экран поле ввода для кода.
Директор поднял трясущиеся руки над панелью, набирая комбинацию клавиш. Бегущие строчки на центральном мониторе сменились большим пустым полем ввода.
— Где… где Курокава? — спросил директор, боясь взглянуть на своих похитителей. Он еле стоял на ногах от переживаемого стресса, и пот, скопившийся у его висков, стекал по шее.
— Если будешь задавать много вопросов, отправишься следом за ним, — спокойно ответил Бакуго, готовясь достать из кармана тот злополучный пароль (он помнил его наизусть, но на всякий случай…).
— Я нашел, — оповестил Тодороки, подключая накопитель к панели управления.
— Неужели вы?.. — Директор распахнул в ужасе глаза. Бакуго вырубил вспотевшего от страха мужчину, и тот развалился на полу бессознательной тушей. Он переступил через его тело, чтобы набрать код с клочка бумаги.
— Ты хотел сделать это с самого начала. — Тодороки подбородком указал на директора.
— Не говори мне под руку.
Бакуго ввел последние буквы (его потряхивало от мандража, но он старался игнорировать это) и проверил правильность написания (в третий раз; хрен знает, что будет, если они сделают ошибку… подорвется все здание?).
Набранный код черными символами отпечатывался на зрачке его глаз.
Бакуго посмотрел на подошедшего Тодороки, уверенно кивнувшего ему.
Бакуго нажал на кнопку.
Комментарий к XXVII. Оранжевый день. 59
остался только эпилог ;))
========== Рассвет? ==========
Тодороки стоял, прислонившись к стене спиной, в общем коридоре жилого дома и смотрел в светло-серую стену. Блики только начинающего греть солнца озорными зайчиками блестели на ней.
— Ты еще долго? — спросил Тодороки, приоткрывая дверь в их с Бакуго небольшую, уютную квартиру.
По сравнению с квартирой в Трайтоне она была немного больше (теплее, с толстыми стенами, без протекающего потолка и с видом на соседнее задание, за которым не поднимался дым с ТЭС), пусть спустя пару месяцев после переезда все еще казалось пустой. Впрочем, Тодороки не видел в этом проблемы — Бакуго постепенно обставлял ее различной мелочью, которая попадалась ему в случайных магазинах (Тодороки немного скучал по разрисованной граффити стене).
Бакуго торчал в коридоре, завязывая шнурки на ботинках, пока перед Тодороки проносились воспоминания последних месяцев, проведенные в новом жилье. Как они покупали мебель по скидке, просмотрев, наверно, все существующие онлайн-магазины, как Бакуго вызвался сам собрать привезенный шкаф (убил на это всю ночь, после чего собранный шкаф однажды чуть не прибил его), как первое время пришлось спать на матрасе, страдая от бессонницы.
— Нет, ща, — произнес Бакуго и выпрямился, чтобы схватить с крючка весеннюю куртку и быстро надеть, не вытащив из-под нее капюшон толстовки.
Они вышли из квартиры. Бакуго достал из кармана куртки ключи, чтобы закрыть дверь, и недовольно скривился, почувствовав, как Тодороки поправляет ему капюшон.
— Включил режим курицы-наседки?
— Обычно это твой режим, — легко улыбнулся Тодороки и, оттолкнувшись от стены, оставил поцелуй на его щеке (потому что, а почему бы и нет). Он направился к лифту под недовольное бурчание за спиной.
— На обратном пути нужно заскочить в магаз, у нас холодильник пустой, — произнес Бакуго, вставая возле лифта и потирая левое запястье, на котором отсутствие ИРСа все еще было непривычным.
После того, как несколько недель назад Тодороки повысили до ставки менеджера в баре, они смогли увеличить свои расходы. Как бы Тодороки ни ненавидел Мика и его чертов бар, отрицать появившийся опыт благодаря работе в нем было бы глупо. И все же он планировал… планировал когда-нибудь найти что-то другое.
Прошло пять месяцев после того, как ИРСы в Лэдо и в Трайтоне были отключены.
Спустя несколько дней после происшествия и после того, как слухи об этом достигли соседних стран, Трайтон пришлось закрыть. Жители были эвакуированы в Лэдо с целью устранения начинающихся беспорядков и не имения способа предотвратить их без ИРСов (в Лэдо паники было не меньше — больше), восстановление которых не представлялось возможным без участия столицы. Толпы людей, потерявшие свои профили, данные, свой бюджет и рейтинг, не были настроены на мирный диалог с призывающими сохранять спокойствие политическими деятелями (политические деятели Лэдо, к слову, также отказывались сохранять его).
Общественность твердила о неудачном эксперименте в лице Трайтона, ресурсы системы которого не справились с нагрузкой базы данных, образовав массовый слом, повлиявший и на столицу. В ошибке, из-за которой пострадало множество людей, был обвинен Курокава — посмертно.
В целях сохранения подобия порядка отряды рейдеров были использованы как патрули в Лэдо. Массовая паника послужила причиной, по которой временно восстановились судебные процессы с участием живых людей, а не браслетов на руках. Восстановление системы в городе должно было занять не больше полугода, а разрастающееся недовольство и неспособность отрегулировать деятельность заведений из-за потери данных заставляли людей работать на износ (дело, впрочем, от этого быстрее не двигалось). Один из самых технологичных городов земного шара стал своей собственной противоположностью.
Из-за общей паники никто не узнал Тодороки и Бакуго, отправившихся в Лэдо в последнем поезде. Те несколько дней, что они провели в бакуговской квартире в четвертом (Тодороки был отправлен Бакуго к единственному врачу, который мог вправить его плечо, и далее предпочитал не покидать квартиру), длились, наверно, вечность — неизвестность будущего давила на них, пока под окнами звуки не думающих утихать беспорядков тревожно проезжались по ушам. Несколько малых групп рейдеров, оказавшихся в том же положении, что и все жители города, не могли сохранить порядок в городе; они сами-то были не в порядке, столкнувшись лицом к лицу с разгневанными жителями, не собирающимися внимать их приказам. К тому моменту, когда объявили об эвакуации Трайтона, Бакуго успел сгрызть все ногти.
В настоящий момент мост в Трайтон был перекрыт.
Прибывшие в Лэдо жители Трайтона были устроены в общежитиях и государственных учреждениях до того момента, как им не будет предоставлено новое жилье и выдан ИРС. Ходили слухи о том, что Трайтон непременно откроют и всех, кто прибыл из него, отправят обратно, но слухи не были ничем подтверждены.
