— А ты не дохера на себя берешь? — Бакуго наставлял на него оружие и держал высокомерно улыбающуюся морду на прицеле (хоть руки и дрожали).

— Вы хотите заняться чем-то еще? Если у вас есть какие-то планы, можете поделиться, я послушаю с глубокой радостью. — Курокава наклонился вперед. — Но перед этим позвольте мне рассказать о ваших перспективах, если вы примете мое предложение. — Не услышав протеста, он доброжелательно улыбнулся. — Представьте опровержение, которое появится по всем каналам. Вы будете выглядеть героями в глазах общественности. Одна статья на новостном портале вернет вам доверие всего города. «Тодороки Шото и Бакуго Кацуки, под прикрытием пробравшиеся в ряды предателей, помогли вывести их на чистую воду». — Курокава картинно развел руками, как бы намекая на широкое признание толпы. — Через пару дней, уверяю вас, вы будете купаться во всеобщей благодарности. Переедете из своей захолустной квартирки в первый район, в котором не будет надобности перебиваться подработкой в низкосортных заведениях.

Из груди ошарашенного Бакуго вышибло воздух, оставляя ее болезненно сужаться до размера горошины.

— Ты настолько охреневший, что реально думаешь, что мы согласимся?! — закричал он, не в силах держать себя в руках; палец на курке задрожал.

— Об этом говорят ваши профили, — уверенно заявил Курокава. Бакуго сделал шаг назад, будто в сантиметре от него упала кувалда; Тодороки с ненавистью посмотрел на свой ИРС. — Я бы не предлагал это, не будь уверен в том, что вы подумаете над этим. И, к слову, — он бросил взгляд на распахнутую дверь, за которой льющий дождь смывал следы крови, — моих людей на входе вы могли не убивать. Попросили бы войти, они бы пропустили.

— Я пристрелю тебя так же, как и их, — упрямился Бакуго, пытаясь восстановить дыхание; к черту тех людей, к черту всех, если для того, чтобы избавить Трайтон от Курокавы, придется подорвать еще что-то, он и раздумывать не станет.

— Вследствие чего умрешь. Не слишком благоприятный вариант, не правда ли? — Курокава встал со стула, приподнимая подбородок. — Разве вы не хотите сделать Трайтон лучше, чем он есть сейчас? Обустроить районы? Мик, Айзава и Даби сами запустили их.

— Не без твоей помощи, — сказал Тодороки.

— И все же многое зависело от них. — Пожал плечами. — Не я закрывал глаза на творящийся беспорядок на улицах и на процветающую преступность. Или Трайтону нужна нянька из Лэдо, которая будет…

— Не ты закрывал глаза?! — закричал Бакуго. — Может, ты еще и святым себя считаешь?!

— Это вы сказали Даби, чтобы он повысил цену на рейтинг, — вспомнил Тодороки. — Вы всегда косвенно влияли на то, чтобы Трайтон и дальше погружался в болото.

— Цену на рейтинг? — повторил его вопрос Курокава. — И кто же вам об этом сообщил? Даби? — Он жеманно покачал головой. — Считаете, его словам можно верить?

Бакуго всегда отпугивали куклы на веревках. Даже когда он видел их в каком-нибудь фильме или сериале, двигающихся под ловким руководством кукольника, они лишь отталкивали его выставленной напоказ искусственностью; шутил про себя про оживший труп и старался побыстрее перемотать сцену. Бакуго и представить не мог, что займет роль безликой марионетки.

— Но не верить же словам человека, который пытается снять с себя ответственность за то, за чем должен был следить? — Тодороки сжал пальцы.

— Не делай вид, будто жизнь людей в Трайтоне тебя интересует, — прошипел Бакуго. — Ты же свозил сюда наркоту, чтобы люди из бедных районов подыхали, а те, кто не подыхал, убивали друг друга свозимым оружием. Занимались чисткой малого рейтинга? Наверняка еще и деньги срубал, пока не надоело или пока не поступил приказ начать избавляться от сброда. И поэтому ты заставил Даби повысить цену.

— Ваши поставки наркотиков и оружия, — продолжил Тодороки, — связи с человеком в бюро, который забирал часть выделяемого бюджета и крал деньги с ТЭС, и…

— Предлагаешь плясать под твою дудку? — прошипел Бакуго сквозь сжатые зубы.

— Перспективы, Бакуго, — вздохнул Курокава, как если бы устал от разговора с шумным ребенком. — Вы можете вечно рассуждать о том, как все было плохо под их руководством, но разговоры никогда ни к чему не приводили. Критиковать может каждый, не так ли?

— Эти люди никогда не смогут выбраться отсюда из-за ваших… перспектив, — сказал Тодороки, не менее шокированный то и дело сваливающимися на голову откровениями; даже доносящийся с улицы шум дождя, громко стучащий по крыше, не сравнивался с ударами от них.

— Так почему бы не сделать их жизнь лучше? Только вам решать, кем вы хотите быть. Новым Миком? Пожалуйста, я препятствовать не буду. Чем-то большим? Инициатива только приветствуется. — Он гордо приподнял подбородок.

— Хочешь сказать, что и… — Бакуго замялся, не зная, как правильно подступиться к вопросу об их трехдневной вылазке, — и то, что мы останемся в живых, вы тоже спланировали?

— Нет, это было… — Курокава задумался, подбирая слова; на его лицо упала тень, — неожиданно, — нашелся, что сказать, и вновь вернул былую уверенность в себе. — Вам стоит поблагодарить Токоями. — Посмотрел на его стол и провел по нему кончиками пальцев, стирая невидимую пыль. — Довольно приятный молодой человек, всегда мне импонировал. Предпочел бы и дальше иметь дела с ним, а не с Даби. — Перевел цепкий взгляд на сметенных Тодороки и Бакуго. — И, повторюсь, с вами бы я тоже предпочел иметь дела.

— Забудь об этом, — отрезал Бакуго.

— Тогда почему же ты все еще не выстрелил? — Оперся о стол рукой, приподнимая в открытом вызове подбородок. Тодороки бросил взволнованный взгляд на Бакуго. — Мне казалось, что кому-кому, а уж тебе далеко все равно на то, как в итоге закончится твоя жизнь.

— Хочу увидеть твою охуевшую морду. — Бакуго скривил губы, и его лицо отравило презрением. — Мы знаем о перезагрузке системы в Трайтоне.

Курокава выпрямился, шокировано распахивая глаза. Маска былого спокойствия рассыпалась, падая осколками на пол.

— Да, ублюдок, — широко ухмыльнулся Бакуго, почувствовавший вкус подступающей победы. — И сраный пароль у нас, как тебе такое, а? — Он перекатывал на языке его потрясение и смаковал, блестя глазами. — Что, теперь пистолет в моих руках тебя пугает?

— Сто баллов, Бакуго, — напомнил Курокава, опасливо косясь на наставленное на него дуло и медленно протягивая руку к лежащему на столе оружию. — Напоминаю, что ты лишишься ста баллов, убив меня.

— О, а разве не ты только что сказал, что мне плевать, как я закончу?

Сто баллов, двести баллов — какая, к черту, уже разница, если ублюдок был под прицелом? Он не собирался отступать в последний момент, даже если ему пришлось бы сдохнуть еще двадцать раз. Его нахождение здесь уже шло не по продуманному плану, так что… пять минут вполне должно было хватить на еще пару сентиментальных поцелуев с тупым двумордым.

— А не пойти ли тебе нахер? — ухмыльнулся Бакуго.

Раздался выстрел, криво порезавший плечо Курокавы и заставивший его потерять равновесие. Раздался еще один, попавший в живот, от которого его ноги подкосились. Он глухо упал на колени, закрывая рану на животе. Вытекающая кровь пачкала теряющие тепло пальцы и заливала пол под ним бесформенным пятном. Курокава завалился на бок. Его пальцы ослабли, и глаза, еще минуту назад горящие превосходством, потухли.

В повисшей тишине, нарушаемой стучащими каплями, прозвучала вибрация, извещающая о потери ста баллов.

Бакуго повернулся вправо, смотря на выставившего вперед руку с оружием Тодороки.

========== XXVII. Оранжевый день. 59 ==========

Кацуки, которому недавно исполнилось семь, развалился на диване, поджав под себя ноги и положив на них коробку от конструктора, служащую подставкой для альбомного листа. Он старательно вырисовывал один из многочисленных тоннелей станции в открытом космосе, по которому летел космический корабль, спасаясь от преследователей. Нужно было добавить больше оранжевого и желтого, чтобы взрывы смотрелись красочнее. Больше взрывов, а еще больше лазерных выстрелов, а еще…